Замороженный страх - Валерий Георгиевич Шарапов

— Так точно, товарищ подполковник. Работаем в режиме секретности.

— Вот и отлично.

Подполковник Золотарев кивнул и покинул актовый зал. Уходя, он видел, как к оперуполномоченному Комкову потянулись оперативники. «Этот справится, — подумал Золотарев. — Теперь главное, чтобы полковник Житников не внес свои коррективы». Отсутствие начальства несколько обеспокоило Золотарева. Из телефонного разговора он понял, что Житников готов выехать немедленно. Что же его задержало? В представлении Золотарева дел более важных, чем это расследование, в природе просто не существовало. Он успел дойти до кабинета и даже отдать распоряжение личному помощнику приготовить ему чай, так как позавтракать он так и не успел, когда телефонный аппарат, установленный на рабочем столе, пронзительно зазвонил. Новый аппарат Золотареву установили два месяца назад, и он еще не успел привыкнуть к своеобразному сигналу. Подняв трубку, он привычно произнес:

— Подполковник Золотарев на связи.

— Я в главке, — услышал он голос полковника Житникова. — Что у тебя по мусоропроводам?

В утреннем докладе Золотарев упоминал, что собирается отправить своих сотрудников прошерстить весь район, поэтому вопрос Житникова его не удивил.

— Личный состав готовится выйти по адресам, — ответил он.

— Сколько еще человек тебе нужно? — Голос Житникова звучал нетерпеливо, и Золотарев поспешил с ответом:

— На данный момент задействовано порядка сорока офицеров и младшего состава. Если получу хотя бы столько же, будет замечательно.

— Через полчаса начнут прибывать люди. Кто-то сможет ввести их в курс дела и направить по нужным адресам?

— Вопросом распределения кадров занимается старший оперуполномоченный Комков, — отчеканил Золотарев. — Я тоже собираюсь подключиться.

— Нет, подполковник, ты нужен здесь, — заявил Житников. — Сделай соответствующие распоряжения и выдвигайся в главк. Дело получило статус особо важного.

— Понял. Выезжаю немедленно. — Золотарев выждал, пока полковник прервет связь, и только после этого положил трубку.

Отрывать Комкова от работы Золотарев не захотел, поэтому не стал вызывать его в кабинет. Вместо этого сам спустился в актовый зал, напрочь позабыв о приготовленном помощником чае. По пути к актовому залу он встретил оперативников Уварова и Тихонова. Тихонов вел под ручку неказистого мужичка, и тот явно наслаждался вниманием и заботой со стороны милиции. Он шмыгал носом, утирал рукавом сопли и не переставая нахваливал своих конвоиров.

— Это ж надо, дожил до такого почета, — заливался соловьем мужичок. — Прям под белы рученьки родная милиция меня до места назначения доставила. А ведь были времена, когда рядом с Тарасом Ильичом останавливался разве что милицейский «бобик». Помигает фарами, посигналит клаксоном, и ты уже готов в штаны навалить от страха. А ну как загрузят в машину и увезут так далеко, что и дома родного больше не увидишь?

Заметив начальника отдела, Тихонов легонько ткнул мужичка в бок и велел заткнуться. Поравнявшись с подполковником, Уваров и Тихонов отдали честь, а Золотарев остановился и спросил, обращаясь к Уварову:

— Что у вас, Уваров?

Старший лейтенант подал знак Тихонову следовать дальше, тот подтолкнул мужичка и потащил его к кабинету оперативников. Выждав, пока они отойдут на приличное расстояние, Уваров повернулся к подполковнику и доложил:

— Мусоропроводы осмотрены, других свертков мы не обнаружили.

— Даже не знаю, радоваться этому или огорчаться. — Золотарев махнул рукой в сторону мужичка. — А это что за экземпляр?

— Один из жильцов. Он заявил, что видел во дворе дома номер шестнадцать подозрительного мужчину с объемной тяжелой сумкой. Есть вероятность, что это наш подозреваемый.

— А зачем сюда притащили? Мало нам здесь алкашей, Уваров?

— Свидетель может описать внешность подозреваемого. Хотим, чтобы с ним поработал художник, — объяснил Уваров.

— Думаешь, стоящая затея?

— Не могу знать, товарищ подполковник, но что-то все равно лучше, чем ничего.

— Ладно, иди работай.

Золотарев махнул рукой и пошел дальше по коридору, а Уваров поспешил догнать товарища. В кабинете их поджидал следователь Аймаров. Если он и удивился, увидев, кого привели оперативники, то виду не подал.

— Вас не было на экстренном совещании, — отметил он, — поэтому сообщаю: мы продолжаем отрабатывать шестнадцатый дом. Подполковник Золотарев ждет результатов осмотра мусоросборных помещений. Надеюсь, эту работу вы закончили?

— Товарищ подполковник в курсе, — сообщил Уваров. — Я доложил о результатах ему лично: мусоросборные помещения пусты, других свертков нет.

— Лично? — Брови Аймарова поползли вверх. Нечасто оперативники проявляли подобную «инициативу» и шли с докладом сразу «наверх».

— Я не планировал докладывать Золотареву, — догадавшись, о чем думает следователь, поспешил реабилитироваться Уваров. — Он встретил нас с Тихоновым в коридоре, когда мы вели Тараса Ильича в кабинет.

Аймаров переключил внимание на тщедушного мужичка. Тот успел пристроиться на стуле возле тумбочки, на которой стоял электрический чайник и чайная посуда, а также коробка с сахарным печеньем. Мужичок поедал печенье глазами, но взять лакомство без спроса не решался, а перебивать строгого человека, который наверняка здесь всем заправлял, ему показалось не лучшей идеей.

— Полагаю, этот товарищ как-то связан с расследуемым делом? — разглядывая мужичка, спросил Аймаров.

— Он утверждает, что видел подозрительного мужчину во дворе дома, — во второй раз за последние десять минут пустился в объяснения Уваров. — В ночь с тридцать первого декабря на первое января подозрительный мужчина вошел во двор дома номер шестнадцать по улице Бакулева, в руках он нес тяжелую сумку. Остановился передохнуть перед окнами Тараса Ильича. Тот довольно долго наблюдал за мужчиной, и его поведение показалось ему подозрительным.

— Фоторобот? — догадался Аймаров. — Хорошая идея, только времени на ее исполнение нет. Работа художника со свидетелем займет не один час, а нам приказано вернуться к дому шестнадцать и проверить все до единой квартиры на предмет наличия следов совершенного преступления и отработки других версий.

— Мы тут подумали, — в разговор вступил молчавший до этого Тихонов. — Если возьмем с собой фоторобот на поквартирный опрос, убьем одним выстрелом двух зайцев. Фоторобот все равно придется предъявить каждому жильцу. Если мужчина приходил к кому-то из жильцов, они его опознают, и нам не придется гоняться за призраком.

— Логично, — согласился Аймаров. — Что ж, придется пару-тройку часов потерять.

— Зачем столько времени? — Мужичок в недоумении переводил взгляд с одного оперативника на другого. — Давайте листок и карандаш, я вам за тридцать секунд эскиз набросаю.

— Вы что — художник? — в один голос воскликнули Уваров и Тихонов.

— Картины маслом не писал, но шесть лет брал частные уроки у знаменитого художника.

Фамилия художника, которую назвал Тарас Ильич, ни о чем оперативникам не говорила, но известие о способностях свидетеля очень даже порадовало. Уваров взял со стола чистый лист, из кармана достал карандаш, снабдил всем этим мужичка