Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

Хелен (Дебора). Прости, Гектор, но именно ты должен был обнаружить труп. Я понимала, что тебя никогда не заподозрят, а все слышанное и виденное тобой в отеле натолкнет полицию на мысль, что преступление совершила Оливия.

Гектор. Но меня все же заподозрили, Деб. И на четыре дня моя жизнь превратилась в настоящий ад. Меня обозвали убийцей. В отеле, которому я посвятил последние пятьдесят с лишним лет.

[Гектор трижды стучит по голове.]

Хелен (Дебора). Гектор, перестань. От стука плохие воспоминания не исчезнут. И я вовсе не хотела, чтобы из-за меня у тебя были проблемы.

Гектор. И что ты придумала, чтобы выставить Оливию виновной?

Хелен (Дебора). В последний раз, когда я видела Бруно, он одолжил мой ноутбук, чтобы позвонить кому-то по работе. Почему-то его телефон синхронизировался с моим устройством, и я стала получать электронные письма, адресованные Бруно. В основном всякая скукота: информация по работе и счета. Но вечером в день свадьбы Оливии в переписке всплыло ее имя. Бруно и Оливия обменивались сообщениями. Он сказал, что приехал в отель и хочет увидеться. Она умоляла его уйти, но, когда он отказался, пообещала, что придет к нему в комнату после полуночи. Ночью, примерно без четверти два, Бруно получил еще одно электронное письмо от Оливии, в котором она писала, что ей приятно было увидеться, но ему следует двигаться дальше. В конце письма она написала: «Я всегда буду любить тебя». Все складывалось почти идеально. Думала, полиция найдет переписку, арестует Оливию – и на этом все. Не ожидала, что детектив Радж окажется таким некомпетентным. Я все спланировала так, чтобы следствие вычислило преступника в два счета. И слава богу, мне удалось подбросить орудие убийства в ее комнату.

Гектор. Ох, Деб…

Хелен (Дебора). Да, знаю. Понимая, что всего через пару минут ты постучишь в двери, я схватила нож, айпад, выскочила на террасу, домчалась до номера для новобрачных и заглянула в окно, чтобы убедиться, что там по-прежнему никого нет. К счастью, дверь была не заперта. Я скинула свои заляпанные кровью ботинки и вошла. Ботинки, айпад и нож сложила в ванну и накрыла полотенцем. Задумка состояла в том, чтобы улики обнаружили достаточно быстро. Идеальное место, чтобы спрятать орудие убийства у всех на виду. Потом я босиком побежала через сад. Странно, что никто меня не увидел; я сумела выбраться через заднюю калитку совершенно незамеченной. Все складывалось просто великолепно.

Гектор. До сегодняшнего дня.

Хелен (Дебора). Да. Именно.

Гектор. Ты не думала, что коллеги из издательства сумеют сложить два и два и догадаются, что книга, которую ты помогла мне написать, на самом деле рассказывает о гибели твоего возлюбленного?

Хелен (Дебора). Я их с ним не знакомила. Никто его никогда не видел. У него была своя жизнь, у меня – своя.

Гектор. Стоило просто его отпустить. Необязательно было убивать.

Хелен (Дебора). Да, знаю. И поверь, я старалась удержаться. Но как же хотелось, чтобы он поплатился за свои поступки… Как только мне в голову закралась мысль, что хочу прикончить его, я поняла, что так и будет. Он выставил меня полнейшей дурой.

Гектор. Это не причина лишать человека жизни.

Хелен (Дебора). Когда как. В данном случае – причина. По крайней мере, для меня.

Гектор. И кто бы мог представить, что я, простой пожилой консьерж, смогу разобраться в этом?

Хелен (Дебора). Ты умнее, чем думаешь, Гектор.

Гектор. Кажется, подъехала машина. Похоже, прибыли наши друзья.

Хелен (Дебора). Полиция. Ах да. Что ж, полагаю, это конец.

Гектор. Думаю, да. Береги себя, Деб.

Хелен (Дебора). Захватывающее приключение у нас получилось, Гектор. Думаю, у тебя в руках бестселлер.

Гектор. Пойду, пожалуй, впущу полицейских. Готова?

Хелен (Дебора). Да, насколько возможно.

Гектор. Но напоследок, Деб, пока ты еще здесь: почему ты вдруг так разоткровенничалась?

Хелен (Дебора). Ты же знаешь, Гектор, ради хорошей книги я готова на все. И теперь наш роман обрел финал, которого заслуживает.

Давиде Лонго

Игра саламандры

Ненавижу иллинойских нацистов.

Джон Белуши. Братья Блюз [295]

© Издание на русском языке. ООО «Издательство АЗБУКА», 2025

1

В дверь стучат.

Оли́во не реагирует, так и остается лежать, натянув одеяло до подбородка и закинув руки за голову.

Он знает, это она. Поэтому не отвечает и продолжает созерцать потолок. Говорить «минутку», «не сейчас» или «хочу побыть один» бесполезно – все равно войдет.

Так что он молчит, и она входит: босая, бритоголовая, крепкого сложения, в своей синей спецовке – ну точно Оди из первого сезона «Очень странных дел»[296]: в комбинезоне механика, лет на пять постарше и без всяких там паранормальных способностей. Не знаю, понятно ли объясняю.

Оливо уверен, сейчас она уставится на него своими рысьими – Lynx lynx – желтыми глазами. Всегда так смотрит, когда входит, не дождавшись ответа: «минутку», «не сейчас» и прочее.

– Ну что, головастик, сдрейфил?

Оливо молчит.

– Ты здесь уже семь месяцев, головастик-отшельник, а все еще не понял, что в час дня нужно быть в столовке?

– Я не хочу есть.

– А кому какое дело – хочешь или не хочешь? Все за столом… – И она взглянула на запястье, словно там были часы. – Уже тринадцать минут. Это значит, что сейчас Гектор придет звать тебя на обед, а ты говнишься, головастик-прогульщик.

Оливо молчит, уставившись в потолок.

Она подходит к нему, ступая босиком по зеленому линолеуму бесшумно, словно кошка, идущая по спортивному залу. И так усаживается на кровать, что Оливо не может даже шевельнуть ногой под одеялом.

– Скоро Гектор явится-а-а! Давай ищи причи-и-ину! – напевает она. – Чтобы Му-у-унджу с тебя шкуру не содра-а-ал.

Оливо продолжает неотрывно смотреть на потолок. В книгах и фильмах там всегда находится какое-нибудь пятно, напоминающее главному герою корабль, лошадь, картину Караваджо[297] или детскую игрушку, и это говорит о том, какой он, этот герой, ранимый, забавный, глубокий и мечтательный человек.

А над Оливо потолок белый, практически без изъяна, если не считать длинную ровную трещину, тянущуюся от светильника к стене. На нее можно пялиться часами, и она напомнит тебе лишь прямую на плоскости, соединяющую точку «А» с точкой «Б», из Евклидовой геометрии, – что совсем не сделает тебя ранимым, забавным, глубоким и мечтательным, самое большее – подумаешь об инженере. Не знаю, понятно ли объясняю.

– Снова мозги себе трахаешь, головастик Роршах?[298] Но тебе повезло: у тебя есть Аза. Пока ускоряешь свои нейроны, мне как раз пришла в голову кое-какая идейка. Интересно? Рассказать?

Оливо знает: стоит ему лишь чуть-чуть перевести взгляд, как он увидит ее смуглую гладкую кожу, маленькие ноздри с кольцом-пирсингом, ямочки на щеках, легкий пушок над губой и небольшой шрам на правой