Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

– Утренний рейс. В Прагу, – сказала Ширли.

– Когда?

– Через семь часов после визита в Апшот. Зачем ему понадобилось туда ехать, если он улетал следующим утром?

– Хороший вопрос, – сказала Кэтрин вместо ответа. – Что ж, мы узнали, где он был. А теперь давай выясним, кто он.

Очень хорошо.

Уэбб аккуратно положил мобильник на стол, потому что любил аккуратность во всем. Потом пригладил волосы. И в этом тоже.

«Очень хорошо», – сказал он Луизе Гай, потому что действительно так считал. Он хотел, чтобы обо всем, что произойдет до завтрашней встречи, первым делом докладывали ему. Если бы у него было даже одно-единственное умение… Впрочем, умений у него было воз и маленькая тележка, но самым лучшим среди них было и оставалось умение предотвращать неприятности.

Например, в ту ужасную ночь, когда погиб Мин Харпер, Паук Уэбб узнал об этом одним из первых. Поэтому и прибыл на место происшествия раньше Джексона Лэма. Для предотвращения неприятностей требовалось точно рассчитать время. Он пешком отправился на набережную, сел лицом к темным музеям на противоположном берегу и на максимально возможный короткий срок погрузился в напряженные размышления. Стратегия на девять десятых заключается в реакции. Если слишком долго осмысливать ситуацию, то введешь себя в ступор.

Он позвонил Диане Тавернер:

– У нас проблема.

– Харпер, – сказала она.

– Ты знаешь.

Она подавила смешок:

– Уэбб, я, вообще-то, первый зам. А ты в лучшем случае мальчик на побегушках. Так что – да, я раньше тебя узнала о том, что Мина Харпера задавили.

– Задавили?

– Да, это такой глагол. Означает, что его сбила машина.

– Я слежу за ситуацией.

– Отлично, – сказала она. – Если его статус поменяется…

– Я просто хотел сказать, что…

– …дай мне знать, потому что в таком случае можно будет представить все в положительном свете: «Сотрудник МИ-пять воскрес». Это поможет привлечь новые кадры, правда же?

Убедившись, что она наконец-то выговорилась, Уэбб продолжил:

– Я просто хотел сказать, что побеседовал с Ником Даффи. Он первым прибыл на место происшествия.

– У него работа такая.

– И он считает, что все чисто. Без подвохов. Самый обычный несчастный случай.

Молчание. А потом:

– Он так именно и сказал? Слово в слово?

На самом деле Даффи сказал, слово в слово: «Без тщательной проверки ничего утверждать нельзя. Но от погибшего разит спиртным, а вдобавок это не преступный наезд. Водитель не скрылся с места происшествия».

– В общем-то, да, – сказал Уэбб.

– Значит, так и будет записано в его рапорте.

– Меня больше волнует время происшествия. Прямо перед встречей в «Игле»…

– О господи, – вздохнула Диана Тавернер. – Уэбб, это же твой коллега. Ты с ним работал, помнишь?

– Ну, не то чтобы бок о бок…

– А не кажется ли тебе, Уэбб, что, прежде чем волноваться о том, как его смерть отразится на перспективах твоего служебного роста, тебе следует подумать, как это может отразиться на моей карьере?

– Я уже все обдумал. За нас обоих. Если Даффи подаст рапорт, где это будет зафиксировано как дорожное происшествие, мы, разумеется, помянем Харпера добрым словом и сможем продолжить начатое. Но если в связи с его смертью возникнут какие-то вопросы, то все то, чем он занимался в последнее время, будут рассматривать под микроскопом. А если Роджер Лотчинг узнает, что Харпер втихую выполнял задание, которое мы поручили ему в обход ведущейся проверки…

– Мы?

– Я сделал учетную запись о нашем разговоре, – сказал Уэбб. – Как полагается. Я же обязан. А когда все сложится и Аркадий Пашкин станет нашим осведомителем, то всем в Риджентс-Парке и в Уайтхолле захочется объявить о своей причастности к этой операции. Особенно… ну, ты понимаешь.

Его молчание красноречиво намекало на Ингрид Тирни.

– Так что лучше с самого начала зафиксировать, кто именно проделал всю работу.

В мобильнике отчетливо звучали размышления Дианы Тавернер.

Уэбб прижал телефон к уху и взглянул в небо. Там не было ни одной звезды, но в Лондоне их и не бывает: погода и световые выбросы, вся эта тяжелая артиллерия, направленная городом в небеса, как правило, одерживают победу. Но это вовсе не означает, что звезд нет.

– И что тебе надо? – наконец сказала она.

– Ничего. Точнее, совсем немного. Один звонок.

– Кому?

– Нику Даффи.

– Ты же сказал, что он удовлетворен осмотром места происшествия.

– Да. Удовлетворен. Но нам нужно, чтобы он именно это отразил в своем рапорте, пусть даже предварительном. Чтобы до встречи в «Игле» ни у кого не возникло поводов для беспокойства.

Молчание.

– А когда мы проведем лучшую вербовочную операцию всех времен и…

– Не увлекайся. – Она снова задумалась. – Ты точно знаешь, что смерть Харпера никак не связана с операцией?

– Это несчастный случай.

– А если выяснится, что это был очень грамотно подстроенный несчастный случай, связанный с операцией?

– Ничего подобного. Пашкин еще не приехал. А если бы кто-то узнал о том, что он хочет к нам присоединиться, то устранили бы кого-нибудь другого, а не Мина Харпера. Он мелкая сошка. Винтик.

– Ты имеешь в виду – слабак.

– Он ведь даже и не знал, что именно происходит. Думал, что обеспечивает безопасность переговоров о поставках нефти.

– Надеюсь, ты понимаешь, что если об этом станет известно, то беспокоиться придется тебе. И не только о Роджере Лотчинге. Может, Харпер и был слабаком, хромым коньком, но не забывай, кто заведует его конюшней.

– Не волнуйся. Я действую осторожно, чтобы не наступить ни на чью любимую мозоль.

– У Джексона Лэма мозоли как у слона. – В трубке послышался какой-то шорох: то ли она поудобнее взяла мобильник, то ли еще что-то. – Я поговорю с Даффи.

Она положила трубку.

И тогда Уэбб подумал, да и потом не видел причин менять свое мнение, что слоны, как известно, стареют и умирают. В одном документальном фильме показывали тушу дохлого слона у водопоя. Спустя несколько часов ее облепили мухи, потом налетели птицы и набежали гиены. После этого остались только ошметки. Да, в свое время Джексон Лэм был легендой, но то же самое говорят и о Роберте Де Ниро.

Очень хорошо.

Луиза Гай делает свое дело, и никто в Риджентс-Парке, за исключением Леди Ди, не знает об операции с Пашкиным. А послезавтра он, Джеймс Уэбб, станет кукловодом самого ценного агента, когда-либо завербованного Пятеркой.

Самое главное, чтобы все двигалось гладко.

9

– Почему мы не двигаемся? – спросил Аркадий Пашкин.

Центр города, пробки впереди, пробки позади, указатель, возвещающий о дорожных работах поблизости, и красный сигнал светофора, ясно видимый сквозь