Музыкантская команда - Микаэл Александрович Шатирян

ночевал дома, но случалось, иногда нас задерживали в полку до поздней ночи. В таких случаях я оставался в казарме и спал на какой-нибудь из свободных коек.

В ту ночь я как раз остался в казарме. На другой день, после репетиции, ребята, как всегда, собрались в спальне. Завен и Вардкес, эти два неразлучных друга, играли в карты, несколько человек наблюдали за ними, а остальные кто лежал, кто грелся у окна на теплом осеннем солнышке.

Арсен вышел из каптерки и, подойдя к играющим, спросил:

— На что играете, ребята?

— На эту папироску, — сказал Завен, раскрывая ладонь, в которой лежала настоящая, целехонькая папироса. — Кто выиграет, тот ее и выкурит.

— Эх, помните тот день, когда Цолак, в первый раз придя к нам, с шиком предложил всем целую пачку папирос? — со вздохом сказал Вардкес и выложил червовую даму. — Ну, покрой-ка и эту!..

Завен смело покрыл карту… пиковым валетом.

Я фыркнул, заметив обман, но Арсен показал мне взглядом, чтобы молчал.

— Напрасно играешь, Вардкес, все равно Завен выкурит папиросу, — сказал Арсен.

Вардкес поднял свои большие, но удивительно спокойные, какие-то рыбьи глаза и лениво протянул:

— Почему это?

Но Арсен уже не глядел на него. Он повернулся к Цолаку, который тщательно начищал щеткой свои брюки, и сказал с улыбкой:

— Как вы думаете, ребята, чего это наш Цолак в последнее время так наряжается?

— Не попахивает ли тут сватовством? — съязвил Левон.

— Я и то думаю, — согласился Арсен. — Эх, вот бы хоть

краем глаза поглядеть, кто эта красотка…

Цолак молча слушал болтовню ребят, усмехаясь себе под нос, но в нашу сторону не глядел.

— А ведь никуда это не годится, Цолак. Друг должен бы познакомить и нас со своей девушкой, — вступил в общий хор и Завен. — Хочешь, пойдем как-нибудь с тобой, серенаду споем под окошком красотки?..

— Слушай, Цолак, это не та ли училка, что ходит каждый вечер в Летний сад слушать нашу игру? — притворился, будто и правда он что-то знает, Арсен.

— Да не училка она — сестра милосердия! — выпалил тут я.

Вновь раздался дружный хохот, потом послышались возгласы:

— Ну и ну, ай да парень, всё вывел на чистую воду!

— Эй, Малыш, уж не твоя ли это соседка? — продолжал дурачиться Арсен.

Цолак посмотрел наконец на меня и погрозил пальцем:

— Хорош же ты, Малыш, а еще просишь, чтобы я выучил тебя на корнете играть!

Я видел, что он не сердится, а потому, тоже поддавшись общему шутливому настроению, сказал:

— Вай, Цолак-джан, чтоб язык у меня отсох, если я еще раз скажу… если я скажу, что ты каждый день ходишь к нам, чтобы повидаться с Анаит.

Все опять дружно засмеялись. Цолак бросился ко мне с явным намерением отодрать за уши, но я, конечно, не стал дожидаться этого и убежал.

Во дворе мое веселое настроение разом как рукой сняло: я нос к носу столкнулся с Матевосяном.

С того дня, как наш полк отправился на фронт, я больше не видел поручика, хотя и поговаривали, что он часто бывает в городе по разным делам и даже заходил несколько раз вместе с Бахшо к Аракелу. Теперь на нем была не парадная, а походная форма, но лицо все так же сияло от самодовольства. Рядом с ним, заискивающе глядя ему в глаза, шагал наш Дьячок и что-то говорил без умолку.

Вдруг взгляд Матевосяна упал на меня, и я заметил, как он насторожился и даже как-то растерянно вдруг отвернулся. Чуть отойдя, он снова обернулся и, увидев, что я продолжаю смотреть ему вслед, быстро завернул за угол.

Честно говоря, меня даже удивило: чего это он какой-то испуганный, вроде не в себе. Но потом я решил, что он, наверно, вспомнил, как забирал отца в солдаты, потому и испугался. «Знает ведь, — подумал я, — стану взрослым — обязательно отомщу!»

Чей-то голос прервал мои раздумья:

— Сынок, послушай-ка…

Я обернулся и увидел перед собой незнакомого пожилого солдата. Он был из тех мобилизованных, которых собрали в казармы и вскоре должны были угнать на фронт.

— Дело у меня к тебе, — сказал он, настороженно оглядываясь вокруг.

Я, удивленный, подошел к нему вплотную.

— Ты грамоту знаешь, сынок?

Я кивнул: знаю, мол. Старик снова огляделся, затем протянул мне сложенную в несколько раз бумажку.

— Почитай-ка. Посмотрим, что здесь написано, — тихо сказал он.

Из разговоров ребят я знал, что в последнее время в полку среди солдат распространяют какие-то листовки, но сам я их не видал еще. И тем не менее сейчас я сразу понял, что, должно быть, именно это и есть листовка.

Я взял ее у солдата и стал пока молча про себя разбирать, что там такое написано. И до того увлекся, что не заметил, как к нам подошел Корюн.

— Что это ты читаешь, Малыш? — спросил он.

Испугавшись от неожиданности, я хотел спрятать листовку, но этим только вызвал подозрение у Корюна.

— Дай-ка сюда, посмотрим, что это. — Он выхватил у меня листовку и, пробежав ее глазами, спросил: — Откуда она у тебя?

Только тут я заметил, что старик торопливо уходит.

— Куда же ты? Возьми свою бумажку! — закричал я ему вслед.

Но Корюн вдруг сильно сжал мне руку.

— Тс-с, балда… Хочешь, чтобы бедняга в беду попал? — сказал он.

Старик, так и не оглянувшись ни разу, вошел в главное здание, а Корюн потащил меня в казарму.

— Я выиграл! — раздался счастливый голос Завена, когда мы вошли.

Он быстро схватил папиросу, прикурил и жадно затянулся. Вардкес с завистью смотрел на него.

— Говорил же я тебе, что напрасно время тратишь, все равно Завен будет курить, — подзуживал его Арсен.

— И откуда тебе все так уж точно известно, ума не приложу! — огрызнулся Вардкес.

— Откуда? Да только слепому и еще тебе неизвестно, что он червовую даму трефовым валетом кроет.

— Ах вот оно что? — повернулся Вардкес к Завену. — Давай сюда папиросу!

Они стали бегать друг за другом, поднялся шум, хохот, толкотня.

Корюн, все еще сжимая мне плечо, оглядываясь по сторонам, громко сказал:

— Ребята, а Дьячка здесь нет?

— Нет его, а что? — удивленно спросил Арсен.

— Глядите-ка, что наш Малыш раздобыл. — И Корюн показал листовку.

Все тут же сгрудились вокруг нас. Посыпались вопросы:

— Что это такое?..

— Откуда?..

— Кто тебе дал?..

— А ну почитай. Послушаем, что там написано, — попросил Арсен.

Корюн стал громко читать:

— «Товарищи рабочие, крестьяне и солдаты… Положение на фронте с каждым днем становится все напряженнее. Несмотря на щедрые посулы Антанты, наша армия не имеет ни