Грязный город - Хэйли Скривенор

Войдя в свой номер – затхлое помещение с меблировкой начала восьмидесятых, – Сара скинула обувь, легла на кровать и смежила веки. Левой рукой накрыла обожженную солнцем правую, положив ладонь на часы матери, которые, как и она, всегда носила на правой руке.

Маме Амира нравилась. «Она – красивая женщина». Ее мать всегда подчеркнуто произносила местоимение «она», словно сравнивала Амиру с Сарой или, может быть, с самой собой. Сара, со всех сторон прямая как палка, внешне была больше похожа на отца. Маму, она подозревала, раздражало, что от нее дочь унаследовала только леворукость. Но сама Сара была рада, что ей не досталась пышная грудь матери, не передалась ее вызывающая манера величаво вплывать в комнату, мгновенно приковывая к себе взгляды. С другой стороны, разве не таких женщин всегда выбирала Сара? Она вздохнула. Не время сейчас думать об Амире. И не время спать. На завтра Сара вызвала криминалистов, но для начала им со Смити следует самим осмотреть машины. Она встала с кровати и, пошарив в сумке, нашла фонарик.

Затем вышла в коридор и постучала в соседнюю дверь, в номер Смити.

– Нужно осмотреть машины родителей девочки.

Смити вышел на стук в трусах и рубашке. На столе за его спиной стояла открытая банка пива.

– Черт возьми, сержант, с тобой не соскучишься.

– Жду тебя у машин.

* * *

Сара обошла обе машины. От металлических дверей тускло отражалась вывеска мотеля, подсвеченная флуоресцентными огнями. Вдохнув полной грудью, Сара размяла плечи. Машину Стивена она хотела осмотреть сама. Она натянула перчатки. Подошел Смити. Сара дала ему ключи от «короллы» Констанции. Сейчас она себя чувствовала героиней одного из сериалов о работе полиции, которые Амира вечно заставляла ее смотреть, хотя у Сары они вызывали лишь раздражение, поскольку были напичканы неточностями.

– Ты мой отважный сыщик, – сказала однажды Амира, лохматя короткие волосы Сары. – Правда, в сериале тебе не позволили бы быть лесби.

– Копы в тех фильмах вечно на грани срыва, – фыркнула Сара. – Я не такая, как они.

Амира в ответ лишь рассмеялась.

Присев на корточки, Сара заглянула под переднее пассажирское кресло и высветила фонарем очертания какого-то предмета. Часы показывали почти полночь, но у Сары сна не было ни в одном глазу. Даже Амира сочла бы, что это уж слишком легко. И впрямь смешно, что Стивен не потрудился избавиться от улики. Рукой в перчатке Сара осторожно вытянула из-под сиденья детскую туфлю – из черной кожи, с пряжкой на боку. Судя по детальному описанию, что дала Констанция, Эстер была именно в этих туфлях, когда уходила из дома в школу.

* * *

Дверь открыл Стивен, словно он их ждал. Шел первый час ночи, то есть фактически уже наступила суббота.

– Вам придется проехать с нами в отделение, – сказала Сара.

– Зачем? – спросил Стивен крикливым голосом, одновременно с вызовом и испуганно.

Боялся он не зря. Мак подтвердил, что Стивена Бьянки никто не видел там, где, по его словам, он находился в момент исчезновения его дочери. Также Мак договорился, чтобы Саре выделили кабинет для допросов в региональном управлении полиции, расположенном в Роудсе, поскольку в полицейском участке Мака не было оборудования, необходимого для проведения допросов по столь серьезному делу. И они рассчитывали, что региональная штаб-квартира полиции произведет более устрашающее впечатление. Стивен пока еще не был задержан, но Сара хотела, чтобы он чувствовал себя как под арестом. Он молча сидел на заднем сиденье «коммодора». Мимо закрытых окон автомобиля струилась черная ночь. Левая нога Стивена, близко находившаяся к рычагу переключения передач, отбивала дробь как заводная. Смити и Сара и не думали его успокаивать: пусть понервничает.

У Амиры тоже была привычка отбивать дробь ногой. «Это потому, что мы, бисексуалы… – Она тыкала пальцем себя в грудь. – Мы – как это правильно сказать? – более энергичные люди, – говорила она с сильным сирийским акцентом, имитируя речь отца. – Это вы, лесбиянки, вечно усталые. – Амира закатывала глаза. – А мы нет, не такие. Энергия из нас бьет ключом». Голос матери, высокий, с придыханием, Амира почему-то никогда не имитировала. Сара слышала его на видео, которое показывала ей Амира. Там она танцевала для родителей, поздравляя их с тридцатилетним юбилеем супружеской жизни. С родителями Амиры Сара не была знакома и теперь уже никогда не познакомится. Две недели миновало с тех пор, как Амира произносила имя Сары, обещая, что это в последний раз. Две недели Сару уже никто не называл иначе как «Майклс» или «босс».

* * *

Сара закрыла дверь кабинета для допросов и прошла к столу, за которым сидели Смити и Стивен. Усаживаясь, она взглянула на Стивена, и у нее мелькнула праздная мысль: интересно, какое мнение у присяжных сложится об этом красавчике? Стивен стиснул зубы: должно быть, рассчитывал, что его снова будет допрашивать Смити.

Сара включила цифровое записывающее устройство и наговорила стандартное вступление.

– Итак, Стивен. Вспомните, пожалуйста, что вы делали в пятницу? – вполне приветливым тоном попросила она.

Взгляд Стивена метнулся к Смити, словно он надеялся, что тот более благоразумен и спасет его.

– Я уже говорил. Я был на работе. Домой вернулся около пяти. К тому времени, когда добрался до конторы и узнал, что меня разыскивала жена, рабочий день уже все равно подходил к концу.

– Давайте вернемся к тому, что было чуть раньше. Что вы делали утром? Точнее, теперь уже вчера утром, – поправилась Сара, глянув на настенные часы.

– Как я сказал ему… – Стивен дернул головой в сторону Смити, – в пятницу я приступаю к работе поздно, не раньше десяти.

– Везет вам, выспаться успеваете, – заметила Сара.

Стивен опустил веки, словно отгораживаясь от нее.

– Кто отвозит Эстер в школу?

Он снова открыл глаза.

– Констанция. Вам же это известно.

Теперь он выглядел спокойнее. Саре хотелось немного его встряхнуть.

– Вы с Констанцией часто ссоритесь? – спросила она.

– Бывает.

– Как Эстер реагирует на это? На ваши ссоры?

– Да прекрасно она реагировала, – огрызнулся Стивен, снова посмотрев на Смити.

Сара отметила, что ответил он в прошедшем времени.

– Стивен, вы всегда были уверены, что Эстер – ваш ребенок?

– Естественно, она – моя дочь.

Казалось, к нему возвращается самообладание. Он откинулся на спинку стула, ладони держал на столе.

– Стивен, что вы делали в половине третьего?

– Как я уже говорил вашему напарнику, я наносил новую разметку на автостраде.

– Один? В вашей бригаде это допускается? – уточнила Сара.

– В принципе нет. – Стивен напряг плечи, словно отказывался признавать очевидное. – Обычно мы работаем парами. Но один из наших ребят заболел.