Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

Я назвался и сообщил о цели своего визита, на что она отозвалась с несколько утомленным любопытством. Пароль — «Карл Миллер и Мара» — заставил ее голубые глаза заблестеть ярче, из чего я заключил, что, по крайней мере, не ошибся адресом.

Впустив меня наконец в дом, она предложила присесть и подождать, пока она попробует найти мужа. Указанный мне стул, несомненно, предназначался для незваных гостей и стоял в комнате размером с привокзальный зал ожидания, но тем не менее называвшейся гостиной. Дама удалилась с намерением привести супруга.

Вместо нее скрасить мое одиночество явилась девушка лет восемнадцати — скорей всего, сестра Мары. Глаза у нее были зеленые, а волосы, благодаря солнцу, но не только солнцу, — разноцветные. Выглядела она довольно дико, но все же это была Марина сестра. Родство выдавали не схожее сложение и строение лица, а то, как она смотрела на меня — так глядит ребенок на собаку, собираясь привязать ей к хвосту консервную банку. Она бросала на меня искоса и исподлобья такие невинные взгляды, что невольно хотелось узнать, не прячет ли она чего-нибудь за спиной. Видно было, что она прикидывает: рискнуть или не стоит?

Решив, что я все-таки не кусаюсь, она подошла ближе и уселась на соседний стул. Одета она была довольно экстравагантно: неровно загорелые ноги выглядывали из-под платьица, состоявшего из лоскутков материи и толстых веревок и игравшего роль приманки для какого-нибудь мальчугана, которому в этот день могла выпасть удача после обеда и грамма-двух какой-нибудь дряни трахнуть ее на скорую руку и на заднем сиденье.

Усевшись, она вытащила из пляжной кожаной сумки длинную коричневую сигарету и зажала ее губами, сложенными самым что ни на есть привлекательно-завлекательным образом.

Я усмехнулся, а девица, неправильно поняв меня и сочтя, что я слишком застенчив, чтобы начинать сеанс обольщения самому, спросила:

— Огоньку не найдется?

— Найдется, — ответил я, мысленно призывая ее папу и маму появиться в комнате. — Я на ночь кладу зажигалку рядышком.

— Темноты не боитесь?

— Просто не люблю сюрпризов.

Решив не очень церемониться, я достал из кармана зажигалку и плавно бросил ей. Четким движением она накрыла ее ладонью в воздухе, откинула крышку и провела колесиком по бедру. Вспыхнул огонек, а на коже остался тонкий красный след. Зажмурившись, она глубоко затянулась, потом открыла рот, давая облаку дыма окутать свое сильно накрашенное лицо, и наконец, сложив губы трубочкой, выдохнула последнюю струйку. От таких струек гибнет все живое на мили вокруг.

Кинула зажигалку обратно:

— Спасибо.

Я кивнул, мысленно моля папу и маму поспешить к нам и избавить меня от этого кошмарного видения. Жизнь благополучных людей сильно меня угнетает.

— А я знаю, зачем вы приехали, — сказала сестрица. — Насчет Мары.

— Верно, — согласился я.

— Она ведь в Нью-Йорке, да?

— А чего ее понесло в Нью-Йорк?

— Вот именно, Пенни, — раздался вдруг мужской голос. — Чего твою сестру понесло а Нью-Йорк? Может, расскажешь?

В гостиную вошел и плюхнулся на ближайший стул у окна отец семейства, крепко держа в руке высокий стакан, в котором плескалось что-то алкогольное. Чувствовалось, что, несмотря на довольно ранний час, он уже хорошо принял. И говорил, и двигался, и даже дышал он не то чтобы с трудом, а с явной неохотой тратить на это силы.

— Ее понесло в Нью-Йорк, милый папочка, чтобы отвязаться от этого потного жирного остолопа и его лавчонки, — не замедлила с ответом Пенни. — Она сбежала, потому что там жизнь поинтересней, чем в этой дыре, куда ты и сам забился, и нас всех за собой поволок, обдурив нас, как дурил раньше своих клиентов на бирже! Она сбежала, потому что невмоготу стало ждать, когда же ты наконец сообразишь, что пора просохнуть...

— Пенни!

Гневный монолог был прерван миссис Филипс, появившейся в гостиной вместе с еще одним существом женского рода — очевидно, второй Мариной сестрой. Папа между тем смирно сидел на стуле, посасывал свой «хайбол», кротко поглядывал в окно, умиротворенно созерцая свою недвижимость и пропустив мимо ушей то, что родная дочь выказалась о нем резко и прямо. Должно быть, это было не впервые.

— Наша Пенни сегодня встала не с той ноги, — объяснил он мне. — Ты ведь, кажется, в клуб собиралась? Ну и иди себе. Нам с мамой хотелось бы поговорить с этим джентльменом.

— Мне бы тоже, — расплылась она в улыбке и показала мне язык. — И не только поговорить. Да и мама, ручаюсь тебе, не прочь...

— Пенни, по-моему, тебе пора идти.

Пенни пожала плечами, взглянув на мать со всем превосходством неискушенности, подняла с полу сумку и раздавила в пепельнице окурок.

— Чрезвычайно, чрезвычайно рада была познакомиться с вами, сэр. Мы непременно, непременно должны с вами увидеться еще.

Она направилась к дверям, а сестра ее — за нею следом. Она была на несколько лет моложе Пенни, еще не достигла возраста, когда пококетничать с гостем кажется делом более важным, чем опоздать в бассейн. Ничего, придет время, и она своего не упустит. Пенни ее вразумит и наставит. Если сама не отвалит из родового гнезда.

Когда парочка скрылась, папаша произнес:

— Ну, сэр, как вы уж, наверно, догадались, я — Джозеф Филипс. А вы, позвольте узнать...

— Меня зовут Джек Хейджи, я — частный детектив из Нью-Йорка. — Надо было отредактировать миллеровскую историю, чтобы она прозвучала не так нелепо. — Некий джентльмен по имени Карл Миллер, уверяющий, что знаком с вами, сказал мне, что ваша дочь Морин была похищена одним человеком или группой лиц, ранее живших в вашем городе. Заранее прошу извинить, если придется сообщить вам сведения, которые вам неизвестны и которые покажутся вам недостоверными. Упомянутый Миллер дал мне список лиц, которые... э-э... были интимно близки с вашей дочерью. Он полагает, есть связь между ними и ее недавним исчезновением. Он нанял меня и дал задаток, поручив вернуть ее домой или, по крайней мере, удостовериться в том, что она жива.

— Ну а мы-то тут с какого боку? — спросила миссис Филипс, и ее чадолюбие, сделавшее бы честь самой Медее, тронуло меня до глубины души. Сухощавая, подтянутая, с острым птичьим лицом, она холодно смотрела на меня, ожидая ответа.

— Я надеялся, что вы сумеете пролить свет на эти загадочные обстоятельства. Как вы считаете, вашу дочь похитили?

— Конечно, нет! Вы и сами так не считаете!

— Тем не менее... Вы уполномочивали Карла Миллера