Вечер мертвецов - Николай Иванович Леонов

— Ничего страшного, — утешил не его, а Воробьева, который едва не плакал от разочарования, Гуров. — Если этот тип попал на одну камеру, то попадется где-то еще. Продолжай искать, Антон, и не расстраивайся. Из этого и состоит работа сыщика: перебрать кучу грунта, чтобы найти там одну золотую песчинку. Ты, кстати, персонал кафе опрашивал? Может быть, кто-то узнал эту парочку?

— Нет, Лев Иванович, — виновато ответил лейтенант. — Я так обрадовался, найдя эту запись, что сразу сюда помчался.

— Тогда возвращайся назад и поговори с персоналом, — распорядился сыщик. — А потом продолжай искать Зимина на других камерах. Тут четко видно, куда именно они пошли. Возможно, на пути следования попадутся еще видеорегистраторы, и там нам может повести больше, а ты, Стас, бросай рассматривать рожи преступников. Есть задача поважнее.

В ответ на удивленный взгляд Крячко Гуров рассказал то, что ему удалось узнать о сим-картах, которыми пользовался преступник, чем привел в восторг своих помощников. Крячко обрадовался, что вместо нудного просматривания фотографий из базы данных, во время которого шанс найти людей, по описанию подходивших под те личности, которые искали паспорта, колебался в непосредственной близости от нуля, ему придется заняться настоящей работой. А Воробьев просто восхитился интуицией Гурова, который нашел вариант, о котором никто больше не подумал, и это принесло свои плоды.

— Ладно, парни, займитесь делом, — оборвал Гуров восторженные реплики своей команды. — Мне тоже бездельничать не придется.

Пока сыщик добирался до главка от нотариуса, в голове у него вертелась навязчивая мысль о трусости Свешникова, про которую говорил Тищенко. Точнее, не о трусости, а о том, что Михаил Макарович недостаточно смел, чтобы пойти на преступление. Однако сыщик никак не мог осознать, почему именно этот факт не дает ему покоя. И только сейчас, когда давал указания Станиславу бросить просмотр физиономий преступников, Гуров понял, отчего слова нотариуса так засели в его мозгу.

Говоря о боязни Свешникова пойти на преступление, Тищенко имел в виду не сам факт противоправных действий. Михаил Макарович боялся не этого, а того наказания, которое за совершением преступления последует. У большинства из тех преступников, которых рассматривал Крячко, эта боязнь вызывает всплеск адреналина, который, как наркотик, толкает их на совершение нового преступления. И если для Свешникова сотрудничество с Подсадным ястребом и Дублершей — первый серьезный преступный шаг (а то, что он именно первый, Гуров не сомневался), то адреналиновую зависимость от этого нотариус еще не приобрел. И тогда жесткий разговор с ним может заставить Свешникова совершить ошибку. По крайней мере, вынудит связаться со своими подельниками. И если нотариус на самом деле член преступной группы, то Гуров сможет его заставить вывести сыщиков на остальных членов банды.

— И что ты задумал? — подозрительно посмотрел на него Крячко после слов друга о том, что бездельничать тот не собирается.

— Прокачусь еще к одному нотариусу, — хмыкнул Гуров. — А вы будьте на связи. Возможно, в ближайшие пару часов вы мне оба понадобитесь!..

Сыщик прекрасно понимал, что «взять на понт» Свешникова не получится. Если уж нотариус ввязался в преступную игру с бандой Подсадного ястреба, то такой юрист, каковым он, по словам Тищенко, являлся, должен был прекрасно оценить все риски. То есть простые, хоть и не раз испытанные способы воздействия на подозреваемых здесь не подойдут, и действовать придется тоньше. И по дороге к Свешникову Гуров продумывал план действий, которые должны были вывести из равновесия нотариуса и заставить его связаться с другими членами банды, если он в ней действительно состоял. А в этом должна была помочь максимально убедительно сыгранная наивность сыщика. Но для начала сыщик позвонил в компьютерный отдел и распорядился поставить личный телефон нотариуса на прослушку.

У Свешникова Гурова приняли совсем не так, как у Тищенко, и сыщику даже пришлось прождать в приемной несколько минут, пока нотариус заканчивал разговор со своим клиентом. Правда, Михаил Макарович извинился перед Гуровым сразу же после того, как тот вошел-таки в его кабинет, но при этом тон у нотариуса был сухим и официальным. Присесть он сыщику предложил, а вот вопроса о том, не хочет ли полковник чашку кофе, не последовало.

— И что вас на этот раз ко мне привело? — вместо предложения напитка поинтересовался Свешников.

— А мне нужна ваша помощь, Михаил Макарович, — наивно заявил Гуров, устраиваясь на стуле напротив нотариуса поудобнее.

— В каком смысле? — удивился нотариус. — Я уголовным правом не занимаюсь от слова «вообще». Даже не могу представить, в чем я могут быть вам полезен.

— Ну, Михаил Макарович, разве при раскрытии преступлений сыщикам приходится только к аспектам уголовного права прибегать? — развел руками полковник. — Куда чаще мы с другими аспектами человеческой жизни сталкиваемся. К примеру, с покупкой и продажей недвижимости…

— То есть вы хотите, чтобы я помог вам с оформлением сделки, или просто вас проконсультировать нужно? — Свешников, кажется, начал терять нить разговора, что сыщику и требовалось.

— Ни то и ни другое, — покачал он головой и сделал паузу, заставляя собеседника начать строить догадки. — Мы с коллегами наткнулись на одну не совсем обычную аферу, связанную с продажей квартир. Мне бы хотелось получить от вас кое-какие разъяснения по этому вопросу. Тем более что вы сами в этом напрямую замешаны.

— То есть как? О чем вы вообще? Я вас окончательно понимать перестал. Вы меня в чем-то обвинить собираетесь? — Свешников выглядел настолько естественно удивленным и непонимающим, что Гуров невольно задался вопросом: может, нотариус действительно ни в чем не виновен?

— Нет, обвинять вас я ни в чем не собираюсь, — затряс головой сыщик, разыгрывая наивность. — Мы проверили все версии, но я считаю, что вы не могли помогать аферистам сознательно. Вот мне и хочется понять, как они могли проворачивать свои делишки так, чтобы нотариус, тем более такой опытный, как вы, не заметил подвоха. Я надеюсь, что после моего рассказа вы и сами все поймете и сообщите мне те нюансы, которые я упустил…

Гуров начал свой рассказ с последнего факта преступлений Подсадного ястреба и Дублерши, поскольку на эту тему он уже со Свешниковым общался. При этом важных деталей сыщик не раскрывал, но старательно указывал на то, что у преступников был сообщник. А затем, по нисходящей, Гуров опустился до первого преступления Подсадного ястреба, которое было ему известно. И закончил свой рассказ сыщик тем, что изображение с личностью Подсадного ястреба уже обрабатывается, и не сегодня-завтра его личность будет установлена.

— Я вот одного не могу понять, Михаил Макарович, как вы не узнали преступницу после стольких раз общения с ней, — задумчиво заявил Гуров, стараясь не смотреть на Свешникова в упор. — Ведь вы