Ласточкин крик - Ахмет Умит

– Но ты не сильно сомневался, когда взял на себя ответственность, положив под нож Фаххара.

Медени на секунду помрачнел, но быстро собрался.

– Фаххар был моим племянником…

Заметив мой недоверчивый взгляд, он продолжил:

– Я же вам рассказывал, Невзат-бей, это сын моего брата Эдхема…

– А Азез – дочка вашего брата…

– Да, – подтвердил он. – Азез – младшая сестра Фаххара…

Тут снова вмешался Мюнир:

– Ты все врешь, старик. Ни Фаххар, ни девчонка тебе не родственники. Ты просто решил заработать на детях деньги. Бедняга Фаххар умер, и ты ждал наверняка, пока Азез подрастет, чтобы и ее почку кому-нибудь загнать.

Медени дернулся так резко, что чуть не упал со стула.

– Эти дети вам не племянники, – нахмурившись, сказал я. – Фаххар умер по другой причине, тут вам повезло, но вы незаконно лишили его почки. Что касается Азез, мы не можем оставить вам девочку.

По его лицу пробежала волна отчаяния.

– Прошу, господин комиссар, только не отнимайте у нас малышку. Я не отрицаю, я поступил очень плохо и готов сесть в тюрьму, но клянусь, ни я, ни моя жена никак не навредим ей. Без нее у нас не останется смысла в жизни. Мы и почку Фаххара продали ради нее – чтобы обеспечить девочке хорошую жизнь. Если вы мне не верите, обратитесь в банк. Двадцать пять тысяч лир, которые мы получили, там и лежат.

Казалось, Медени говорил искренне. Впрочем, это мне так казалось, потому что я считал, что даже в самом дурном человеке есть частица совести, есть то, через что он не сможет переступить. А вот Мюнир ему бы не поверил, как и Али; Али бы выругался, слушая сирийца, и я правильно сделал, попросив его уйти.

– Это вы уже расскажете в суде, – сказал я спокойно. – Но для того, чтобы суд проявил к вам снисхождение, придется помочь следствию…

На лице Медени снова страх вытеснил все остальные чувства.

– Я сделаю все, о чем попросите, господин комиссар…

– Для начала сдай нам Мирзу, – наклонился к нему Мюнир.

Сириец побледнел.

– Я не знаю, как его найти…

– Он не оставлял вам телефона? – подключился я. – Как он выходил с вами на связь?

– Приходил в кафе рядом с центром, где мы живем. Но он никогда заранее не предупреждает о своем появлении…

Мюнир положил тяжелую руку на плечо старика.

– Если Мирза к нам не придет, мы сами пойдем к нему. А точнее, ты нас к нему отведешь…

– Но я же не знаю, где он живет…

– А это нам и не нужно, – сказал я, поднимаясь со стула. – Вы покажете нам ту самую больницу, где Фаххар лишился почки.

52

Плохие люди уходят, а содеянное ими зло остается

В этот раз на входе в мейхане меня встретила песня «Нежная роза моих мыслей». Да, именно так я мог бы описать в душе Евгению.

Нежная роза моих мыслей,

Веселый соловей моего сердца,

В тот день, когда тебя увидела,

Тебя я сразу полюбила…

Голос Мюзейен Сенар сопровождал меня все то время, пока я шел во внутренний дворик.

Евгения стояла у белой стены и разговаривала с помощником.

– Это должен быть цвет индиго, Ихсан, а не светло-голубой. Светло-голубой здесь никак не подходит. Вообще, мне давно уже надоел скучный вид этой стены. Может, позовем ребят из университета Мимара Синина? Пусть нарисуют, что им захочется. Хотя вдруг это не понравится нашим клиентам?

– О! Добро пожаловать, Невзат-бей! – заметил меня Ихсан, и моя любимая тут же обернулась:

– Невзат, дорогой, какой сюрприз!

Как же чудесно пахнет ее кожа… Было полное ощущение, что все запахи вокруг вытеснил аромат лаванды. Какое-то время мы стояли обнявшись, позабыв обо всем. Единственное, о чем я думал, что в этом безумном, безжалостном и бессовестном мире мы друг для друга – единственная опора.

– Хорошо, что ты пришел, – наконец произнесла Евгения, обхватив мое лицо ладонями. – Ты мне был очень нужен.

Я знал, что она была расстроена, даже нет, не расстроена, а убита тем, что ей отказались отдать Азез. Наверняка она готовила себя к тому, что никогда больше не увидит девочку. Но нет. Маленькая сирийка будет с нами, мы сможем ее спасти.

– И ты мне нужна, – сказал я, нежно прикоснувшись к ее волосам.

Евгения тут же с подозрением посмотрела на меня.

– Что такое, Невзат? Произошло что-то ужасное?

– Ничего такого, о чем бы мы уже не знали. – Я огляделся по сторонам. – А ты не предложишь мне присесть?

– Ой, прости! Давай проходи за столик.

Евгения повела меня к столику под старым платаном, рядом с которым плескалась вода в выложенном керамической плиткой бассейне.

– Ихсан, – обратилась она к смотревшему на нас с обожанием помощнику. – Ну чего же ты стоишь, накрывай на стол.

Ихсан поспешил на кухню, а я кивнул на стену.

– Собираешься перекрасить?

Взгляд ее зеленых глаз пробежался по уютному дворику.

– Да давно уже. Как-то я подзапустила тут все, надо бы сделать небольшой косметический ремонт.

Раньше она об этом не заговаривала, подумал я. Может, она просто хочет себя занять чем-то? Как по мне, здесь и так хорошо.

– Невзат, у тебя-то что случилось? – тревожно спросила она.

– Сейчас все расскажу, но давай сначала сядем.

Она посмотрела в сторону кухни.

– Подожди секунду, я только насчет закусок распоряжусь…

Я взял ее за руку и усадил на стул.

– Без тебя прекрасно справятся, к тому же я не умираю от голода.

Под вопросительным взглядом Евгении я сел напротив и поднял на нее глаза.

– Как тебе кажется, я идеалист?

– Прости? – не поняла она.

– Не кажется ли тебе, что я предпочитаю жить в приукрашенном мире, не слишком связанном с реальностью?

На ее губах расплылась нежная улыбка.

– А в чем здесь проблема, Невзат?

– Проблема в том, что я слишком альтруистичен, всегда стараюсь понять людей, поставить себя на их место.

Евгения потянулась через стол и взяла меня за руку.

– Ты просто хороший человек, Невзат. Потому и пытаешься всех понять. Вот и всё.

– Не уверен…

Она снова забеспокоилась.

– Что произошло? Говори давай.

У меня не было желания напрягать ее, но хорошие новости я решил отложить на потом.

– Мы разругались с Али, – сказал я, нахмурившись.

– С Али? – удивилась она. – Чем же он тебя так задел? Али, насколько я знаю, прекрасный парень.

Прекрасный, но по-хамски ведет себя с людьми, которых считает виновными.

Этого я говорить