Сонька Золотая Ручка. История любви и предательств королевы воров - Виктор Мережко

Повозка остановилась на горбатой улочке недалеко от ярко освещенной и шумной в ночное время Дерибасовской. Сонька сунула извозчику пару ассигнаций и заспешила к притону, о котором говорила Манька.

Притон Пузатой Галы представлял собой небольшой двухэтажный домик, на дверях которого высвечивалась фонариками надпись:

«МУЖЧИНА, ВЕРНИСЬ! ТЫ ЧТО-ТО У НАС ПОТЕРЯЛ».

При входе в домишко толкались несколько мужчин. Они посторонились, пропуская спешащую дамочку, при этом один из них заметил:

— С этой кралей я бы точно ступил на край света.

— Край света будет, когда ты утром вернешься к жене! — засмеялся его приятель.

У дверей, ведущих в залу, Соньке перегородил дорогу здоровенный мужик, поинтересовался:

— Вы не ошиблись, дамочка? Здесь делается главный мужской интерес.

Из залы, вход в которую был занавешен бархатом, доносилась музыка, визги дам и хохот мужчин.

— Я к Гале Пузатой, — отвела его руку Сонька.

— Как прикажете доложить?

— От Маньки Портовой.

Мужик ушел в боковую дверь, и вскоре из нее вышла невероятных размеров женщина, та самая Гала Пузатая.

— Чего тебе?

— Есть разговор.

— Манька еще кости не кинула?

— Поздоровее тебя будет.

— Проходи.

* * *

Кабинет Галы был затянут красной тканью, на стенах висели нарочито помпезные канделябры, создавая интимное освещение. Бандерша тяжело плюхнулась в просиженное бархатное кресло, игриво посмотрела на незваную «клиентку».

— Ну и чего желает эта перезрелая дамочка?

— Перезрелая дамочка желает крыши. — Сонька села напротив.

Гала рассмеялась.

— Старая кочерга прислала тебя именно по этому делу? Какую крышу, женщина? От кого?

— От полиции.

Бандерша сразу стала серьезной:

— Ты, тетка, хоть кумекаешь, гуда явилась? Здесь притон, бардак. Какая крыша? Сами полиции боимся!

Воровка перегнулась к ней через стол, свистящим от ярости голосом произнесла:

— Ты сначала поинтересуйся, корова, кто перед тобой, а потом будешь разводить понт!

Гала съела «корову» и спросила:

— Ну и что за цаца передо мной?

— Сонька!

Та с деланным испугом откинулась на спинку кресла.

— Ой, боже! А я прямо сразу взмокла вся! Неужто сама Сонька?

— Сама Сонька.

— Вот так неожиданность, — с издевкой произнесла Гала и вдруг тоже перетянулась через стол. — Да у нас таких Сонек, крыса, пол-Одессы! Куда ни плюнь — Сонька!

Воровка помолчала, не решаясь выложить главный козырь, все-таки сказала:

— Я — Сонька Золотая Ручка.

До Галы дошло не сразу, затем от неожиданности она замерла, после чего тоже почему-то шепотом вымолвила:

— Та самая? Брешешь… Чем докажешь?

Девушка сняла с пальца дорогой перстень, положила перед бандершей. Та взяла его, долго и внимательно изучала и положила в ящик стола.

— Теперь убедила. Так, говоришь, полиция пятки греет?

— Потому к тебе и прибежала.

— И чего ждешь?

— Крыши, на одну ночь. А как проснусь, чтоб в комнате лежала пара дорогих платьев.

— Прямо-таки дорогих?

— Наилучших! Чтоб никто не увидел во мне воровку.

— Это, Сонька, ты чего-то загнула, — усмехнулась Гала и вынула из ящика стола перстень. — Разве за одну такую цацку купишь пару дорогих платьев, да еще наилучших?!