Саботаж на Олимпиаде - Франклин У. Диксон

Фрэнк рассказал о том, что узнал в связи с переводом Чили в число запасных членов сборной.

— Я слышал, как он ругался с тренером и угрожал, что, если его не вернут в основной состав, всем придется очень об этом пожалеть, — сообщил Фрэнк.

— Пожалеть? — спросил Джо. — Думаешь, этот парень способен сорвать игры?

— Почему бы и нет? — ответил Фрэнк. — Чили был исключен из команды еще до начала Олимпиады. Думаю, у него были весомые причины для саботажа. В том числе и на открытии.

Джо откинулся на спинку стула и включил телевизор.

— У меня такое впечатление, что мы совсем не продвигаемся вперед, — вздохнул он.

На экране появилась мужественная физиономия Кори Коннера.

— Говорит Кори Коннер. У меня для вас экстренное сообщение, — объявил он. — Как вы знаете, великолепные результаты и атмосфера этих летних Игр омрачены взрывом олимпийского факела и травмой китайского гимнаста Кун Цзиня. Мы показали вам драматические кадры, снятые сразу после падения спортсмена. Из конфиденциальных источников стало известно о серьезной опасности, которая, подобно грозовой туче, нависла над Олимпиадой. Я узнал, что жизнь всех участников олимпийского марафона находится под угрозой. Характер и детали ее только еще выясняются, и официальные лица не хотят ее комментировать. Но я продолжаю следить за развитием событий и постараюсь как можно оперативнее сообщать вам все, что узнаю. Джим, передаю слово тебе…

Фрэнк еще с минуту слушал рассуждения о том, насколько отвратительная вещь шантаж и как не везет в этом году Олимпийским играм.

— Откуда он об этом пронюхал? — удивился Джо. — Кэтлин Бартон сказала, что журналистам сообщать ничего не будут.

— Точно. Ее, наверное, кондрашка хватит, когда она увидит все это на экране, — улыбнулся Фрэнк.

— Нет, серьезно! — настаивал Джо. — Откуда Кори узнал про ту записку? И что у него за конфиденциальные источники?

— Есть только один способ выяснить это, — сказал Фрэнк. — Пойти к нему и побеседовать.

— И не откладывая, — подхватил Джо, набирая в горсть новые кубики льда.

Братья вышли из гостиницы и поспешили в телестудию, расположенную в самом центре Олимпийской деревни.

— Давай постараемся не бросаться в глаза, — предложил Фрэнк, когда они входили в здание телецентра. Он достал из кармана оранжевую карточку, а голубое удостоверение спрятал. — Мы хотели бы встретиться с Кори Коннером, — обратился он к дежурной.

— Поднимитесь на второй этаж и посидите немного в приемной, — сказала она, кивая в сторону лифта.

Фрэнк улыбнулся брату.

— Так просто! — улыбнулся в ответ Джо.

Но повидаться с Кори Коннером оказалось не так-то просто. Они целый час просидели в приемной; надежда на встречу становилась все более призрачной. У каждого, кто проходил мимо, был свой ответ на вопрос, почему Фрэнк и Джо не могут увидеть Кори. «Он занят… Он готовится к выступлению… Он говорит по телефону». Все это было подозрительно похоже на отговорки.

Наконец, когда Фрэнк уже начал терять терпение, он увидел, что Кори Коннер идет к ним по узкому коридору. Он выглядел точной копией своего брата и был еще красивее, чем на экране.

— Я Кори Коннер, — сказал он, пожимая руку Фрэнка. — Как я понял, вы хотели со мной встретиться. — Голос его звучал ровно, но Фрэнку показалось, что в нем есть какая-то странная озабоченность. — У меня сейчас эфир. Чем могу служить?

— Я Фрэнк Харди, а это мой брат Джо.

— Что с тобой стряслось, Джо?.. — прервал его Кори, разглядывая фонарь под глазом. — Фонарный столб на тебя налетел?

— Да вроде того, — принужденно хохотнув, ответил Джо.

— Мы только что видели ваше выступление, где вы говорили об угрозе марафонцам, — сказал Фрэнк.

— Видели? Прекрасно! — воскликнул Кори. — И как?..

— И хотели бы спросить, как вы узнали про записку, присланную марафонцам?

— Разве я говорил, что была какая-то записка? — ответил Кори, посмотрев на Фрэнка и Джо более внимательно.

— Но мы-то знаем, что она была, — сказал Джо. — У нас есть друг, который участвует в забеге — если, конечно, не испугается и не заявит об отказе. Мы стараемся, чтобы этого не случилось.

— Понимаю, — сказал Кори, поглядывая на часы. — Ребята, я работаю журналистом не так давно, но вполне достаточно, чтобы знать правило номер один: не разглашай свои источники. Если я выдам их вам, мне после этого никто ничего не расскажет.

— Олимпийский комитет не хотел, чтобы кто-нибудь узнал про угрозы, — сказал Джо.

— Разумеется, — ответил Кори. — Но ведь я сообщил только факты. В этом состоит моя работа.

— Вы не разрешите нам переговорить с вашим источником? Или… попросите его связаться с нами! Вдруг он знает что-то такое, что поможет нам, — не отступал Фрэнк.

— Нет, не разрешу. Уж простите. — Кори снова глянул на часы. — Мне надо идти. — И он уда-шлея, оставив их в приемной одних.

— Посмотри-ка на меня, — сказал Джо. — У меня такое ощущение, будто мне только что подавили второй фингал… Фрэнк рассмеялся.

— Да, это он нас просто нокаутировал. Только (зря потратили время.

В этот момент за спиной у них неожиданно раздался голос:

— Говорит Кори Коннер. У меня для вас второе экстренное сообщение с Олимпиады…

Фрэнк и Джо кинулись к большому телевизору, стоявшему в углу. С экрана на них смотрел Кори Коннер. По-видимому, он только что вошел в студию и тут же начал передачу. Джо протянул руку и усилил звук.

— В Олимпийской деревне вновь несчастье, — объявил Кори. — Нам только что сообщили, что один из спортсменов, бегун-марафонец, этим вечером стал жертвой наезда…

— Кто?.. Что?.. — воскликнул Джо. — А вдруг это Шон?

На экране, над левым плечом Кори, появилась фотография молодого человека.

— …Это английский бегун Брайан Дорсет. Он проводил тренировку, когда на него наехала автомашина. Водитель с места происшествия скрылся. Дорсет доставлен в ближайшую больницу.

— Брайан Дорсет!.. — воскликнул Фрэнк. — Это же сосед Шона по комнате!