Крутой секс - Дмитрий Стрешнев

Цепляясь за ненадежную основу — кто хвостом, кто щупальцами — носильщики упорно продвигались вперед. Глыба, названая руколомом, пришла в некоторое волнение и стала загребать воздух огромной рукой. От нестерпимого желания пустить эту руку в дело ее владелец причмокивал, будто сосал леденец.

Когда окно было уже близко, стало понятно, что руколом в него не пролезет: путь мощному телу преграждала железная перемычка оконной рамы. Страшная рука поднялась, корявые пальцы вцепились в препятствие. Послышался жестокий звук ломающегося железа и лопающегося бетона.

— А здание-то крепкое, — заметил Сева. — Монолит. Неужели получится?

— В конечном итоге бетон и кирпич сделаны из пыли, — усмехнулся Филипп Марленович. — Все наши города, вся цивилизация сделана из пыли.

— История знает и не такие примеры, — тут же подключился профессор, который не мог допустить, чтобы обсуждение важной темы происходило без его участия. — Феодалы в Европе в средние века во время междоусобных войн сжигали целые города своей собственной страны. Лилль сожгли, Бордо сожгли…

В этот момент Сева случайно краем глаза увидел, как над одной из крыш за ажурными буквами рекламы «Стань свободным! Водка «Светлая голова» мелькнуло юркое обтекаемое тело, похожее на дельфина. Почему-то Сева сразу догадался, что это вертолет, а потом, охваченный неясным беспокойством, осторожно переместился к краю крыши и заглянул вниз, в ущелье между домами. По дну ущелья двигались фигурки. С такой высоты отчаянно бегущие люди кажутся неспешно ползущими маленькими каракатицами. Даже если это такие ловкие ребята, как спецназ. А Сева вдруг догадался, что это именно спецназ.

Тем временем беседа Филиппа Марленовича с Потаповым ушла уже довольно далеко. Первый назидательно увещевал профессора:

— Если у тебя нет смысла жизни, помоги смыслу жизни соседа!..

— На данный момент у нас есть смысл жизни, — вмешался Чикильдеев. — Мы должны освободить Катю!

— Ах, да, верно, — вспомнил Филипп Марленович.

— Жаль, конечно, что так сложилась ситуация, но спасать Катю действительно необходимо. Сообщите мне, как у вас получится, ладно?

— Обязательно, Филипп! — торжественно заверил Потапов.

Сева же напомнил о главном:

— Без ваших умельцев нам не спуститься отсюда. А еще лучше, если они отнесут нас до метро. Мы и так уже к назначенному времени опоздали.

Филипп Марленович нахмурился.

— Извините, я не могу отвлекать бойцов от дела. Надо взять разрешение у нашего вождя.

— У гражданина Потутурова? — вспомнил Сева.

— У него, — подтвердил Филипп Марленович. — Вас проводят.

Он жестом подозвал ртутника с лицом, напоминающим поверхность луны, изрытую метеоритами, и стал вполголоса объяснять ему задачу.

— Ну что же, — сказал он наконец. — Ступайте. Надеюсь, что всё устроится.

— Спасибо, Филипп! — с чувством поблагодарил профессор, крепко сжав ладонь приятеля.

Сева тоже пожал Филиппу Марленовичу руку и тоже сказал, как он благодарен.

— А ведь прекрасно мы проводили с тобой совместный досуг, Филипп! — продолжил Потапов, и глаза его под очками заморгали, явно пытаясь удержать слезы.

— Идемте, профессор! — поторопил Сева, опасаясь, что прощание слишком затягивается. — Катя ждет! — и негромко добавил: — Я тут кое-что заметил… не очень приятное.

— Да, да, — сказал профессор. — Счастливо тебе, Филипп! Надеюсь, еще увидимся.

Повернувшись, он шепнул Севе:

— Я, знаете ли, хоть и близорук, но дальновиден. Сам понимаю, что пора уходить.

— Помни, Аркадий! — крикнул им вслед Филипп Марленович. — Полное счастье возможно лишь тогда, когда у всех все есть или когда ни у кого ничего нет! История это доказала!

— Ты не совсем прав, Филипп! — прокричал в ответ Потапов, продолжая нетвердой походкой путь по крыше. — В нашей стране и бедным быть обидно, и богатым — не в радость. Это мы поняли в одной бане.

Вслед за ртутником-провожатым Потапов и Чикильдеев через дверь в будочке на крыше спустились под своды просторного чердака. Сразу стало понятно, что здесь находится главный штаб, главной приметой которого был стол под яркой лампой, заваленный схемами и бумагами. Возле стола что-то напряженно обсуждали несколько ртутников. Другие поодаль ожидали приказаний.

Ртутник, который сопровождал Севу и профессора, велел подождать, а сам отправился доложить. В легком сумраке чердака Чикильдеев и Потапов увидели рядом с собой еще двоих явных просителей, переминавшихся с ноги на ногу. На первый взгляд эти двое, вроде бы, не были изуродованы ртутным могильником. Покосившись на них несколько раз, профессор решился:

— Простите, вы тоже к гражданину Потутурову?

— К нему, — отозвался один из ожидающих и представился: — Эммануил Чердак, кандидат технических наук. А это — Василий Вздымаев, тоже кандидат.

— О! — восхитился профессор. — А я — Потапов Аркадий Марксович. Должен признаться, что я — тоже кандидат.

— На кого жалуетесь? — поинтересовался Эммануил Чердак.

— В каком смысле? — не понял Потапов.

— Ну чего темните-то, профессор? На кого собираетесь жаловаться гражданину Потутурову? — разъяснил доселе молчавший Василий Вздымаев.

— А… вы… значит, жаловаться пришли? — догадался наконец профессор.

— Именно, — подтвердил Вздымаев. — Одну сволочь нужно проучить.

— Очень интересно, — сказал Потапов. — Очевидно, вас кто-то сильно обидел.

— Обидела одна сволочь, — снова подтвердил Вздымаев.

— Понимаете ли, — объяснил Эммануил Чердак. — Была проблема у одного богатого человека, который построил виллу рядом с железной дорогой. Товарняк идет — стены трясутся. Тогда он заказал нам технический проект, чтобы дом успокоить. Почему бы не помочь? Институты, где мы работали, развалились, а серое вещество бурлит. Да и деньги нужны. Вот только заказчик обещанных денег так и не заплатил.

— И приборы не отдает, — добавил Вздымаев. — Вместо этого натравил на нас охрану с собаками.

— Безобразие! — возмутился профессор. — Нужно что-то делать!

— Да уж понятно — что! — усмехнулся Вздымаев. — Молодцов Потутуровских видели? Против таких не поерепенишься!

Профессор хотел еще что-то сказать, но подошедший в этот момент ртутник сообщил:

— Вас ждут. Идемте.

Чикильдеев и Потапов попрощались с техническими кандидатами, после чего их подвели к одному из ртутников, у которого был усталый вид и голова калебасой, а уши напоминали наросты на дереве. Но в целом он тоже вполне мог бы сойти за какого-нибудь кандидата. Чикильдеев и Потапов догадались, что перед ними — легендарный Потутуров.

— Филипп Марленович передал мне вашу просьбу, — сказал Потутуров. — Ситуация у нас сейчас сложная… Впрочем, наведение порядка и справедливости всегда вещь непростая…