Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

основанный на истории Элизы Лэм. Картина получила название «Похищение» (The Bringing). Разработчики заключили с Sony договор на шестизначную сумму, а общественность пришла в ярость и обвинила их в эксплуатации.

Интересно, знали ли разозлившиеся люди, что изрядное количество посвященных Элизе онлайн-видео и блогов монетизируется Google AdSense? Каждый, кто кликает на один из этих текстов или роликов, по сути, подпитывает индустрию, получающую финансовый доход от истории Элизы и ее смерти.

ГЛАВА 12

ДЭВИД И ИННА ЛЭМ ПРОТИВ ОТЕЛЯ CECIL

К лету 2015 года я был уже почти готов бросить дело Элизы. Полиция прекратила расследование и отказывалась отвечать на какие-либо связанные с ним вопросы. Руководство отеля тоже не давало комментариев.

Мое душевное состояние значительно ухудшилось, и нужно было сменить обстановку. Я собрал те немногие вещи, что пережили опустошение квартиры, и уехал в Ист-Маунтинс, под Альбукерке, — там я стал жить у родителей и работать на удаленке.

В 2015 году родители Элизы, Дэвид и Инна, так и не сделавшие никаких публичных заявлений в связи с расследованием, подали на отель Cecil иск с обвинением в преступной халатности.

В обвинении, представленном юристами семьи, говорилось, что отель должен понести уголовную ответственность за смерть Элизы из-за несоблюдения норм безопасности на крыше. Значимость этой тяжбы заключалась в том, что от детективов полиции Лос-Анджелеса с высокой долей вероятности могли потребовать раскрыть некоторые данные расследования. И среди этих данных могла быть информация о том, допрашивали или нет каких-либо свидетелей или подозреваемых.

Гражданский процесс в Высшем суде Лос-Анджелеса должен был начаться в феврале 2016 года. Я планировал присутствовать на заседании.

БОЛЕЗНЬ ВСЕ ХУЖЕ

Элиза не спала сорок восемь часов. За это время она выходила из комнаты два раза. Строго говоря, она и из постели выбиралась три раза. Дважды — в туалет и на кухню, добыть еды, и один раз — чтобы воткнуть зарядку в ноутбук.

Какое-то время все вроде бы шло хорошо. Первая серьезная письменная работа Элизы в Университете Британской Колумбии была посвящена буддизму в Китае. Она не сомневалась, что справится. У нее был парень, которого она обожала, с которым чувствовала себя героиней всех любовных рок-баллад на свете. Раньше, когда она призналась другому парню в любви, все вышло неудачно: парень хотел от нее скорее пацанской дружбы. Но теперь все было иначе. Кажется, у нее наконец получилось оставить прошлое позади.

У него были «прекрасные, умные глаза», а от его плавных жестов боль и злость, что иногда охватывали Элизу, утихали. Он изучал в университете информатику и здорово разбирался в технике. Он умел управляться с графическими адаптерами, загружать игры Starcraft, он чинил ее вечно глючащий компьютер и самое важное — мог по шесть часов спокойно выслушивать ее истерику, приговаривая: «Это ничего. Компьютер — штука починябельная».

Разумеется, он не подозревал — и, возможно, даже Элиза не подозревала, — что настоящей причиной ее истерик был ее собственный разум, поломка ее внутреннего графического адаптера. Но Элиза воображала, как он прогоняет и этот ее страх. Это ничего. Биохимия мозга — штука починябельная. Она совсем как компьютер. Верно ведь?

Но несмотря на то, что в ее жизни было такое счастье, несмотря на то, как радовала ее учеба, болезнь овладевала ею. И вскоре начала влиять на каждый аспект ее жизни.

Ее сознание словно распадалось. Элиза перепробовала множество антидепрессантов, но они практически не помогали. Ее симптомы походили на игру «Прихлопни крота»[490]: стоило вылечить один, как тут же высовывался другой, а когда она разбиралась с ним, возвращался первый — став еще сильнее. Это сводило Элизу с ума, и это было совершенно невозможно объяснить семейному врачу — он сочувствовал Элизе, но не знал, что делать.

Иногда ей хотелось убежать, уехать куда-нибудь. Но она понимала, что сначала необходимо привести себя в форму.

Элизе было крайне тяжело справляться с учебной нагрузкой. В декабре 2011 года она была вынуждена отказаться от двух курсов в колледже, и это привело ее в отчаяние. Затем она проспала и пропустила экзамен, в результате чего потеряла 10 % от оценки еще по одному курсу.

Проспала она, как это ни парадоксально, из-за бессонницы. Несколько ночей перед экзаменом Элиза почти не смыкала глаз. Всю ночь она сидела в интернете, главным образом в Tumblr.

Когда она перечитывала свои записи, она понимала: что-то не так. Это были набранные капслоком пространные рассуждения обо всем подряд, бесконечный ночной поток сознания. Набирая эти тексты, она пребывала в эйфории. Но вслед за эйфорией приходило горькое похмелье. И в итоге она серьезно испортила себе оценку.

Элиза собиралась самоудалиться из интернета, потому что он, похоже, разжигал ее СДВГ[491] и манию, но потом поняла, что увлечение онлайном являлось следствием, а не причиной. И во многих отношениях Tumblr ей помогал. Интернет был необходим Элизе. С помощью Tumblr она документировала свою жизнь, фиксировала свой внутренний хаос, одновременно пытаясь его упорядочить.

Кроме того, на Tumblr она нашла маленькое анонимное сообщество людей, разделявших некоторые из ее горестей, в частности одиночество. Одному из членов сообщества она написала: «Боль и одиночество знакомы всем», не зная, кого пыталась убедить — его или себя.

Создание текстов приносило Элизе радость. Она обожала ощущение, возникавшее, когда она облекала в законченную форму вертящиеся в голове смутные мысли. Нажимая на кнопку «опубликовать», она делала зримой ту внутреннюю реальность, которую ей тяжело было выразить в разговоре. Возможно, кто-нибудь когда-нибудь поймет, через что ей пришлось пройти.

После того как один особенно жестокий приступ депрессии на несколько дней приковал Элизу к постели и лишил возможности общаться с окружающим миром, аноним из Tumblr, опасаясь, что с ней произошло что-то нехорошее, спросил, как у нее обстоят дела.

Элиза заверила своего бесплотного друга, что просто пыталась поменьше сидеть в сети.

Но она нуждалась в медицинской помощи и знала это. Долгие годы она убеждала себя в том, что может справиться с биохимическими странностями своего мозга. Но на самом деле она теряла контроль над собой.

Она могла ощутить себя на вершине мира — и радость сбрасывала ее на самое дно; а оказавшись на дне, она могла собраться и взлететь на вершину. Как будто кто-то проводил опыты над ее головой. Болезнь — с постоянно меняющимися, умножающимися симптомами и, похоже, не поддающаяся лечению — теперь занимала еще больше места в ее жизни, и Элиза зациклилась на ней. Она боялась ее. Писала о ней. Если она как можно