Миллиарды Арсена Люпена - Морис Леблан

– Вот оно, значит, как… – невозмутимо ответил Дикарь. – Тебе удалось обвести вокруг пальца этого идиота-матроса… Ничего страшного, я успею скрыться. Минут пять у меня точно есть. Мне еще нужно кое-что сказать мистеру Филдсу.

Патриция вздрогнула, но голос ее по-прежнему звучал властно и сурово:

– Дикарь, не делайте глупостей. Я вас предупредила. Полиция выехала. Они, вероятно, уже окружили дом. Если вы совершите преступление, вас ждет электрический стул, помните об этом…

– Спасибо, что проявили ко мне интерес, – ответил насмешливый голос. – Придется поспешить…

В наступившей тишине вдруг раздался приглушенный предсмертный крик…

– Ах, бандит! – пробормотала Патриция, задыхаясь, почти теряя сознание. – Он убил его.

В смятении она бросила трубку и выбежала из заведения, швырнув деньги бармену. Ей чудом удалось разминуться с подоспевшим матросом. К счастью, она увидела свободное такси и прыгнула в машину. Совсем потеряв голову, вместо того чтобы назвать водителю адрес Фредерика Филдса или адрес газеты, она назвала свой собственный, стремясь, подобно раненому зверю, укрыться в надежном логове.

Патриция вдруг ощутила страшную слабость и смертельную усталость. Ей хотелось лечь в постель, уснуть… забыть о том, что, судя по всему, свершилась трагедия; она предчувствовала, что все кончено и с этим уже ничего не поделать. Ход событий ей не переломить.

Спала она скверно, ужасные кошмары среди ночи сменялись бессонницей, и тогда произошедшее казалось ей еще более ужасным. Эпизод с украденным портфелем усугублял ее страдания. Патриция прекрасно понимала, что Фредерик Филдс стал жертвой Дикаря, но почему-то ни секунды не тревожилась за Мак-Аллерми; она ни о чем не догадывалась, ее не одолевали никакие предчувствия.

На следующий день, придя на работу, она была ошеломлена царившей в редакции суматохой и новостью, что владелец газеты убит. Ему нанесли удар ножом в сердце, и это случилось в магазине на площади Свободы. Площадь Свободы! Та самая площадь с аркадой!

Она с трудом сдержала стон, стараясь устоять на ногах и не упасть в обморок. Это событие потрясло ее до глубины души; она испытывала жесточайшие угрызения совести. Почему она не попыталась спасти Мак-Аллерми? Все прочее, а именно откуда полиция узнала о нападении, что известно полицейским о магазине, его владельце, о проводимых там собраниях, – все эти подробности, всплывшие позже, не имели для нее никакого значения в ту трагическую минуту, когда она казнила себя за преступное бездействие!

Тем не менее она просмотрела все утренние газеты; везде были напечатаны материалы об убийстве: детали происшествия и комментарии разнились, но в рассказе о жертве, известной личности, чья трагическая и загадочная смерть взбудоражила общественность, приводились ошибочные факты. В этих же изданиях сообщалось и о другом сенсационном преступлении – убийстве Фредерика Филдса. Впрочем, для Патриции в этом не было ничего неожиданного: ведь она узнала о нем в тот самый момент, когда оно было совершено. Писали, что накануне вечером Филдс, который намеревался отправиться в Европу, был убит в собственном доме. Некий преступник нанес ему удар ножом в сердце. Точно так же был убит и владелец газеты «Алло, полиция!». Журналисты задавали вопрос: существует ли связь между этими двумя убийствами? Обе жертвы хорошо знали друг друга, у них были общие дела. Возможно, эти убийства совершены какой-то бандой?

Вдобавок в доме Филдса был взломан сейф. Похищены пятьдесят тысяч долларов…

Патриция не сомневалась, что к смерти старых друзей причастен один и тот же преступник. Но какую цель он преследовал? Какие тайные силы стоят за ним? Является ли Дикарь крупным гангстером, или же он слепое орудие в чьих-то руках? Она хотела знать… И путь к истине был только один…

На следующий день после двойного преступления сын и наследник Джеймса Мак-Аллерми вызвал Патрицию в кабинет главного редактора газеты, которая отныне принадлежала ему. Молодая женщина, стараясь не выдать волнения, вошла в кабинет.

В последний раз Патриция видела Генри Мак-Аллерми несколько лет назад; теперь ему уже исполнилось тридцать. Хотя она и разглядела в этом взрослом мужчине черты того молодого человека, которого когда-то знала, ее страсть давно угасла. Они поздоровались со сдержанностью двух незнакомцев.

– Мисс Джонстон, – начал новоиспеченный руководитель, – последняя запись моего отца в его блокноте касается вас: «Патриция… характер, энергия, организаторские способности. Прекрасно соответствует должности заместителя главного редактора». – И добавил, не глядя на молодую женщину: – Я постараюсь учесть мнение отца, насколько это возможно. Разумеется, в том случае, если это не противоречит вашим планам…

Патриция ответила с всегдашней сдержанностью:

– Я считаю, сэр, что лучший способ послужить газете – это посвятить себя делу мести за вашего отца. Через несколько часов я отправляюсь во Францию. Я только что забронировала место на пассажирском лайнере «Иль-де-Франс».

Генри Мак-Аллерми изумленно воззрился на нее.

– Вы едете во Францию?! – воскликнул он.

– Судя по некоторым словам вашего отца, он намеревался отплыть туда в ближайшее время.

– И что с того?

– Я полагаю, что эта поездка была связана с делом, из-за которого погиб мистер Мак-Аллерми.

– У вас есть какие-нибудь доказательства?

– Ничего конкретного. Просто мне так кажется.

– И в тот самый момент, когда вы больше всего нужны газете, вы принимаете столь серьезное решение лишь потому, что вам так кажется? – спросил Генри Мак-Аллерми с легкой иронией.

– Иногда приходится действовать, повинуясь интуиции, – спокойно ответила Патриция.

– Но вам следует переговорить с полицией.

– Не вижу в этом необходимости. Я все равно не могу дать полицейским никакой полезной информации…

– А деньги у вас есть? – помолчав, спросил Генри Мак-Аллерми, побежденный решимостью молодой женщины.

– Две тысячи долларов, которые ваш отец заранее внес на мой счет в качестве аванса за будущую работу.

– Но ведь этого недостаточно.

– Сэр, если мне потребуется больше денег, чтобы добиться результата, я дам вам знать.

– Буду на это рассчитывать. До свидания, мисс Джонстон.

Они расстались, не сказав больше друг другу ни слова.

Патриция уже уходила, когда в кабинет стремительно ворвалась красивая молодая дама. Тщательно накрашенная, в элегантном черном пальто, она вихрем пронеслась мимо Патриции, даже не заметив ее, и бросилась в объятия Генри.

– Дорогой, как тебе мое новое пальто? – воскликнула она. – Правда красивое? Оно ведь подойдет для траурной церемонии, не так ли?

Это была молодая жена Генри Мак-Аллерми.

Незадолго до отхода судна Патриция поднялась на борт лайнера «Иль-де-Франс». Ее никто не провожал. Сынишку, маленького Рудольфа, подруга должна была привезти в Париж через две-три недели.

Переезд через Атлантику оказался для молодой женщины прекрасным отдыхом. Она не вступала в разговоры с пассажирами, и потому спокойное размеренное плавание действовало на