Мэри Поппинс. Финальный акт - Марина Серова

— Я директор! И этим все сказано! Разговаривать ни с кем не собираюсь! — Мужчина резко развернулся и практически унесся вверх по лестнице.

— Ладно, с ним мы попозже разберемся. Кстати, его же не было в зале, когда все это случилось?

— Нет, Дима, только если он прокрался тайком и в темноте, когда действие уже началось. А так не было. Стало быть, у нас четвертый товарищ, которого не было в зале.

— Пятый, Тань, не списывай вахтершу со счетов!

— Ну да, точно. Хотя это, конечно, менее вероятно. Женщина в возрасте, с лишним весом и одышкой, против молодых мужиков, которых напрямую задевала наша прима.

— Да, поговорим со всеми. Чтобы хоть что-нибудь представить о местной клоаке… — Дмитрий подмигнул мне и вошел в зал.

Актеры сидели в первом ряду. Девушка, которая исполняла роль Джейн, скрючилась, подтянув колени к подбородку. Бедняга «Майкл», сын Светланы, сидел, выпрямившись, как статуя у саркофага, уставившись в одну точку. «Мистер Паррик» глядел в текст, и казалось, что он продолжает его повторять. Иван и Виталий, звуковик и световик, сидели за своим пультом и оба смотрели в телефоны. Валера ходил взад-вперед вдоль сцены, размахивая руками, и что-то бубнил себе под нос. Алекс что-то втолковывал Паше, но, когда увидел меня с Димой, подскочил к нам и делано бодро затараторил:

— Здравствуйте! Спасибо, что так быстро приехали. У меня небольшой опыт взаимодействия с полицией, поэтому сразу извините, если что не так! Я Алекс, режиссер! Чем могу вам помочь?

Я даже как-то удивилась, потому что обходительного красавчика и след простыл. Передо мной стоял бледный мужчина с трясущимися руками и вытаращенными глазами, который так очевидно лебезил перед следователем.

— Добрый вечер, меня зовут Дмитрий. Я так понимаю, что вы тут главный, поэтому пригласите в зал, пожалуйста, всех тех, кто еще в данный момент находится в театре. Как я уже понял, это директор и вахтерша, а остальные все здесь?

— Да-да, вы абсолютно правильно поняли! Сейчас я сбегаю за Виктором Александровичем и Лидией Павловной! — Алекс подскочил на месте и унесся в сторону выхода из зала. Мне, если честно, даже стало как-то смешно, несмотря на всю драматичность произошедшего.

Минут через пять в зал вернулся Алекс. За ним, вколачивая туфли в пол, вышагивал директор и толстым шариком катилась вахтерша. Когда они подошли к сцене, следователь откашлялся и прямо-таки хорошо поставленным голосом объявил:

— Уважаемые актеры и сотрудники театра! Меня зовут Дмитрий Михайлович, я старший следователь. Не переживайте, пожалуйста, но нам необходимо со всеми вами поговорить о том, что произошло. Актриса вашего театра упала с огромной высоты, и есть все основания полагать, что трос был перерезан! Вместе со мной с вами будет беседовать Татьяна Александровна, она частный сыщик и свидетель. Прошу вас сосредоточиться и максимально честно отвечать на наши вопросы. Мы побеседуем с каждым по отдельности, поэтому самостоятельно определитесь, кому необходимо быстрее отправиться домой…

— Так! Я не собираюсь ни с кем ни о чем беседовать! Театр закрывается, так что… — Виктор Александрович, директор, абсолютно бесцеремонно прервал следователя и яростно направился к выходу из зала.

— Что ж, тогда мне придется пригласить вас проследовать в отделение полиции и побеседовать со мной там, — крайне миролюбиво ответил Дима в спину удаляющемуся Виктору Александровичу. Тот резко остановился и, казалось, сбавил обороты.

— Как вы понимаете, моя задача — разобраться с тем, что произошло здесь, и от этого зависит, в частности, ваша предполагаемая страховая премия и все прочее. У меня нет личной заинтересованности провести с вами тут всю ночь, ну, по крайней мере, не со всеми. — Дима покосился на меня и хитро улыбнулся. В очередной раз я подумала, что такие симпатичные и веселые следователи очевидно должны быть вне закона. В таких условиях абсолютно невозможно сосредоточиться!

— Ладно, пойдемте ко мне в кабинет, — снизошел директор. — С остальными можете беседовать в какой-нибудь гримерке. Я первый. Не намерен тут сидеть до утра.

Дмитрий кивнул мне, и мы пошли вслед за Виктором Александровичем в его владения. За нашими спинами раздался пронзительный вопль:

— Что же такое делается? Батюшки! Я ведь вам говорила! Говорила вам всем! Говорила! Это проклятое место! Нельзя тут находиться, а меня никто не слушал или не хотел слушать! Вот теперь началось! Лиха беда начало! Ждите следующего! Господи, страхи-то какие! — Лидия Павловна вопила не на шутку громко, и какое-то время все, замерев в коллективной прострации, слушали ее причитания.

— Есть у вас в театре аптечка? Поищите валерьянку или корвалол! И отведите пока ее в какую-нибудь гримерку или где еще можно прилечь? Пусть придет в себя, потом с ней поговорим! — попросила я актеров, и мы проследовали в кабинет директора.

Глава 6

Кабинет Виктора Александровича был под стать самому театру — богатый, но стильный. Пара кожаных кресел у журнального столика, красивый деревянный стол, стеллажи уставлены различными наградами, дипломами в рамках и фотографиями, на большинстве которых был изображен сам директор с разными публичными личностями: политиками, актерами, музыкантами. У окна стоял еще один небольшой столик, на котором красовались пузатые бутылки, кофемашина и вазочка с конфетами. Я подумала, что было бы замечательно сейчас выпить ароматного крепкого кофе, но, судя по поведению директора, на такую щедрость рассчитывать не приходилось.

— Ну, что вы хотели? — Он плюхнулся в кожаное кресло за столом и стал нервно выстукивать пальцами по деревянной поверхности стола.

— Представьтесь, пожалуйста. И расскажите, во сколько вы сегодня пришли в театр, покидали ли вы его и где вы были, когда произошел инцидент. — Дима по-прежнему оставался крайне миролюбивым, а вот меня манера общения директора уже начинала немного подбешивать.

— Зимин Виктор Александрович, директор сего замечательного заведения! Хотя, как вы могли заметить, не все считают его таким уж замечательным! — ехидно констатировал директор.

— Кто, например?

— Да полоумная эта вахтерша! Я давно уже думаю, что пора ей на пенсию. Столько суеты наводит вечно. То начинает на уши садиться — не заткнешь, то все эти бредни про здание театра. Она искренне считает, что тут во времена чуть ли не царской России кто-то кого-то мучил…

— И кто же это был? — Дима казался крайне заинтересованным.

— Да я почем знаю?! Вы думаете, что у меня есть время вникать во всю эту хрень? В общем, сегодня я пришел на работу, то есть сюда, около двух часов дня. Утром у меня были деловые встречи, что, впрочем, вас не особо