Пропавшая книга Шелторпов - Анна Свирская

За окном действительно светлело. Внутренний двор был засыпан слоем мелкого, как пыль, снега, точно выкрашен белой краской.

Айрис проснулась от стука в дверь и тут же резко села, напуганная грохотом и голосами.

– Мисс Бирн, вы здесь? – раздался незнакомый голос из-за двери.

Айрис не заметила, как заснула, и теперь не могла понять, почему она лежит поперёк своей кровати – ещё и рядом с Дэвидом. Он тоже проснулся, но, в отличие от Айрис, не вскочил, словно его подбросило пружиной. Вместо этого он непонимающе осматривался.

– Мисс Бирн, с вами хочет поговорить инспектор Мартин! – Стук в дверь повторился. – Вы тут?

– Мисс Бирн! – послышался на этот раз голос самого инспектора.

– Минуту! – выкрикнула Айрис. – Я спала.

Слова про то, что она спала, прозвучали как-то неправильно. Глупо? Неуважительно?

Несколько часов назад убили человека, а она спала.

Но она не собиралась. Она даже не думала, что сможет уснуть после того, что видела.

Дэвид проводил её до двери в комнату, и она предложила ему зайти посидеть с ней – потому что одной было страшно. Она рассказала ему о том, как сэр Фрэнсис метался по своей комнате вечером, и о том, как Доминик Томпсон ему угрожал. Потом они стали строить предположения, у кого ещё могли быть мотивы скинуть Фрэнсиса Лайла с лестницы, а потом… Потом всё будто обрывалось.

Айрис встала. Она чувствовала себя совершенно потерянной, как часто бывало, когда она засыпала ненадолго и в неурочное время. Она даже примерно не понимала, сколько сейчас времени. Свет за окном был холодным и сероватым – он мог таким быть что утром, что вечером, что в середине дня. Сколько они проспали? Полчаса? Час? А может, несколько часов, и сейчас уже середина дня? Или вечер?

Перед тем как открыть дверь. Айрис оглянулась: Дэвид пересел в кресло.

– Вы что-то хотели, инспектор?

– Да, мисс Бирн. Сержант Хокинс, – инспектор Мартин указал на своего спутника, того самого, который присутствовал при всех беседах, но ничего не говорил, – должен осмотреть вашу комнату. А, я вижу, мистер Вентворт здесь? Его комнату нам тоже нужно обследовать.

– Что значит «осмотреть»? – поднялся с кресла Дэвид. – Обыскать, вы хотите сказать?

– Всего лишь осмотреть, – настаивал инспектор.

– Вы не можете просто так обыскивать личные комнаты, мою и мисс Бирн. Они не являются местом преступления.

– Весь дом является своего рода местом преступления, – заявил инспектор, но уже не так уверенно.

– Нет, и вы прекрасно это знаете. И что вы надеетесь найти? Орудие убийства? Какую-то специальную вещь, предназначенную для скидывания людей с лестницы?

– Это уже моё дело, что я хочу найти, мистер Вентворт! И не вижу никаких причин, почему бы вам не позволить нам осмотреть вашу комнату.

– Осмотрите мою. – Айрис решила прервать этот спор. – Я не возражаю.

– Они не имеют права! – возмутился Дэвид.

– Да пусть смотрят! – устало произнесла Айрис. – Всё равно ничего такого нет… А полиция всего лишь делает свою работу.

Пока сержант Хокинс грохотал ящиками в её спальне, Айрис и Дэвид стояли на галерее.

Полиция, судя по всему, взялась за дело всерьёз. Дверь в комнату леди Изабель была открыта, и было видно, как по ней ходят двое людей в форме, видимо, тоже что-то разыскивая. На галерее третьего этажа сразу трое полицейских что-то делали с перилами. Затянутыми в ярко-рыжие резиновые перчатки руками они ощупывали столбики и поручень.

Айрис и Дэвид переглянулись.

– Они, наверное, как-то сумели определить место, – прошептала Айрис.

Дэвид молча кивнул.

Айрис потёрла ладонями глаза.

– Интересно, мы долго спали?

– Сейчас без десяти восемь.

– Должны уже накрывать стол к завтраку… Интересно, завтрак вообще будет?

– Насколько я знаю тётю Гвендолин, то будет. Она вряд ли посчитает убийство и обыски в комнатах достаточно весомым поводом для отмены завтрака.

На завтрак явились почти все; в своих комнатах остались только леди Изабель и мисс Милфорд, которую уложил в постель жестокий приступ мигрени. Дочери Элеоноры тоже ели у себя в комнате.

Первые несколько минут прошли в гробовой тишине, которая нарушалась лишь звоном столовых приборов и громким причмокиванием старенького мистера Милфорда. Но потом заговорила леди Алленби. Она сказала, что полиция просит её пока не уезжать из Клэйхит-Корта.

– Но ведь они не могут меня заставить, правда же? Или мне нужно позвонить своему адвокату?

– Нет, тётя Сибил, разумеется, они ничего не могут, – ответил Джулиус. – Не могут задерживать порядочных людей без каких-либо оснований.

– Я бы осталась. Просто по доброй воле, из желания помочь расследованию… Вдруг мои показания снова потребуются.

– Я того же мнения, – заявил мистер Милфорд, несмотря на то, что леди Алленби не договорила.

Кто-то ещё, кажется, Джеффри Нортон, перебил, в свою очередь, мистера Милфорда, и вскоре весь стол шумел. Громче всех говорил Доминик Томпсон, который, видимо оттого, что Фрэнсис Лайл сошёл со сцены, вёл себя ещё более самоуверенно, чем раньше. Он даже не пытался делать вид, что сожалеет о его кончине. И для этого, надо отдать Томпсону должное, требовалась изрядная смелость – учитывая, что он пока был единственным, кого бы Айрис на месте полиции стала подозревать. Или он был невиновен и наивно полагал, что честному человеку нечего бояться, или же был виновен и обладал невероятным хладнокровием. Или же он считал, что его богатство, связи и положение в обществе ставят его над законом и ему нечего опасаться.

Не произнесли ни слова лишь леди Шелторп и стоявшая возле двери Хардвик. Но стоило леди Шелторп заговорить, как прочие замолчали, – ей даже не пришлось повышать голос.

– Как хозяйка этого дома хочу сказать, что буду рада обществу любого, кто захочет остаться здесь по просьбе полицейских или собственному желанию. Произошедшее ночью вызвало у меня невероятное потрясение, подозреваю, не у меня одной. Но я уверена, полиция во всём разберётся. Я думаю, что произошло какое-то недоразумение, огромное недоразумение, потому что среди нас нет ни одного человека, кто был бы способен на подобное. Здесь только самые достойные люди. – В этот момент леди Шелторп так выразительно посмотрела на Доминика Томпсона, что только последний глупец не прочитал бы в её взгляде «кроме вот этого типа». – Приношу свои извинения за то, что всем вам пришлось пережить ночью. Надеюсь, скоро все подозрения с нас будут сняты. Они совершенно беспочвенны! Основаны только на том, что, как считает полиция, в доме не было ни одного постороннего человека. Насколько я знаю, никаких иных доказательств