У фортуны женское лицо - Валентина Демьянова

да с таким богатством! А вот этого, Марина, не надо! Опять пришлете психопатов или наркоманов, а они прикинут, на сколько доз это тянет, и пришьют меня. Марина, не грузи! Если у Романа крыша поехала, то и другие не гарантированы! В общем, так! Драгоценности отдам только лично тебе и Армену! И не вздумайте вместо себя кого-нибудь прислать! Им меня в этих развалинах не найти! А пугать, дорогая, не надо! Я уже в таком состоянии, что мне на всех наплевать! И на Олега, и на деда, и на тебя, милая! Возьму сумку и рвану подальше. С такими деньжищами нигде не пропаду. В общем, ты поняла! Находку отдам только вам! Жду сегодня, ровно в семь вечера.

Выпалив все на одном дыхании, Наташа уронила телефон на траву и закрыла лицо руками. Разговор дался ей нелегко.

– Умница! – похвалил ее Димка. – А теперь обе за мной!

Пока другие копались в развалинах, Димка, похоже, успел неплохо изучить окрестности, потому что привел нас к глубокой воронке, заметить которую в зарослях можно было, только подойдя близко.

– Здесь им вас не найти!

– А ты? – испугалась Наташа.

– Пойду на развилку. Надо проследить, что там делается. Эти орлы и раньше явиться могут.

– Я с тобой! – вскинулась Наташа, но Димка, не обращая внимания на ее причитания, ушел.

Расстроенная Наташа опустилась на корягу и затихла. А я сидеть не могла. После разговора с Павлом Ивановичем меня точило беспокойство. С чего вдруг, понять не могла. Обо всем ведь договорились! А тревога тем не менее не проходила. Пытаясь разобраться, принялась фразу за фразой перебирать в уме нашу недолгую беседу. Зря старалась! Время шло, а уловить ускользающую мысль все не удавалось, хотя я с присущим мне упрямством проматывала в голове наш разговор снова и снова. В сознании щелкнуло, когда до назначенного срока почти не оставалось времени! Вот оно! Я сорвалась с места и, цепляясь за кусты, стала карабкаться вверх по склону.

– Вы куда? – вскинулась Наташа.

– К Диме!

– И я!

– Здесь сидите! – свирепо рыкнула я. – Нечего нам двоим у него под ногами путаться!

К просеке неслась со всех ног. Ломилась прямо сквозь кусты, моля Бога только о том, чтобы успеть. Я уже подбегала, когда впереди раздалась автоматная очередь. Следом протарахтело еще несколько, и стало ясно: огонь ведет не один человек. Потом грохнул взрыв, за ним другой, и наступила тишина. Я перешла на шаг. Торопиться теперь незачем. Неспешным шагом я вышла на просеку и остановилась. Впереди, в десятке метров от меня, дымилась покореженная машина. Досталось ей крепко. Кузов не только изрешетили автоматными очередями, но и забросали гранатами. В салоне, привалившись плечом к дверце и безжизненно свесив голову, сидела женщина. Дверь машины со стороны водителя распахнута, и в траве, лицом вниз, лежал еще один труп. Мужчины.

«Марина и Армен. Как договаривались, приехали вдвоем и без охраны», – вяло отметила я.

Кусты затрещали, и на просеку вышли люди. Трое. У тех, что по бокам, в руках было по автомату. Не двигаясь с места, я стояла и ждала. Нас разделяло не более пары метров, когда тот, что шел посредине, улыбнулся:

– Видишь, все получилось. А ты сомневалась.

Я согласно кивнула.

Павел Иванович добродушно погрозил мне пальцем:

– Твоя беда, Анька, в том, что ты дикая. Никому не веришь, даже мне! А ведь мы с тобой не один пуд соли съели.

Я пожала плечами: мол, что поделаешь? Такая уж я есть!

– Ладно, показывай находку! – весело потребовал учитель.

– Обязательно! Только сначала нам нужно кое-что обсудить.

По лицу Павла Ивановича пробежала тень.

– Слушаю тебя.

– Как со мной решили поступить?

– Ты о чем?

– О том, буду жить или нет.

– Анька! – Павел Иванович от изумления даже руками всплеснул.

Теперь наступила моя очередь грозить ему пальцем:

– Шеф, вы верно заметили, мы хорошо друг друга знаем. Поэтому не пытайтесь увильнуть от ответа. Тем более, я уверена, все уже решено.

Павел Иванович помрачнел:

– Не хотел я тебя во все это посвящать, но ведь ты не отвяжешься! Ладно, слушай. Мы действительно твой вопрос обсуждали. Он сомневался на твой счет. Ты понимаешь, что я имею в виду, но я его убедил, что ты умница и сегодня же навсегда забудешь об этой истории. Он со мной согласился. – Павел Иванович с грустной укоризной покачал головой: – Как ты могла подумать, что я дам тебя в обиду? Ты же мне как дочь! В общем, кончай болтать глупости, и пойдем смотреть статую!

– Успеем! Мы еще не все обговорили.

– Я же сказал! Никто тебя не тронет! Не веришь?

– Нет!

Павел Иванович начал терять терпение:

– Почему?!

– Зря вы приплели сюда «его». Говорили бы от себя – я бы еще поверила. Не на все сто, но процентов на пятьдесят. А так... Сами понимаете, не могу!

– Да почему?!

– Потому, что нет никакого знакомого! Он ваша выдумка! Фантом! Туман, за которым вы пытались спрятаться! Сознайтесь, ведь эти поиски вы сами затеяли!

Павел Иванович огорченно покачал головой:

– Догадалась-таки. Давно?

– Позднее, чем хотелось бы!

– Надо же, как не повезло, – хмыкнул Павел Иванович и с любопытством посмотрел на меня. – И на чем я прокололся?

– Весь список огласить?

– Хочешь сказать, проколов было несколько?

Я передернула плечами. Говорить не хотелось.

– Ну хоть один назови!

– В последнем разговоре, когда речь зашла о людях Армена, у вас вырвалось: «Обманул, гад!»

– И что?

– Я задумалась. Кто обманул? Армен? В чем? Вы с Арменом договорились искать клад вместе, а он вас обманул, послав сюда своих людей без вашего ведома? Бред! Если б вы даже были знакомы с Арменом, он был достаточно силен, чтобы ни с кем не кооперироваться, и слишком жаден, чтобы делиться. Значит, Армен ни при чем! Тогда кто? Кто-то, кто имел отношение к событиям в Ольговке, хорошо знал вас и имел причину с вами договариваться. И я вспомнила недавний разговор с одним ментом. Он сказал, Калинкина подозревали в причастности к ограблению одной престарелой актрисы. Вроде он был наводчиком, но доказать ничего не смогли. О краже я знала. Правда, кто был наводчиком, понятия не имела, но зато хорошо помнила, кто заказал ограбление.