Монстр из Арденнского леса - Ника Элаф

это было невыносимо. Невыносимо было вообще стоять сейчас и разговаривать, когда хотелось просто схватить ее в охапку, унести в спальню, где постель наверняка была еще теплой после ночи, и там наглядно объяснить, как она ошибается. Показать этой девчонке, что она отвергает ту часть себя, которая в ней всегда была и которая расцветала, стоило только отнестись к ней бережно и нежно. Но Марк как никто другой знал, что такие вещи нельзя исцелить мгновенно, одним лишь желанием все исправить. Будет только хуже. Она должна захотеть этого сама. Понять сама. Почувствовать.

– Не угадали, Янссенс, – вздохнул он.

Она резко выдохнула, растерянно на него глядя.

– Мне нужны вы, – произнес Марк так же отчетливо и громко, даже резко. – Целиком. Секс тоже сюда входит, но не отдельно от вас.

Несколько секунд Янссенс стояла с приоткрытым от удивления ртом, а потом снова попыталась:

– Вы… не поняли. Не понимаете… вам не нужна такая, как я. Не может быть нужна… я…

Марк буквально видел, как ломалась вся уже выстроенная картина, которую она, кажется, обдумывала всю ночь, логичная система, куда она вписала и себя, и его. Система, в которой Янссенс была ненормальной, а он…

Да твою же мать, он просто не мог уже это слышать! Не мог ощущать. То, как она сейчас чувствовала себя поломанной, бракованной, неподходящей. И это резонировало в нем так мучительно, это было так… похоже.

– А я вам такой нужен? – вдруг вырвалось у него.

Девчонка опустила взгляд и не отвечала, и Марк подошел к ней почти вплотную.

– Вы уверены, что я не убийца, не монстр?

Он с ужасом понял, что его захватывает и несет этот взаимный ток предельной откровенности, от которого, кажется, даже потрескивал воздух на кухне. Откровенности и доверия, соприкосновения двух одинаково поломанных людей, боявшихся хоть кому-то приоткрыться, потому что оба знали, что их просто не поймут.

– Ну? – повторил Марк, глядя на нее сверху вниз. – Скажите честно, я не обижусь. Раз уж у нас с вами такой искренний разговор.

– Я не уверена, что вы не убийца, – твердо ответила Янссенс, наконец снова подняв на него глаза. – Что вы не сделали чего-то… невольно… когда были не в себе. Но я знаю, что вы не монстр. Монстр позвонил мне вчера. А вы просто человек, внутри которого… много всего.

– То есть вы видите во мне человека, но думаете, что я не способен увидеть человека в вас? И мне нужен только секс?

– Но секс вам тоже нужен.

То, как она не сдавалась и стояла на своем, было очаровательно, несмотря на всю ситуацию. А то, как она выговаривала слово «секс», прямо возбуждало. То, что она вообще пыталась это так обсуждать!

– Нужен, – вздохнул Марк. – Я уже об этом сказал. Но… не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что у вас что-то случилось в прошлом, что-то болезненное и страшное, если вы краснеете оттого, что случайно дотронулись до незнакомого мужчины. И не можете без смущения выговорить «сексуальные отношения».

Янссенс вспыхнула до ушей, но продолжала с вызовом смотреть ему в глаза.

– И что из этого?

– Ничего особенного. У нас у всех есть прошлое. Но когда я понял, что вы… имели какие-то контакты с DSU, то навел справки.

– Вы не имели права! – Гнев, плеснувшийся в ее взгляде, мог бы испепелить на месте.

– Не имел. Я не считаю это хорошим поступком. Впрочем, вы тоже наводили обо мне справки, не так ли? Вели расследование у меня за спиной.

Она закусила губу. Потом кивнула:

– Тут мы квиты, да.

– Так вот… у нас обоих есть… прошлое. Я прекрасно понимаю, что вы тоже человек… в котором, как вы выразились, много всего. И не вижу ничего ужасного в том, что… у нас ничего не будет в ближайшее время.

– А если вообще никогда? – Голос у нее дрогнул, и Марк видел, как она сглотнула подступившие слезы. Но сдержалась. Стиснула зубы. Храбрый стойкий ежик, который привык к борьбе и боли, но совсем не привык к нежности. К хорошему отношению, да вообще к нормальному отношению, которое ее просто выбивало из колеи.

– У меня встречный вопрос. Что вы сделаете, если выяснится, что это я убил Одри? И Пати? Может быть, даже Боумана? Потому что в ту ночь я очнулся в лесу! Пришел в себя… и ничего не помнил. Весь в грязи. И с пистолетом в руках. Понимаете? А вдруг я убил еще кого-то, о ком мы пока не знаем? Ну? Что вы мне на это ответите?

Темная волна отчаяния и облегчения одновременно – оттого, что он наконец произнес это вслух, что смог озвучить, – захлестнула с головой. Марк говорил резко, с вызовом, чуть ли не грубо, но понимал, знал, что в таком можно признаться только так. Пусть она ответит. Пусть скажет честно.

– Я обещала, что не убегу, – твердо заявила Янссенс. – Что я помогу… разобраться. Значит, я буду с вами… так, как… как это будет возможно.

– Вот и я буду с вами, – отозвался он. – Так, как это будет возможно.

Марк наконец вытащил из кофемашины чашку, поставил на стол для Янссенс. Выбил рожок, насыпал себе еще порцию. Внутри все звенело от напряжения, от запредельности того, что сейчас происходило. От их звучания в унисон. Так кому-то довериться… он даже не представлял, что такое возможно. Что хоть с кем-то он сможет говорить настолько откровенно. Без прелюдий. Так же, как и она. Не надевать маску, не притворяться, а просто быть собой – и почувствовал, как от этого его захлестывает с головой не меньше, чем вчера во время поцелуев на пороге спальни.

Он нервно усмехнулся про себя и едва не перевернул банку с джемом. Янссенс намазывала масло на хлеб, руки у нее дрожали.

Марк коротко вздохнул.

– Сколько времени будут проявлять пленку и печатать фотографии, как вы думаете? – Тишину хотелось как-то нарушить, а расследование, пожалуй, было самой безопасной темой.

– Думаю, к вечеру все будет готово, но я позвоню еще во второй половине дня. А кого вы хотели привлечь помогать со сбором бокалов?

– Мелати.

Повисла пауза. Марк не знал, чем ее заполнить. Слов просто не было. И привычного азарта, который всегда охватывал их обоих, когда они говорили о деле, тоже не было. Как будто натянутая между ними нить, струна, всегда готовая зазвенеть, стоило только ее тронуть, теперь глухо молчала.

– И вы уже знаете, когда заберут останки? – спросила Янссенс.

Марк видел, как она тоже изо всех сил