Отдаленные последствия - Александра Маринина

– И не вздумай на меня обижаться. Поработаешь еще годик-другой и сам все поймешь. Станешь таким же. Если не сбежишь в более спокойное местечко. А пока не сиди без дела, покопайся в интернете, посмотри, что там есть на этого Фадеева Виталия Аркадьевича и на его молодую красивую жену. От соплежуйства пользы все одно не будет.

Кажется, обошлось. Колюбаев наезжал на Женю чуть больше, чем требовала ситуация, потому что очень не хотел, чтобы молоденький старлей заговорил об оплошности самого капитана. Во время утреннего совещания у Зарубина именно капитан Колюбаев обратил внимание на фамилию Тремасова, сказал, что у него с женой Чекчурина серьезный конфликт, и тем самым дал основания думать, что у оперативников появилась существенная зацепка. Исходя из этой информации все получили сегодняшние задания. Но вдруг оказалось, что информация-то непроверенная и врагом мадам Горожановой является вовсе не Роберт Тремасов, а его конкурент Виталий Фадеев. И если замаячила надежда, что Тремасова можно через фирму «Сталк-Модем» каким-нибудь кривым боком связать с задержанным Матвеем Очеретиным, то с Фадеевым это может и не получиться. Конечно, Юрка вспомнил, что фамилия Очеретина промелькнула где-то рядом с именем Фадеева, и есть неплохой шанс потянуть за этот кончик и вытащить приз, но картинка получится не особо привлекательная. В первом варианте Дмитрий Колюбаев сам что-то напутал, принял желаемое за действительное, использовал ненадежную информацию, в которой сам не разобрался, в результате чего вся команда впустую потратила бесценные часы работы, копая не в том направлении. Во втором же варианте капитан Колюбаев, преследуя собственные карьерные либо корыстные интересы, умышленно дезориентировал коллег, направил их внимание на заведомо бесперспективную версию, чтобы самому действовать без помех, раздобыть то, что срочно требуется начальству и следствию, гордо взойти на пьедестал и со скромной улыбкой принимать похвалы и поощрения. Н-да… Как-то это все не очень…

В общем-то, ничего сверхъестественного не произошло, в оперативной работе такое случается сплошь и рядом, и информация не подтверждается, и ниточки рвутся, и версии рассыпаются. Это обычные рабочие будни. Однако ж… Очень не хотелось Дмитрию Колюбаеву выставить себя человеком, который «прогнал лажу». Он давно уже выпестовал для себя образ умного и знающего опера, который лишнего не сболтнет, но если уж скажет, то в самое яблочко. С коллегами разговаривал полузагадками, соблюдая чуть снисходительную интонацию и удерживая на красивом смуглом лице сдержанную полуулыбку, носил очки в элегантной тонкой оправе со стеклами «хамелеон», придававшими его взгляду некоторую таинственность, хотя близорукость была настолько маленькой, что вполне можно обходиться и без диоптрий. Образ работал эффективнее, чем реальные знания и умения, и позволял чувствовать себя пусть не на голову, но хотя бы на полголовы выше окружающих. Было бы крайне неприятно, если бы Женя Есаков начал подкалывать старшего товарища за сегодняшний косяк. И уж совсем плохо выйдет, если Женька увидит в случившемся не косяк, не случайную ошибку, а умысел. Может, и промолчит, но уж папане своему «внебрачному» наверняка донесет, стукачок мелкий, а там и до начальников Дмитрия быстренько дойдет. Поэтому Женю следовало отвлечь на какие-нибудь обидки, а потом загрузить работой, чтобы лишние мысли в голову не пролезли.

Запах начинки от пирожков заполнил весь салон. Колюбаев наполовину опустил оконное стекло, чтобы проветрить. Он любил чистоту и порядок.

Вишняков

Полковник Зарубин велел Сташису самому распределить фронт работ по семье депутата Чекчурина. И Виктор ужасно обрадовался, когда Антон сказал:

– Хомич уже работал по Чекчурину, его знают и депутат, и его жена, так что он и один справится с Горожановой. А мы с Вишняковым покрутимся у Чекчурина по месту жительства.

Хомич кивнул с довольным видом. Виктор подумал, что этот майор с Юго-Запада, наверное, вообще не любит работать в паре. Одному свободнее, можно усвистать «в поле» и спокойно заниматься собственными делами. А дел у майора Хомича, по всему видать, ой как немало!

Мест жительства у депутата было два: квартира в Москве и дом за городом. Чекчурин с дражайшей супругой предпочитали проживать в доме, квартиру же отдали в распоряжение Леонида, сына от первого брака.

– Что мы искать-то должны? – спросил Виктор, усевшись на пассажирское сиденье в машине Сташиса. – Ты мне хотя бы задачу обрисуй, чтобы я понимал.

– А ты чего-то не понимаешь?

– Да вообще ничего, если честно. Вчера меня отправили сначала к родителям Масленкова, потом к его бывшей подружке, и вроде мне идея была понятна, я думал, сегодня меня к Гурновой отправят, ну, к той, которую младший Чекчурин сбил. В этом хоть логика была. А теперь играем музыку назад, что ли?

– Не назад, а сбоку, – усмехнулся Антон. – Ты вчера нам Очеретина притащил, а он входит в состав одной хитрой группы, которая вполне может оказаться причастной к трупам с записками. Так что спасибо тебе большое, но основную музыку сегодня играют Зарубин и Ромка Дзюба. А мы с тобой и Хомич – так, на подпевках. Нам нужно и Очеретина в камере подержать, пока мы с группой не разберемся, и информацию о записках прикрыть так, чтобы она в суде не прозвучала. Ты ж знаешь, сколько журналистов и всяких блогеров по судам шастают, жареное вынюхивают, а у нас жесткое указание сверху: не допустить распространения информации, которая может вызвать панику у населения. Чтобы никто и заикнуться не мог насчет того, что по Москве разгуливает маньяк и отвинчивает головы тем, кто когда-то был виновен в ДТП с тяжкими последствиями. Поэтому наша задача изо всех сил делать вид, что Очеретин хотел убить конкретно Леонида Чекчурина, а Майстренко он нам подсунул просто за компанию, для отмазки, чтобы мы начали искать маньяка, а не раскрывать заказное убийство. Ну, помнишь, наверное, у Честертона: «Где легче всего спрятать лист? – В лесу. – Где легче всего спрятать тело? – На поле битвы».

– Не, не помню. В смысле – не знаю, – честно признался Виктор. – А он кто?

– Писатель. Так вот, отвечает за всю эту шнягу в первую очередь следак, конкретно – Барибан Николай Остапович, и он велел нам быстро-быстро насобирать ему материал, с помощью которого он сделает вышеозначенный вид и выбьет у суда решение о продлении срока задержания, чтобы мы могли еще какое-то время спокойно работать.

– То есть то, что мы сейчас будем делать, это чистая туфта? – на всякий случай уточнил Вишняков. – Мы не убийцу ищем, а поддержку для штанов?

Разочарованию его не было предела. Он так радовался, что сегодня сможет работать вместе с подполковником Сташисом, который сам сказал,