История другого лета - Андрей Асковд

Бабка сказала, что если это опять какие-то наши фокусы, то лучше сразу признаться, у кого мы стянули велосипед и как нам удалось спрятать его в сене. Потому что у них велосипеда никогда не было и взяться ему там неоткуда.

– Погоди, Валь, – остановил её дед. – Я, кажется, припоминаю.

Дед, в общем, рассказал. Оказывается, что это велосипед почтальона Гришки, который работал в их районе пару лет назад. Однажды он заехал к ним в деревню с почтой, а тут у деда как раз в бане поспело. Одному ему скучно было, и он пригласил на дегустацию Гришку.

– Понимаешь, – пояснил он бабке, – я тогда испугался, что он убьётся на своём велосипеде, вот и спрятал его. Чтобы он проспался, а потом уж поехал. Так спрятал, что наутро ничего не помнил совсем.

– Это когда он у нас ночевал? – вспомнила бабка. – Вы ещё газетами баню растапливали. Потом его взашей с почты погнали после твоей дегустации.

– Вот, – продолжил дед, – мы тогда ещё подумали, что украли у него велосипед. А он вон где.

Дед рассматривал находку.

– И как тогда я запёр его сюда? Надо сдать. Всё ж имущество казённое – почтовый.

Я тут же возразил. Сказал, что если бы мы не нашли его, то он бы тут до конца жизни валялся. И если это было давно, то велосипед уже ничей, то есть наш.

– Ваш у тебя дома будет, – ответила бабка.

Мне стало обидно. Я сказал, что раз так, то я тогда домой и поеду.

– Слава богу, прости, Господи, – одобрила бабка и перекрестилась.

– И Бога нет! – добавил я.

– Это на тебя Бога нет, но он и до тебя доберётся. Просто он детей и убогих не трогает. А ты два в одном лице. Чуть попозже он отпишет тебе за все злодеяния.

Бабка думала, что я от обиды ляпнул про дом. Но это она зря. Я на самом деле собрался домой. Прикинул, что ничего сложного: дойдём с Вовкой до райцентра, там на автобусе до города, а там и поезд на Москву. Скажу, что отстали от поезда с родителями, и нас отправят домой.

Я стал вынашивать план побега домой. До мельчайших деталей. Я даже успел представить, как из дома телеграмму отправляю им с текстом: «Подавитесь своим велосипедом тчк Мы дома тчк».

– Ты чё такой смурной? – обратила внимание на меня бабка. – Может, тебе клизму сделать? Полегчает.

Я ответил, что мне ничего не надо от них. Может сама себе клизму сделать и деду заодно, а меня пусть оставит в покое. Мне даже на минутку веселее стало. Я представил, как она это делает. Но бабка это восприняла по-своему.

– Видишь, как одно упоминание клизмы настроение улучшает.

Я поделился своими планами с Вовкой, но он отказался со мной ехать домой. Сказал, что ему и без велосипеда неплохо, а в пути всякое может случиться.

– Иди ещё клизму попроси. Совсем хорошо станет, – обиделся я на него.

Бежать решил после обеда. Я так подумал, что голодным я далеко не убегу. Денег-то у меня нет, пирожки на вокзале покупать.

После обеда бабка с дедом ушли в огород, а я собрался в путь. Чемодан я решил не брать: он только в тягость будет. Решил бежать налегке. Бросив презрительный взгляд на Вовку и ещё раз напомнив ему, что он предатель, я вышел за порог.

Солнце и куры радостно провожали меня. Я почувствовал запах свободы с небольшой примесью навоза из хлева. Обернувшись на провожающего меня Вовку, который подозрительно улыбался, я отправился в путь.

До райцентра я добрался без происшествий. Попутный ветер свободы придавал мне уверенности. Проходя мимо здания почты, я вспомнил про велосипед и мысленно пожелал её работникам тоже подавиться. Видимо, получив мой посыл, из почты вышла тётя Зина.

– И куда такой красивый парень идёт? – поинтересовалась она. – Да ещё и один.

– Поздравляю вас с велосипедом, – небрежно бросил я ей.

Тётя Зина проигнорировала мои поздравления и вышла за мной.

– Да стой ты, – остановила она меня.

Я испугался, что она сейчас начнёт выяснять, что я тут один делаю. Ветер свободы начал затихать. Я судорожно стал придумывать правдоподобные версии моего одиночного путешествия.

– За хлебом я иду, – решил я опередить её следующий вопрос первой попавшейся версией.

– Да баба Валя только вчера закупалась, – удивилась почтальонша.

– Съела весь, – невозмутимо соврал я. – Говорит, что хлеб – всему голова. Вот и напихала под завязку в свою голову. От жадности, – добавил я, снова вспомнив про велосипед.

Тётя Зина на поверила мне и начала приставать с расспросами. Что я такой смурной, что случилось и так далее. Я уж подумал, что если и она сейчас предложит клизму для поднятия настроения, то я ей всё выскажу. Но вместо этого она достала из кармана конфету и дала её мне.

– Рассказывай, в чём беда.

Возможно, конфета подкупила меня, а может быть, мне надо было выговориться. И я рассказал ей про велосипед, про бабку, про клизму и про Вовку-предателя. И пока я всё это рассказывал, мне что-то перехотелось ехать домой. Вместо ветра свободы просквозило сомнение. Я вдруг понял, что это не совсем хорошая идея.

– Баба Валя права, – начала она. – Велосипед – имущество казённое. Но и ты прав. Пошли на остановку. Автобус скоро будет.

Честно говоря, я рассчитывал, что после моей исповеди она сжалится и решит оставить велосипед мне. Я счастливый вернусь в деревню и докажу бабке, что моё не только дома и есть ещё хорошие люди на почте. Но тётя Зина поступила совсем наоборот. Она решила помочь мне бежать. Ветер свободы снова немного дунул, но воспринял я его уже без особого энтузиазма.

Дождавшись автобуса, она посадила меня и что-то сказала тёте кондукторше. Та улыбнулась и кивнула. Тётя Зина подошла ко мне.

– До конечной тебя довезут, а дальше ты сам. Но ты же уже большой, – тётя Зина потрепала меня по волосам. – Дал слово – держись теперь.

А мне уже не хотелось держаться. Я вспоминал велосипед на юге и что ничего хорошего с ним не вышло. Так на фиг мне этот велосипед? Чем он лучше?

Через несколько минут, собрав всех желающих ехать, автобус тронулся. Кондуктор пошла по людям собирать плату. Она им ещё что-то говорила и кивала на меня. Те кивали в ответ и тоже улыбались. Я же сидел у окна и с надвигающимся ужасом наблюдал за мелькающими пейзажами за окном.

– Ты это правильно, – подсел ко мне какой-то дяденька. – Меня