Монстр из Арденнского леса - Ника Элаф

– Я пойду? – тихо спросила Мелати, взявшись за ручку двери. – Больше я вроде бы ничего не вспомнила.

– Да, спасибо еще раз, – отозвался Деккер, вытащив пачку сигарет и нажав на прикуриватель. – Спасибо, что рассказала нам обоим.

– До встречи, Мелати. Вы нам очень помогли. – Алис еще раз легонько пожала ее руку, и Мелати вышла из машины.

Захлопнула дверь. Ее ссутулившаяся фигура мелькнула у закусочной. Деккер завел мотор. Алис снова пересела на переднее пассажирское сиденье.

– Ты думаешь… эти два исчезновения связаны? – прервала молчание она. – Все это может быть просто совпадением.

– Может, – он приоткрыл окно и, взяв отщёлкнувший прикуриватель, зажег сигарету. – Но что, если нет?

– У тебя… был тогда блэкаут?

– Нет. Наверное… – Он вздохнул. – На самом деле, я не помню. Я тогда… в общем, я пью антидепрессанты. То есть сейчас нет, но тогда…

Он нахмурился, вглядываясь в ее лицо. Алис закусила губу.

– Я знаю, – пробормотала она, опустив глаза. – Я заглянула в шкафчик в ванной, когда… на той вечеринке с Эвой.

– Черт, Янссенс! – рявкнул он. – Улики хоть не собирала вчера у меня в спальне?

Алис вздохнула. Сегодняшней ночью ей точно было не до этого.

– Я не специально. Я просто… я искала парфюм. – Это звучало глупо, но лучше было признаться в собственной глупости, чем позволить подобной недомолвке встать между ними. – Я выпила того вишневого ликера, и мне что-то показалось, что можно поискать… что он точно должен быть в ванной.

– Парфюм? – Он не сводил с нее испытующего взгляда василиска. – Ты надо мной издеваешься, как мадам Дюпон?

Алис зажмурилась, а потом снова взглянула на него и выпалила:

– Я хотела узнать, чем ты таким пользуешься! Такой запах… я узнала только ветивер, мне он всегда нравился, но там еще что-то есть, и оно такое…

Марк смотрел с недоумением. Потом с удивлением. А потом неожиданно расхохотался.

– Запах? Парфюм? Я даже не знал, что там какой-то ветивер…

Его рука вдруг оказалась на ее колене, и он быстрым хищным движением снова ухватил Алис так, что она вскрикнула от неожиданности.

– Никогда не пытайся узнать секрет крокодила.

– Я не отступлюсь! – решительно заявила она. – Я все выясню!

– Я так и думал. Умница Янссенс докопается до самых костей и разложит их по полочкам. Ничего не скроешь. Поехали в участок.

Алис прислонилась к окну, глядя через стекло на хмурый, будто насупленный городок в тусклом свете декабрьского позднего утра. Что здесь происходит, в этом странном месте, в этом лесу? Что происходит с ней? И с ним, инспектором Деккером? С Марком…

Докопается до костей и разложит по полочкам.

Нет, у нее пока не получалось. Она не понимала. Кем они теперь стали друг другу? Кто он вообще? Мужчина, с которым она целовалась утром, из-за которого почти не спала ночь, у которого сидела на коленях, пробуя, что это такое – чувствовать мужское возбуждение. Возбуждение, возникшее из-за нее.

Марк ее хотел, и это почему-то не пугало. Наоборот, вызывало такое же ответное желание. Возможно, нормальным женщинам в таком случае было достаточно просто секса, но Алис чувствовала, что для нее влечение к Марку означает гораздо больше. Она уже хотела близости на всех уровнях. Готова была открыться, сложить оружие, убрать барьеры. Доверять.

Не угадали, Янссенс. Мне нужны вы. Целиком.

Значит, он тоже хотел так? Глубже? Ближе? По-настоящему? Алис не понимала, что чувствует. Все произошло так быстро, неожиданно, мгновенно и продолжало разрастаться, как вспыхнувший пожар в лесу, – два пламени, летящих навстречу друг другу. Она могла ошибаться. Она могла поступить неправильно. Но сейчас она чувствовала, что почему-то может довериться. Ему, да, наверное, единственному мужчине, которого она вдруг… захотела? Тому, кто каким-то непостижимым образом давал ей ощущение безопасности и защиты, которое она ни с кем и никогда не чувствовала. Алис не могла себе это объяснить. Не могла понять, почему так легко готова потерять голову, флиртовать, нежничать и целоваться с тем, кто… Черт! Сам не был уверен, что не виновен в убийствах. Ей надо было хоть как-то в этом разобраться!

– Ты… – Говорить ему «ты» было все еще непривычно, поэтому Алис запнулась. – …сказал, что пьешь антидепрессанты. Я видела схему, нет, я специально не смотрела, просто там из шкафчика в ванной выпала бумажка. И названия в глаза бросились. Многое от ПТСР. Я сама пила такие препараты, когда… в общем, ты же знаешь, что со мной было. Мне прописывал психиатр, поэтому я знаю. А ты… ты стал их пить после той неудачной операции DSU? О которой говорил?

Он ответил не сразу, и Алис уже успела испугаться, что без спроса ступила на опасную территорию.

– Нет, – наконец сказал Марк, – точнее, от ПТСР – да, после… того провала. А так я на таблетках был с перерывами… лет с четырнадцати, наверное. Хотя мать таскала меня к врачам еще в детстве. Только это не особенно помогало, такое… не лечится медикаментами. И вообще не лечится. У меня нет точного диагноза. Он не описан в МКБ. Не классифицирован. Повышенная… восприимчивость. Чувствительность. – Он усмехнулся. – Как следствие – нестабильность психики. Помнишь, как мадам Форестье рассказывала про моего деда?

Алис нутром чувствовала, что шутить про чтение мыслей и сотворение чудес не стоит. Было что-то, что его в этом задевало. И сильно.

– Про «жизненную силу»? – осторожно спросила она.

– В некотором роде. – Он вытащил еще одну сигарету, сунул в рот, нажал на прикуриватель. – Люди для меня… звучат. Иногда ужасно. Чаще всего ужасно, потому что… в мире мало счастливых людей.

– Я, наверное, звучу просто жутко? – нервно усмехнулась Алис.

Марк подъехал к участку, остановил машину и, повернувшись, посмотрел Алис прямо в глаза. Темным, непроницаемым, глубоким взглядом. Затягивающим. Пугающим и влекущим одновременно. Она замерла, тоже вглядываясь в его глаза, будто могла разглядеть и понять, что таится там, внутри, в его лабиринте.

– Ты звучишь со мной в унисон.

Отщелкнул прикуриватель, возвращая ее в реальность.

– Пойдем, – сказал Марк, закуривая. – У нас еще дела.

* * *

– Так вот, шеф, – сказала Шмитт, протягивая ему бумаги, – вы были правы. Это действительно упоминания оружия. Так что я проверила все записи Боумана еще раз. И сопоставила с тем, что мы нашли.

– И?

– И получается, что куда-то запропастился один «Узи».

– Да твою же…

– Именно. И я еще раз обыскала схрон.

Она достала пакет со спрятанным внутри грязным измятым листком.