Спросите у бабушки Сидзуки - Ситири Накаяма

– Я слышал, что ты и с самим Цубакиямой-саном встречался. В каком он состоянии?

– Он выглядел как обычно.

– Я не про его вид. Я спрашиваю про твое впечатление. Как тебе показалось, это он убил или нет?

– По моему мнению, он невиновен. Причину я уже озвучил: если бы убийцей был он, ему бы не было смысла все отрицать в такой ситуации.

«Не существует таких людей, которых следовало бы убить». На самом деле, Кацураги хотел в этот момент повторить эту фразу, но он не стал. Какими бы чистосердечными ни были слова – если уши слушателя закрыты, то он услышит в них только чепуху.

– Так, ну в общих чертах я все понял. Можешь идти.

С этими словами Цумура повернулся к Кацураги спиной.

Что значит «можешь идти»? Если на этом его заставят остановиться, то все усилия этих трех дней пойдут насмарку!

– Давайте я буду отчитываться вам регулярно?

Кацураги надеялся получить в ответ молчаливое согласие на продолжение расследования, но на лице обернувшегося начальника он не увидел и тени одобрения.

– Ни в коем случае! Не забывай о том, что я сказал тебе в самом начале. Пока ты сотрудник нашего управления, все твои действия – это и наша ответственность. Если ты продолжишь расследование, в следующий раз объяснительной не отделаешься.

– Но…

– Скажу тебе хорошую поговорку: даже если не трогать созревшую хурму, она сама упадет.

Как только Кацураги вернулся на рабочее место, руководитель тут же запросил у него отчет по текущим делам. В Первом отделе каждый сотрудник вел одновременно по три дела. И вокруг все уже шептались о том, что при такой занятости он еще и в расследование полиции другой префектуры полез.

Цубакияма точно невиновен. Увидев в комнате для свиданий его глаза без тени подозрения, Кацураги в этом убедился. Об этом ему говорили интуиция детектива, привыкшего смотреть только в те глаза, которые лгут, и доверие к самому себе, очарованному внутренним стержнем начальника. Если вдруг Цубакияма окажется настоящим преступником, то в тот же момент Кацураги перестанет себе доверять.

Он во что бы то ни стало хотел снять все подозрения с Цубакиямы. Но все, что ему удалось выяснить за эти три дня, уже и так стало известно общественности, так что до того, чтобы изменить мнение полиции префектуры, было еще очень далеко.

То ли зацепок пока не хватало, то ли проницательности. Наверное, и того и другого.

В любом случае, вероятно, у него больше не получится потратить свои выходные на расследование полиции префектуры. Раз они связались с самим главным следователем, чтобы высказать свое недовольство, то, скорее всего, на месте обстановка еще более нервная. Если он снова нахально заявится туда, его, чего доброго, загонят в угол и побьют.

Это тупик.

Что же делать?

Ему нужны новые данные и проницательность…

Проницательность?

В его голове, погруженной в размышления, с этим словом был связан один образ.

Девушка с запоминающимися чистыми глазами и редкой в наши дни сдержанной добротой.

Она, конечно, не соломинка, но, раз уж он все равно тонет, возможно, уцепиться за нее – хорошая идея.

Взглянув на часы, он увидел, что до полудня еще десять минут. Во сколько же начинается обеденный перерыв в ее университете? Кацураги подумал, что не хотелось бы попасть впросак и перепутать время, но, отбросив сомнения, набрал номер телефона Коэндзи Мадоки.

3

Местом встречи Мадока выбрала огромный книжный магазин недалеко от университета. Кацураги попытался было возразить, сказать, что в том районе повсюду раскиданы всякие кафе, и получил ответ, что на втором этаже книжного тоже есть уголок с кафе, так что это очень удобно.

– Я просто не люблю ждать и ничего не делать, – объяснила Мадока.

На втором этаже магазина располагался отдел художественной литературы. Там было меньше людей, чем в отделе прикладной литературы на первом этаже, поэтому Кацураги сразу нашел Мадоку. Она была в хлопковом платье с вышивкой и ремешком на талии.

«Наверное, в моде сейчас женственный стиль», – подумал Кацураги, но, так как он был далек от этой темы, кроме как «опрятный», он никак не смог бы описать этот образ.

– Прости за ожидание, – сказал он, и те самые чистые глаза девушки тут же посмотрели на него.

Для человека, который привык смотреть только в мутные глаза преступников, один только этот взгляд был хорошей причиной прийти сюда.

Переместившись в кафе, они увидели людей, которые уже что-то купили и разглядывали свои книги, потягивая при этом кофе.

– Давно не виделись. Так какой у вас ко мне разговор?

Мадока посмотрела ему прямо в глаза.

Похоже, придется начать вот так, с места в карьер. Они познакомились всего месяц назад и не знали друг о друге ничего, кроме того, что он полицейский, а она студентка университета. Ну еще имейлами обменялись.

– Если честно, у меня есть одна сложная задачка, и я хотел бы, чтобы ты ее выслушала.

Так как это было дело, по которому прямо сейчас шло расследование, да еще потерпевший и подозреваемый – действующие полицейские, конечно же, ни в коем случае нельзя было упоминать ни полицию префектуры, ни свои личные изыскания. Хотя если она слышала подробности расследования по телевизору или читала о нем в газетах, то даже пытаться изменить данные не стоит.

Однако, как только Кацураги начал говорить о деле, Мадока с интересом подалась вперед, несмотря на всю жестокость содержания его рассказа.

Если бы кто-то вдруг услышал, что полицейский просит совета у девушки-студентки, он тут же умер бы со смеху. Однако, если ее совет действительно пригодится, это совсем другое дело.

В начале апреля в Кацусике[15] произошла серия ограблений. Жертвами стали шесть девушек от двадцати до тридцати лет. Дело поручили Кацураги, и он настойчиво наводил справки, но на местах происшествия не было обнаружено никаких стоящих улик, да и свидетели отсутствовали, поэтому на четвертый день следствие зашло в тупик.

И в этот самый момент он встретил Мадоку. Кацураги допрашивал ее как подругу четвертой жертвы, и в процессе разговора Мадока сказала одну фразу, которая стала ключом к разгадке всего дела.

К сожалению или к счастью, у Кацураги была довольно низкая самооценка. Он обладал множеством качеств, которые требуются хорошему детективу, но и не хватало ему предостаточно. Поэтому он был готов просить помощи и объяснений того, что ему непонятно, у любого человека, даже если это малознакомая девушка младше