Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

Кристоф, продолжая сидеть на краю стола со скрещенными на груди руками, вытянул губы трубочкой, пребывая не то в раздумьях, не то в нерешительности.

— Убедительно, но не слишком, — наконец сказал он. — Я бы скорее поверил, что Турно — «Призрак Тюильри». Хотя бы потому, что его настоящее имя звучит совсем иначе.

— Любой, даже малоопытный профайлер скажет, что матерый вор не может быть повернутым на убийствах девочек в средневековых платьях, — отрезал Эмиль.

Кристоф потер подбородок и вздохнул.

— Ан, дё, труа, солдат дё шоколя, — добавил он устало, понимая всю тяжесть выбора между этими двумя людьми, сделать который можно было, лишь доверившись детской считалочке. — Турно был достаточно убедителен… в том, что нечаянно совершил убийство в гневе. Он действительно был взбешен поступком сына. Тот участвовал в коллективном убийстве, в линчевании. Сыну Жаккара проломили голову камнем, и это сделал Адриен… Ты понимаешь, Эмиль?

— Он так сказал? Но ведь Куаду говорил…

— Куаду не было во время убийства. Он приехал, когда все уже случилось, и знать не мог, чем именно занимались его ученики на кладбище. Сознавшись в воровстве, Турно поведал, как остепенился, женился… Не хватало, чтобы в итоге он оказался «Призраком Тюильри», конечно… Но мы поработаем в этом направлении. Что ж…

— У него есть старшая дочь, — прервал Эмиль. — Ей двадцать. У него родился первенец в 2001 году, а убийства прекратились в 2005-м. Он не мог убивать девушек, когда стал семейным человеком. У него у самого росла дочь!

— С чего ты это взял? — усмехнулся Кристоф и обратил взгляд к Вере. — Знаменитый русский маньяк Чикатило был женат, когда совершил свое первое убийство. Верно?

Вера мотнула головой, тотчас покраснев.

— Ой, я не знаю, совершенно не интересовалась маньяками… до сегодняшнего дня. Но мы на курсе судебной психиатрии проходили Чикатило.

Едва она произнесла эти слова, в голове огненными буквами возникла биография чертового маньяка. Конечно же, она ее изучала, и Чикатило даже фигурировал в одном из экзаменационных вопросов. Но почему информация всплывает так несвоевременно, особенно когда неплохо блеснуть эрудицией?

— Турно выдал признание, потому что его шантажируют, — напирал Эмиль. — Дай мне поговорить с ним! Я смогу определить, врет ли он. И что скрывает.

— Чем его могли шантажировать?

— Ты меня не слышишь? Говорю же, у него дочь. Этого недостаточно? Мы теряем время. Пока настоящий убийца на свободе, возможно, в опасности семья Турно, семья Роллен, мы с Зоей! Ты хочешь, чтобы мой труп или ее, в конце концов, обнаружили в парке Тюильри у фонтана в нелепом платье и дырой в теле? Зоя уже, блин, была у него!

— У кого?

— У Жаккара! — Эмиль распалялся, видя, что дяде трудно расстаться с Турно и он уже предпринял шаг в сторону более удобной версии. — Говорю же, он мстит всем, кто был случайно замешан в пропаже его сына! Лучше бы занялись поиском мальчишки, подумали, где он может прятать Стефана. И наверняка жену тоже. Она ведь уехала, не оставив ни адреса, ни телефона.

Кристоф поднялся со стола и направился к выходу.

— Дай мне поговорить с Турно, — бросил ему в спину Эмиль. — Я докажу, что он лжет.

— С ним уже говорили судебные психиатры.

— Кристоф, не будь упрямым ослом! Ты потом будешь жалеть. Дай поговорить с ним. Мое слово хоть что-то да значит здесь, в этом здании. Префект зачтет допрос.

Кристоф остановился в дверях.

— Ладно, идем, — наконец согласился он.

— Но только… начну не я.

— Эмиль, твой новый способ… — вскипел Кристоф. — Как я объясню префекту?

— Вера растопит Турно, она совершеннейшее чудо, развязывает языки людям только так! И потом… мне нужны скрины лица Турно.

— Для твоей сталкерской коллекции? Это, черт возьми, незаконно!

— Да разве не плевать! Время! Время! Нам нельзя терять время. Ты сам понимаешь, да? Я вижу это даже по твоему затылку, который ты обращаешь ко мне, чтобы скрыть взгляд. Турно ни при чем! Возможно, имеет воровское прошлое, но он — не серийный убийца. Говорит, что прирезал сына? На хера?! За то, что тот проломил голову Стефану? Мальчишка сам сказал такое отцу? Ага, сейчас, так он и признается, что убил товарища! Ему это мог рассказать только Жаккар, а тому — его сын. Что доказывает: он жив!

В итоге этих жарких препирательств Веру вновь наградили медалью-значком из веб-камеры, и она оказалась в маленькой комнатушке с серыми стенами и единственным столом, за которым сидел Турно, прикованный наручником к скобе на столешнице. За большим матовым зеркалом прятались комиссар Герши и Эмиль. Думала ли Вера, иногда залипая на детективные сериалы и видя в них подобные комнаты, что окажется в такой!

Вера села напротив Турно, представилась и сразу сообщила, что является не сотрудником Префектуры Полиции, а всего лишь детским психологом.

Турно был одет в черный деловой костюм с синей рубашкой, а поверх него линялый тренч с дырами в нескольких местах, порванный, видимо, во время погони. В тонких, чуть вьющихся светлых волосах проглядывала лысина. Впрочем, достаточно симпатичный, чуть смахивает на актера Венсана Переса, но лицо было измученным, усталым и обреченным, будто у человека, которому объявили, что жить ему осталось пару месяцев. Он сидел полубоком, одной рукой пристегнутый наручником к столу, а другой упирался в стол так, словно хотел оттолкнуть его от себя. В вытянутой руке чувствовалось напряжение, безымянный палец и мизинец дрожали.

— Мне ничего толком не объяснили, но пригласили выступить независимым экспертом. Могу я поговорить с вами об Адриене?

Вера сделала судорожный вдох. Турно отвернулся.

— Я знаю, что вы лишились сына, и у вас есть дочь, которая пережила то, что пришлось пережить мне… Быть может, вы видели меня в новостях?

Она следила за изменениями его лица и надеялась, что боди-камере ничего не мешает снимать. В комнате были штатные камеры, но Эмиль доверял только своей, у которой было более высокое разрешение. Турно сидел молча, чуть откинувшись на стуле, взгляд его был направлен куда-то вниз. Но когда Вера упомянула дочь, он дернул бровью.

— Она жива? С ней все в порядке? — решила закрепить эффект Вера.

Молчание, но едва заметное изменение выражения глаз. Вера надеялась, что камера запечатлеет это летучее доказательство того, что Турно беспокоится о дочери, и, возможно, она является предметом шантажа Жаккара. Ее уже начали искать. И пока не нашли, решили, что будут давить на мнимого подозреваемого через нее.

— Вы расскажете мне, что