Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

– Да, – сказала Дотти. – Думаю, будет.

Лорен покачала головой.

– Это такой идиотизм. Вы знали, что на самом деле государству выходит дороже убить заключенного, чем содержать его в тюрьме? То есть я, конечно, в принципе против убийства граждан государством, но это и экономически нерационально.

– Хотя бы больше не используют электрический стул, – сказала Дотти.

– На самом деле, – парировала Лорен, – инъекции еще хуже. Были люди, которых они не смогли убить. К тому же компании, производящие вещества для инъекций, отказываются снабжать тюрьмы, и приходится добывать их нелегально.

– И все равно я думаю, что это лучше стула, – заявила Дотти.

Я понимала, о чем она. Образ электрического стула был слишком отталкивающим, и он пугал ее. Ее не волновало, что испытывал умирающий человек, если она сама чувствовала себя спокойно.

А вот бы, подумала я, человек мог выбрать способ убийства, которым пользовался сам. Тогда Уильям принял бы смерть от накинутой на его шею веревки.

– На самом деле смертный приговор может быть и лучше, – продолжила Дотти. – Тогда ему не придется гнить в тюрьме до конца жизни.

– Быть живым всегда лучше, – возразила Лорен.

– Я просто к тому, что в тюрьме реально паршиво. Неужели Уильяму захочется провести так остаток своих дней?

– Может, он сумеет найти себя, – сказала Лорен.

– Думаю, он уже знает, кто он, – ответила я.

Я понимала, что буду скучать по ним в странном, извращенном смысле. Они были единственными, кто понимал мои чувства по отношению к Уильяму. Их существование доказывало, что я не прям уж пропащая, а такие люди нужны каждому в жизни. Даже кому-то самому обыкновенному. Кто не влюблен в серийного убийцу.

Мне стало дурно, когда я увидела счет; а может, я просто съела слишком много сыра. Как минимум мне нужно было оставить на карточке достаточно денег, чтобы добраться до Миннесоты. А с моими темпами уверенность в успехе таяла. Парадоксально, но чем больше я переживала о своей финансовой ситуации, тем больше тратила. Каждый свой ужин я съедала с таким чувством, будто это последняя купленная мною еда.

Дотти обняла меня на парковке.

– Все будет хорошо, – шепнула она мне на ухо.

Меня возмутила ее уверенность, что сейчас у меня точно не все хорошо и что ради чего-то хорошего мне еще придется долго работать в будущем.

– Увидимся, когда будут объявлять решение, – сказала я.

– Простая формальность, – ответила она, развернулась и пошла к машине.

Меня искренне восхищала в Дотти ее непоколебимая уверенность в виновности Уильяма, которая прекрасно сочеталась с любовью к нему. Мы с Лорен все еще заигрывали с мыслью о его невиновности, какой бы она ни была маловероятной, потому что это освобождало нас от моральной ответственности за порочную любовь к такому человеку. Если честно, той ночью у меня не оставалось ни малейшего сомнения, что это сделал он. Уильям был убийцей, и даже если у системы правосудия случались промашки, его заключение под стражу не было одной из них.

Когда я приняла решение отправиться к канаве, это не была какая-то попытка в последнюю минуту найти доказательства, чтобы спасти Уильяма. Я поехала туда, потому что была немного пьяна и понимала: побывать здесь и не посмотреть канаву – это то же самое, что побывать в Париже и не посмотреть на Мону Лизу. Таким образом я хотела попрощаться с Уильямом, с судом, с человеком, которым я была последние несколько недель, и с человеком, которым стану после приговора.

Прежде чем Уильяма поймали, канава была популярной точкой притяжения для участников форума, которые любили ездить туда пофотографировать под предлогом расследования. Я отказывалась называть вещи своими именами и признавать это извращенной формой туризма, завязанной на серийных убийцах. Но я знала, что подобные люди готовы выложить кругленькую сумму, чтобы переночевать в доме Лиззи Борден [286], который давно стал гостиницей.

Я ошалело неслась по улицам, пролетая мимо желтых огней, которые казались почти красными. Канава была как продуктовый магазин, куда мне срочно надо попасть до закрытия, потому что собирается гроза, а мне просто необходима буханка хлеба.

Я всегда представляла эту местность как сельскую. Как будто человек, однажды попавший сюда, если и выживет, то в цивилизацию уже вернуться не сможет. Но на самом деле канава оказалась одним их тех маленьких озерец, которые кажутся мелкими, пока не нырнешь в воду и не столкнешься с невообразимой глубиной.

Я остановилась на парковке, окруженной всеми приметами американского пригорода, в том числе маленькими торговыми центрами с сетевыми ресторанчиками средней руки. Я никогда в таких не ела, но названия все равно были знакомы. Удивительно, как «Аутбэк Стейкхаус» проник в мою жизнь, хотя я даже заходить туда не пробовала. Тут было несколько гостиниц – включая одну из той же сети, что и моя. По парковке передвигалось множество автомобилей, пропускавших пешеходов, которые шли к собственным.

Когда я вышла из машины, все остатки угасающего закатного света мгновенно заслонила стена деревьев, росших вдоль холма. Я включила фонарик на телефоне, проклиная себя за недостаточную подготовку. На земле валялись рваные упаковки от чипсов и полупустые бутылки содовой, а иногда и использованные презервативы. Да, это определенно был не природный заповедник.

У подножия холма шум машин растаял. Меня охватила дрожь, несмотря на летнюю жару, и я окинула взглядом окружавшую меня темную чащу. Те четыре женщины уже не могли полюбоваться этим видом, потому что были мертвы по прибытии.

Я представила, как Уильям подъезжал к канаве. В отличие от меня, он бы вел машину осторожно. В конце концов, именно неаккуратное вождение и ворованные автомобильные номера погубили Банди. «Рули так, будто у тебя труп на заднем сиденье» – это, пожалуй, лучший слоган для пропаганды безопасного вождения, что я слышала. Уильям должен был выбрать место до убийства Анны Ли, потому что такой он человек.

Никто бы не заметил Уильяма, а если бы вдруг и обратил внимание, то значения этому не придал. Он выглядел таким безобидным. Даже я так подумала, когда впервые увидела его фотографию и вычеркнула из списка возможных убийц. Такого человека всегда принимают с распростертыми объятиями – несмотря на багаж, который может лежать у него в машине.

Была какая-то нежность в том, как он доставал женщин из багажника: как будто жених, несущий невесту на руках в номер для молодоженов. Последний момент ласки перед тем, как для них все будет кончено.

Женщин скидывали с края