Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

– Значит, он не смог убить того, кого хотел убить больше всего? Это, наверное, его бесило. И на этом все кончилось?

– Нет, было еще одно место, далеко, у перевала Арасака. Он ворвался в дом Тацуо Оикавы и убил его и его жену Тоё. На этом все.

– Всего тридцать человек?

– Нет, я думаю, тридцать два.

– Значит, правильная цифра – тридцать два?

– Думаю, да. Всего от его выстрелов пострадали тридцать два человека, но, к счастью, двоих удалось спасти.

– Куда были ранены выжившие?

– Один, кажется, в ногу.

– Интересно, что эти люди делают сейчас?

– Я слышала, что семьи всех пострадавших покинули деревню.

– Да, наверное, невозможно оставаться в деревне, с которой связаны такие ужасные воспоминания.

– Это правда, но я слышала, что причина не только в этом; над ними еще и издевались.

– Издевались? Но почему? Ведь все они оказались жертвами. Почему нельзя было быть добрее?

– Да, почему так получается?

– Не понимаю одну вещь. Последними подверглись нападению муж и жена по фамилии, кажется, Оикава?

– Да.

– При жизни жена этого человека не была жертвой сексуального террора Муцуо?

– Нет, я слышала, что Муцуо часто насиловал его жену Тоё.

Я вздохнул и наклонил голову:

– Я не понимаю. Он изнасиловал столько женщин, а потом убил их? Чем он, черт возьми, был недоволен?

– Не знаю. Наверное, в этом мире есть и такие люди.

– Кроме того, я не понимаю, почему спасшихся сделали в деревне изгоями. Ведь многие видели призрак Муцуо в «Рюгатэе».

– Да.

– Многие люди думают, что нынешние загадочные события в «Рюгатэе» были вызваны призраком Муцуо.

– Да, наверное.

– Значит ли это, что Муцуо, который делал все, что ему заблагорассудится, все еще держит зло на людей этого мира?

– Думаю, да. Я уверена.

– Он до сих пор хранит обиду? Он очень мстительный, или как это сказать…

– Не знаю, но мне кажется, что мы, люди со стороны, никогда не поймем, что думают жители этой деревни о легенде про Муцуо Тои. Разговаривая с людьми, я часто думала об этом. В сознании жителей Муцуо занимает поистине огромное место. С тех пор прошло почти шестьдесят лет, но для них это все еще очень яркая реальность. Они воспринимают те события так, как будто они произошли на прошлой неделе.

– Интересно, так же свежи они и для Муцуо?

– Ну, наверное, да, если он еще жив…

– Потом была Тихоокеанская война. Если Муцуо тогда было около двадцати лет, то сейчас ему примерно восемьдесят? И он не призрак, а вполне живое существо; в этом нет ничего невозможного.

В этот момент мне показалось, что я услышал гудящий звук. Вдалеке в кустах послышался шорох, который я принял за шум бамбука. Затем я услышал удар, и белый дымок поднялся из-за стоявшего передо мной надгробия, на котором были написаны имена Садако и Кацухиро Канаи. Кусок камня отскочил и ударился о мою куртку. Я оцепенел. Ощущения реальности не было вообще. Я подумал, что, может быть, где-то взорвалась петарда. Через мгновение меня охватило резкое чувство сильного страха. Я понял, что в нас стреляли.

– Ложись, стреляют!

Крикнув это, я спрятался за ближайшим надгробием, схватил Митико за плечо и толкнул ее вниз.

– Откуда стреляли? – спросил я, оглядываясь по сторонам.

Но все вокруг окутал густой туман. Никого не было видно. Мои ноги немного дрожали. В меня стреляли! Меня собирались убить. Такое со мной произошло первый раз в жизни. Ведь я мог бы уже лежать тут мертвый.

Я услышал еще один выстрел. Я упал, прижавшись головой к земле. На этот раз вокруг меня не произошло ничего необычного, не было слышно свиста рассекавшей воздух пули.

– Нужно двигаться: ему будет легче целиться, если мы останемся на месте, – сказал я, потянув Митико за руку. Не в состоянии решить, в каком направлении идти безопаснее, я, сохраняя низкую стойку, медленно двинулся к главному храму. Решил в подходящий момент встать и как можно быстрее бежать к склону, ведущему обратно в «Рюгатэй», но не смог выбрать этого момента. Ведь в отличие от Сакаидэ, у меня не было боевого опыта. Зато выстрелы прекратились.

Ладонь Митико дрожала. Я это ясно чувствовал. Я и сам был так напуган, что мне хотелось дрожать, но я не давал себе поддаться этому чувству. В любом случае, как мужчина, я должен был сохранять спокойствие в этой ситуации. Другого выбора не было. Честно говоря, в этот момент я уже серьезно раскаивался, что притащился на кладбище, мне хотелось вырваться отсюда живым и вернуться в свою безопасную постель.

И еще мне хотелось, чтобы и Митико испытала такое же раскаяние.

– Пожалуйста, не ходите больше в это опасное место, – сказал я ей.

Но она не ответила. Я обернулся и посмотрел на ее лицо. Хотелось знать, о чем она думает, но было темно, и выражения я не разглядел. Когда она немного продвинулась вперед, тусклый свет упал на ее лицо. Ее стало видно немного лучше; я посмотрел на нее, собираясь что-то сказать, но тут она подняла палец и указала мне за плечо. Ее глаза расширились, а губы приоткрылись. В ужасе я быстро оглянулся в том направлении.

Словно прорезая туман, по каменным ступеням со стороны главного храма поднималась фигура, напоминающая мифического стража у ворот небесного царства. На лбу у него была повязка, по обе стороны которой торчали фонарики. Поэтому лучи света, идущие от их лампочек, выделялись в тумане, как две тонкие палочки, поднимающиеся к небу. Он был одет во все черное, с гетрами вокруг голеней. В руках он наклонно держал перед собой ружье. Сохраняя позу, он, как автомат, медленно поднимался по каменным ступеням. Расстояние между нами было меньше пяти метров.

Я не мог удержаться, чтобы не посмотреть прямо в лицо монстру. Лоб, оба уха, кожа перед ушами и подбородок – все это было на месте, но в центре лица – зияющая темная пустота.

Призрак Муцуо Тои. Митико громко вскрикнула за моей спиной. Она кричала так близко ко мне и так громко, что меня мгновенно охватила паника. Я встал и побежал влево. Я был, естественно, уверен, что по нам станут стрелять, и, понимая, что если бежать прямо, то попасть в нас будет проще, я лихорадочно менял курс, поворачивая то налево, то направо, виляя между надгробиями.

Но я все-таки сохранил какое-то присутствие духа и не отпустил руку Митико. Я