Рассказы - Роберт Альберт Блох

которые были молитвами. Наконец со всем этим было покончено. Воин Господа остался стоять один в голом поле, а поток смывал все, кроме отвратительного трупного смрада.

Затем он пал ниц и возблагодарил Бога за все, прежде чем ступить на тропу, ведущую к югу. Утром, когда над мирными шпилями Портсмута воссияет свет, он поведает добрым людям о том, как много недель назад заблудился в пустыне.

Что касается Рудсфорда, его тайн и о недавно миновавшей опасности, об этом Гидеон останется нем. Ему было ведомо, что деревня пала вместе со своими обитателями, и что птицы и звери скоро воротятся, претендуя на землю, свободную от теней страшного запустения. Вскоре сама память о Рудсфорде будет стерта.

И так и должно быть, ибо, что бы ни случилось теперь, колдовство в Новой Англии кануло в лету. А дьяволопоклонники сгинули навеки веков.

Указатель сносок Г.Ф. Лавкрафта[71]

1. Г.Ф.Л. предложил заменить оригинальное название «Руд-Форд» в рукописи на «Рудсфорд», пояснив это тем, что обозначений названия мест через дефис в ранней Новой Англии не существовало.

2. Г.Ф.Л. предупреждал: «Будьте осторожны со своими архаизмами. К 1672 году древнее правописание исчезло. Существительные в основном были написаны заглавными буквами в обычном тексте».

3. Г.Ф.Л. отметил, что согласно моей оригинальной рукописи местом где была отпечатана книга был Бостон, далее же он изменил его на Лондон, при этом отметив: «Я сомневаюсь, что в Салеме в 1672 году еще где-то мог быть печатный станок. В колониях нигде так рано не печатались работы общего, нетеологического характера».

4. Г.Ф.Л добавил «либо торговцы», комментируя при этом что: «Дикарей мало интересовала прибрежная навигация. Белые торговали значительно больше».

5. Когда я завел речь о «Церкви Новой Англии» Г.Ф.Л. скорректировал это упомянув что: «там не имелось официально признанной Церкви Новой Англии. Две полностью пуританские колонии — Массачусец и Коннектикут — поддержали ортодоксальную церковь, известную как Конгрегационная. Род Айленд олицетворяет собою бунт отрицающий это теократическое господство».

6. Г.Ф.Л. — «Опавшие листья появляются даже в Южном Мэне только в октябре. Разгар листопада в центральной части Новой Англии наступает в районе где-то с 10 по 15 октября».

7. Предыдущее предложение было вставлено Г.Ф.Л. с комментарием: «В 1690 году путешествовали очень неспешно». И на обратной стороне страницы оригинала, он перечисляет четыре паромных перехода по названию, далее следуют такие оценки, как «верхом на лошади — в среднем до пяти миль в час. С проводниками пешком — до трех миль в час. Бостон-Ньюбери — сорок миль Ньюбери-Портсмут — двадцать миль Портсмут-Рудсфорд — двадцать миль. Время в пути от Портсмута до Рудсфорда с учетом задержек и остановок на отдых должно составлять восемь или девять часов. Начиная с шести утра, при намерении прибыть к трем часа дня, к задержкам добавляются от пяти до шести часов — следовательно, сумеречные или ночные похождения были бы тут уместней». Это отличный пример того перфекционистского подхода к собственной работе, какой отличал Г.Ф.Л.

8. Г.Ф.Л. комментирует: «Вероятно, что никаких индейцев в Америке до постледниковой эпохи не существовало — но вашему воображению нет пределов!»

9. Г.Ф.Л. напоминает мне о том, что я упустил и, следовательно, неправильно описал, когда он меняет выражение, отмечая при этом что: «В Северной Америке никогда не сжигали подозреваемых в колдовстве».

10. Г.Ф.Л. — «Виселичный Холм, Салема, не имел такого названия до 1692 года». Поскольку я пересмотрел хронологию истории, теперь правильнее будет ссылаться на нее.

11. Первоначально речь шла об оленине и сушеном пеммикане[72], но здесь Г.Ф.Л. подкорректировал, сказав: «Оленина не так уж и распространена, а путешествие не столь длинное для пеммикана».

12. Г.Ф.Л. — «Мы должны быть поосторожней с позиции географии, выбирая часть побережья не густо заселенного в 1690».

13. Речь шла о бревенчатых домах, но Г.Ф.Л. отметил что «Бревенчатые дома не ставят в Новой Англии — и они никогда не соседствуют с пуританскими церквями».

14. «Створка ширмы» в оригинале Г.Ф.Л. делает замечание о том что «На тот период в небольших сельских домах не имелось перегородок из ширм».

Я написал «wouldst», но Г.Ф.Л. вычеркнул его, пояснив: «„wouldst“ — это второе лицо в единственном числе. Остерегайтесь ложных архаизмов, чтобы не впасть в прелесть от патуа[73] иных Ходжсоновских вещей».

16. В оригинале — Мерримак Хиллс. Мерримак слишком далеко на юге, или в верховьях — на западе, если только не намечается поездок на дальние расстояния.

17. Г.Ф.Л. вставил в текст «место в», сказав: «Шабаш — это целая локальная единица культа. В Рудсфорде имелась, но всего одна».

18. Г.Ф.Л. интересуется: «Какими вы видите масштабы празднования в Рудсфорде? Шабаш ограничится одной деревней или другие придут издали, чтобы поучаствовать? Если верно последнее, добавьте злых путников, странствующих в ночи».

Перевод: Николай Зайцев

Том 6. Безумие

Необходимые пояснения

В 2018 году интернет-издательством INFINITAS был начат большой проект: перевод на русский язык всех рассказов Роберта Блоха. Всего было издано пять томов короткой прозы, написанной с 1934 по 1949 годы. К сожалению, спустя год проект был приостановлен. За бортом остались десятки замечательных рассказов писателя. Мы решили продолжить начатое дело и собрать все доступные в сети переводы Блоха. Первые пять частей этого издания соответствуют сборникам, выпущенным INFINITAS. Рассказы в подготовленных нами дополнительно четырёх томах собраны не хронологически, а по жанрам: мистика и ужасы, криминал, фантастика, чёрный юмор. Разумеется, многие рассказы написаны на стыке этих жанров, и, возможно, кто-то не согласится с нашим выбором тома, куда попал такой рассказ. Надеемся, вы не будете нас за это строго судить.

Итак, шестой том "Безумие". Жанр: мистика, ужасы. Мы решили включить сюда ещё небольшую повесть Роберта Блоха "Мёртвые не умирают!".

Приятного чтения!

В. М.

Тень с колокольни

Robert Bloch. "The Shadow from the Steeple", 1950

Уильям Херли был ирландцем по крови и таксистом по профессии — в свете этих двух фактов излишне уточнять, что поговорить он любил.

Тем погожим вечером, едва он посадил пассажира в центре Провиденса, как тут же и дал волю языку. Пассажир, высокий, худощавый, тридцати с небольшим лет, устроился на заднем сиденье, крепко вцепившись в портфель. Он назвал адрес по Бенефит-стрит, Херли стронулся с места — и мотор и язык разом включились на полную мощность.

Разговор вышел односторонним. Херли начал с того, что откомментировал сегодняшнюю игру «Нью-Йорк джайентс»[74]. Нимало не обескураженный молчанием пассажира, отпустил несколько замечаний о погоде — недавней, нынешней и