Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

мечусь. Подумываю позвонить Мэтту Б., предложить омакасе и секс в лифте отеля, но уже слишком поздно. Он спит. Брук лишь спросит, звонила ли я адвокату. Дженни – вот бы с кем поговорить, но об этом не может быть и речи. Если бы она знала настоящую причину, по которой я все это затеяла, то навсегда перестала бы со мной общаться.

Открываю ее дурацкую книгу о слежке и читаю до тех пор, пока лучи солнца не проникают в окно.

Просыпаюсь ближе к полудню. Голова раскалывается. Наверное, от кофеина. Пришло сообщение от Брук:

Ты звонила адвокату? – и два красных восклицательных знака. Похоже, тоже видела статью на сайте «Дейли пост».

Открываю «Ред булл» и просматриваю главную страницу. Заголовок о драке мальчиков исчез. На его месте следующее:

ЭКСТРАСЕНС УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ГОВОРИТ С ПРОПАВШИМ ШКОЛЬНИКОМ

ПРОШЛО 94 ЧАСА! – отсчитывают часы.

Нажимаю на статью, но тут звякает телефон.

1 новое сообщение от: Дилан.

В сердце зарождается надежда. Возможно, это он – миг, которого я так ждала. Мой сын сейчас все объяснит. Спешу открыть сообщение… а там даже текста нет, только эмодзи с черепахой.

Грета.

Черт! Я так и не покормила проклятую черепаху.

Иду на кухню и осматриваю содержимое холодильника: бутылка водки, три лайма, упаковка с остатками индийской еды навынос. Кладу на тарелку немного алу гоби, а в ушах звучат поучения Дилана: «Черепах нельзя кормить едой навынос!»

«А тебе нельзя прятать рюкзак пропавшего одноклассника под кроватью», – мысленно парирую я.

Грета сидит под ультрафиолетовой лампой на большом камне в глубине террариума. Я ложкой выкладываю карри, и черепаха косится на меня с крайним презрением.

Взгляд цепляется за желтую банку на столе Дилана. Ту самую, от мистера Фостера, со сверчками. Фу. Ладно уж. Дам черепахе то, чего хочет.

Банка на удивление тяжелая. Склоняюсь над террариумом Греты и готовлюсь к туче насекомых. Снимаю крышку, и… Ничего. Слегка наклоняю банку и чуть постукиваю другой рукой. В паре дюймов от Греты сыплется град гвоздей. «Ты еще бесполезнее, чем я думала», – читается в безразличном взгляде черепахи.

– Не моя вина, что старый дурак дал не ту банку! – огрызаюсь я.

Долбаный мистер Фостер. Слабоумный старик. Как только разберусь с Алфи, устрою ему серьезный разговор. Дилану нужны нормальные друзья, ровесники.

Поскорее собираю гвозди в банку. Закончив, сваливаю остатки индийской еды в угол террариума и выбегаю из комнаты Дилана.

Черепаха даже не моргает в знак благодарности.

Дженни берет трубку после третьего гудка.

– Еще злишься на меня? – выдаю я, не успевает она поздороваться. – Скучаю по тебе.

Так и есть. Последние несколько часов мне было необычайно одиноко. Я и не подозревала, до чего привыкла полагаться на Дженни – она и подвозит, и составляет компанию, и, конечно, занимается расследованием.

– Я не злюсь, – тихо отвечает она. Голос у нее рассеянный, отрешенный, будто она за много миль от меня.

– Отлично! Сходим поесть и обдумаем следующий шаг? Давай опять заглянем в тот ливанский…

– Не могу, Флоренс. Дела. Вызвали на работу, там ЧП.

– Что? Я думала, у тебя вроде как отпуск…

Дженни громко вздыхает.

– Добро пожаловать в мир трудящихся, Флоренс.

Камешек в мой огород, но я не поддаюсь. Мне еще каяться и каяться.

– Слушай, я прочитала твои книги. Точнее, книгу. О слежке.

– Правда? – удивляется она.

На фоне слышны приглушенные голоса – наверное, коллег. А ведь я даже не знаю, где ее офис. В Сохо? В Сити? Интересно, какой у нее кабинет? Стеклянный, в небоскребе, как показывают в кино? С орхидеями на столе и помощниками, которые снуют туда-сюда и приносят кофе, а он недостаточно горячий. Надо спросить.

– Мне пора, – говорит Дженни. – Даже не знаю… Сделай, что можешь. Попробуй найти адрес или какие-нибудь контактные данные мистера Секстона.

Она кладет трубку, не дав мне попрощаться.

Стучу к Адаму, и он сразу открывает, пахнущий мятным шампунем после душа. На нем темные спортивные штаны, а белая футболка с V-образным воротом красиво обтягивает мускулистую грудь.

– Фло! – говорит Адам с улыбкой. В квартире включен телевизор; через открытую дверь доносится маслянистый запах сосисок и яичницы-глазуньи. – Как раз вовремя. Я тут готовлю. Заходи.

Не была здесь целую вечность, с тех пор как съехала Марта. Обычно мы видимся в моей квартире – у меня хотя бы есть сад за домом и мебель, на которой хочется посидеть. Адамову половину дома купил в конце девяностых его отец, начальник полиции (подозреваю, для интрижек на стороне), и с тех пор ее ни разу не ремонтировали. На кухне сплошь старые дубовые шкафы и стены цвета выцветшей магнолии. Большую часть кухонного стола занимают баночки с креатином в порошке. На стене еще висит вдохновляющая цитата Марты из «Инстаграма»: «Жизнь – чистый холст, разрисуй его мечтами». Справедливости ради, здесь безупречный порядок. Все поверхности вычищены до блеска.

– Обалдеть, чувак. Уборщицу завел?

– Нет, Марта была чуть-чуть неряха. По-своему неплохо, что она ушла. Хоть в чистой квартире поживу.

– Хм.

Не замечала в Марте особой нечистоплотности. С другой стороны, мы с ней не дружили. Наше общение сводилось исключительно к обмену любезностями о погоде всякий раз, когда мы сталкивались на дорожке перед домом. Однажды она постучалась на Рождество и вручила мне завернутый в упаковку «личный дневник, вдохновленный книгой-бестселлером «Тайна». Я ей ничего не покупала и просто сунула бутылку просекко прямо из холодильника, хотя Марта вроде как не пила.

– И кастрюлю тебе оставила? – любопытствую я, глядя на пастельно-розовую посудину с претензией на стиль, в которой булькают печеные бобы.

Адам пожимает плечами.

– Да. Наверное, слишком тяжелая, чтобы тащить обратно в Польшу.

Сажусь за стол, пока Адам раскладывает по тарелкам еду. По телевизору репортер «Скай ньюз» в кожаной куртке стоит у болота и повествует о «полемике», возникшей после того, как водохранилище предложили осушить для поисков Алфи, а экологи выступили против, так как решение угрожает миграции птиц.

Адам ставит передо мной тарелку с едой и показывает на телевизор.

– С ума сойти, да? Столько суеты из-за богатенького ребенка, – удивляется он, качая головой.

Молча киваю. Нет настроения для его речей о всеобщем равенстве.

– Не работаешь сегодня? – пытаюсь сменить тему я.

– Ага, – доносится его голос с кухни. – Иду в спортзал. Ногами займусь.

– До сих пор участвуешь…

Адам возвращается с банкой соуса.

– В кроссфите? Да. Много соперников намечается. Скорее всего, меня не будет несколько дней.

Он ставит соус на стол и жестом предлагает поесть. Я смотрю в тарелку, водя вилкой по яйцам.

– А как