Проклятие Желтого императора - Юнь Хуянь

– Приехал по делам.

Неправда.

Когда Хуянь Юнь по телефону высказал свои претензии Айсин Гёро Нин, она подчеркнула тот факт, что во время утверждения Лэй Жун в качестве главной подозреваемой в убийстве офицер полиции Чу Тяньин тоже присутствовал на совещании и наблюдал за проведением анализа при помощи программы «Адара». Говоря другими словами, он поддержал принятое в результате решение об аресте Лэй Жун. А тогда с какой целью он той же ночью приехал в Министерство? Этот вопрос возникал сам собой и требовал ответа.

– Тяньин, ты что-то от меня скрываешь. Это так? – Лю Сымяо пристально поглядела на него.

Чу Тяньин поднял голову и посмотрел на нее: Лю Сымяо была не просто преподавателем, которая когда-то вела у него занятия на курсах повышения квалификации в Университете полиции; она была женщиной, в которую он влюбился с первого взгляда и которой уже давно восхищался. Много ли времени прошло с тех пор? Ради нее он без малейших колебаний готов был рискнуть жизнью.

Чу Тяньин вздохнул и рассказал обо всем, что случилось вчера вечером:

– Отряд Го Вэя, придя домой к Лэй Жун, обнаружил, что ей удалось сбежать. Нин тут же велела им как можно скорее отправляться в «Нефритовый терем», предполагая, что Лэй Жун спряталась там. Чжан И предупреждала, что такой поступок может сильно осложнить отношения с «Хижиной струящихся ароматов», но Нин отмахнулась, бросив, что ее это не волнует. Она как раз хотела заставить «Хижину струящихся ароматов» публично ответить на несколько вопросов на завтрашнем собрании «Четырех великих». Потом Нин разослала в три другие организации одинаковые письма и попросила Чжан И отправить СМС-сообщения их руководителям…

– Подожди, – прервала его Лю Сымяо, – а разве Нин знает номер телефона руководителя «Кружка интеллектуалов»?

– Нет, – быстро ответил Чу Тяньин. – Электронные письма она отправляла на общедоступные адреса, а смски написала только главному мастеру «99» Лу Тин и Юй Жоу, хозяйке «Хижины струящихся ароматов». Прошло около получаса, «99» и «Хижина» ответили на письма, сообщив, что согласны принять участие в завтрашнем экстренном совещании «Четырех великих». Лу Тин и Юй Жоу не смогут прибыть лично, но пришлют своих представителей. Еще через полчаса пришел ответ от «Кружка интеллектуалов», в письме было только слово «Согласны», но не было сказано, будет ли присутствовать их делегат. Тогда те несколько человек из «Лиги славных имен» начали взволнованно обсуждать, кто будет участвовать в завтрашнем голосовании от имени «Кружка интеллектуалов».

Чу Тяньин сглотнул слюну и продолжил:

– Как раз в этот момент зазвонил мой телефон. Я взглянул на номер и очень удивился – это была особая линия Министерства. Я ответил. Со мной говорила женщина средних лет, спросила: «Вы Чу Тяньин?» Я ответил: «Да», – она сказала: «Немедленно приезжайте в Министерство». Я сел в машину и приехал, назвал на входе свое имя, и через несколько минут ко мне вышла женщина. На вид ей было около сорока лет, а лицо выглядело удивительно спокойным. Когда она заговорила, я узнал ее голос. Это она звонила мне по телефону.

Она отвела меня в офисное крыло, и там мы сели в какой-то маленькой боковой комнатке. Сначала она попросила меня кратко изложить свою биографию. Я рассказывал, она молча слушала. Когда я закончил, спросила: «После перевода на службу в этот город какие у вас карьерные планы?» Я сказал: «Усердно работать, в свободное от работы время заниматься самообразованием, изучать различные методики расследования уголовных дел, чтобы увеличить процент раскрываемости» – и так далее. Потом она спросила еще: «Какие у вас отношения с Лэй Жун?» Я сказал, что мне приходилось несколько раз общаться с ней, пару раз мы встречались. А в конце добавил: «У меня нет с ней никаких личных отношений, поэтому на вопрос о том, какие они, я ответить не могу. Но я очень впечатлен ее успехами и достижениями в области судебной медицины». Та женщина покивала головой и протянула мне конверт из обычной коричневой бумаги со словами: «Завтра вы будете представлять “Кружок интеллектуалов” на общем собрании “Четырех великих”».

Лю Сымяо от изумления непроизвольно открыла рот.

Чу Тяньин с грустной улыбкой кивнул:

– Я был шокирован не меньше твоего, даже начал заикаться, сказал, что не уверен, что мне это по силам, но та женщина твердо возразила: «Завтра вы на виду у всех вскроете конверт и вслух прочтете то, что написано в письме. Этого будет вполне достаточно. Там всего одно предложение, это очень простая задача, вы обязательно справитесь». – Говоря это, он вынул конверт, ничем не примечательный на вид; на ощупь он был немного толще обычного письма. Одно привлекало внимание: то место, где части конверта соединялись друг с другом, было очень плотным, дополнительно оно было скреплено печатью из красного сургуча, с вытисненным на ней названием организации.

Лю Сымяо взяла конверт в руки, легко потеребила его пальцами, как будто внутри хранился рецепт секретного снадобья для тяжело больного: это пилюля сильного успокоительного или глоток горькой микстуры, охлаждающей кровь? Никто не знает. Ей очень хотелось открыть и посмотреть, но красная сургучная печать была как полицейское ограждение вокруг особо охраняемого места, пренебрегать ею было бы непростительным безрассудством. Что же там написано? Почему это задание было поручено Чу Тяньину? Как, в конце концов, «Кружок интеллектуалов» решил судьбу Лэй Жун? Какой вопрос будет вынесен на голосование на завтрашней встрече «Четырех великих»? А если еще неизвестно, на какой вопрос предстоит ответить, то почему «Кружок интеллектуалов» уже вынес свое решение?

– Сымяо, уже поздно. Давай я отвезу тебя домой, – предложил Чу Тяньин.

– Не нужно, я на своей машине. – Лю Сымяо покусала губы и, резко подняв голову, произнесла: – Тяньин, ты можешь сделать мне одно одолжение?

Чу Тяньин остолбенел. Он никогда и подумать не мог, что Лю Сымяо будет просить его об одолжении.

– Тяньин, я могу поручиться, Лэй Жун достойный и честный человек. Она, разумеется, может совершать ошибки, но абсолютно точно никогда и ни за что не нарушит закон. Не важно, каким способом Айсин Гёро Нин доказывает, что Лэй Жун совершила преступление, да пусть хоть американский Deep Blue[96] сто раз посчитает и подтвердит ее вывод, я все равно буду твердо уверена, что Лэй Жун невиновна. То, как ее хотят подставить, – это не просто низкие и подлые интриги, но и оскорбление для любого сотрудника полиции, для которого