От Москвы до Берлина. Рассказы для детей - Сергей Петрович Алексеев

– Так точно, – соглашается Корольков.

Сказал генерал про звание и тут же тише:

– Товарищ маршал, обстановка заставит – петухом запоёшь.

Вновь рассмеялся Конев.

Принял Конев доклад генерала, уехал.

Понравилась маршалу находчивость генерала.

Возвращался Конев в машине в штаб. Вспоминал Королькова. Сидел улыбался. Приехал маршал к себе на командный пункт. Генерала Королькова другим даже в пример поставил.

Из Англии? Из Америки?

Движутся и движутся советские войска. Бесконечным потоком шагает техника. С удивлением смотрят немецкие жители на это железное шествие.

Разные ложные слухи распускали о нас фашисты. Внушили они немецким гражданам, что у Советской Армии нет хорошего вооружения. А если что и есть, то всё это либо из Америки, либо из Англии.

Идут и идут войска. Наиболее смелые и любопытные немцы подходят к советским бойцам, задают им вопросы.

Как раз проходили танки.

Подходят жители, спрашивают:

– Из Америки?

– Что-что? – поразились танкисты.

– Из Америки? – переспросили жители.

– Нет, – отвечают танкисты.

– Из Англии?

Рассмеялись танкисты:

– Да нет же. Из Советского Союза. – И уточняют: – С Урала.

Поражаются жители. Косо, недоверчиво на советских солдат смотрят.

Прошли танки, движется артиллерия. Смотрят жители на грозные пушки, обращаются к артиллеристам:

– Американские?

– Что-что? – не понимают артиллеристы.

– Американские? – повторяют жители.

– Нет, – отвечают артиллеристы.

– Английские? – спрашивают жители.

– Нет, – отвечают артиллеристы.

– Из Австралии, из Канады?

– Да нет же, – отвечают артиллеристы. – Наши, советские пушки.

Отличные пушки имела Советская Армия. И грозные, стрелявшие на много километров. И противотанковые, и зенитные. И наконец, знаменитые «катюши». Много оружия нужно армии. Много первоклассных танков и много пушек. Создали советские люди такое оружие.

Движутся войска, продвигается техника. А в небе эскадрилья за эскадрильей идут самолёты. Запрокинули немцы головы, смотрят на эту небесную мощь. Обращаются к советским солдатам:

– Американские?

– Что-что? – не поняли солдаты.

– Самолёты из Америки? – переспросили немцы.

– Нет, – рассмеялись солдаты.

– Из Англии?

– Нет, – отвечают солдаты.

– Из Австралии, из Канады?

– Да нет же, – отвечают солдаты.

– Из… из… – соображают немцы, какую бы ещё назвать страну.

– Да нет же, – смеются солдаты. – Это наши, советские самолёты.

Отличной в годы войны стала советская авиация. Намного лучше она фашистской. Много заводов построили советские люди. Много новых машин придумали советские авиаконструкторы. Нет недостатка советским асам в первоклассной советской воздушной технике. Смотрят жители немецких городов на летящие самолёты, на пушки, на танки. Поражаются жители:

– Русские!

Поправляют солдаты:

– Наши, советские!

В Берлинской операции мы намного превосходили фашистов силой своего вооружения. Уступали, не могли фашисты тягаться с нами.

Олени

Произошло это под городом Фюрстенвальдё, недалеко от Берлина.

Места здесь красивые. Лес. Равнина. Лес слева. Лес справа. Широкое поле между.

Укрывшись на обочине леса, советские батареи вели огонь. Уходили снаряды в небо. Возвращались из леса эхом.

Вообще здесь большие велись бои. У крайней пушки был старшим сержант Сорокин. Глянул Сорокин, что там такое. Вышло из леса оленье стадо. Вожак во главе. Богатырь. Красавец. Развесил рога, как ветви.

Остановились олени. Ясно: хотят перейти через поле. То ли к водопою их вёл вожак, то ли спугнула война оленей. Застыли звери.

– Да ступайте! – кричит им Сорокин.

Стоят. Не решаются. Посмотрел командир орудия на солдат.

– Стой! – закричал заряжающему. – Отставить!

Прекратило огонь орудие.

Рядом с этой вторая стояла пушка. Слышат слева – не выстрелила пушка справа. Что такое? Видят – олени.

– Стой! – дал команду командир и этого орудия. – Отставить огонь!

Замолчало орудие.

Левее этой стояла третья пушка.

Видят артиллеристы на этой пушке – сосед не стрельнул. Что же такое? Повернулись. Видят – стоят олени.

Ясно солдатам, почему не стрельнула пушка. Здесь тоже дана команда. Замолчала и эта пушка.

Четыре орудия на батарее. Следом за третьей замолчала и четвёртая пушка.

Прекратила огонь батарея. Смотрят солдаты на стадо. Стояло, стояло стадо. Тряхнул головой вожак. Двинулось стадо.

– Пошли! Пошли! – закричали солдаты.

Ступает стадо. Идёт вожак. Голову держит, как царь в короне.

Левее первой батареи стояла вторая батарея. И на той батарее четыре орудия. Увидели на второй батарее, что на первой прекратили огонь, увидели и оленье стадо.

– Прекратить огонь! – прошла команда по батарее. Замолчали орудия. Прекратила огонь батарея.

Левее второй батареи стояла третья. И на этой оленей видят. И тут команда – не стрелять!

Стихла канонада над лесом, над полем. Идут, как в строю, олени.

Стихла стрельба из орудий. Вдруг телефон затрещал на батареях. Звонили с командного пункта. – Что там такое? Почему прекращён огонь?!

Отвечают:

– Стадо.

– Какое стадо?

– Олени.

– Что олени?

– Идут через поле.

– Олени? Да ну! Красавцы?

– Красавцы!

– Понятно, – ответил голос.

Пересекло поле оленье стадо. Скрылись в лесу олени.

Гвардейский разговор

Много армий шло на Берлин. Шла и 8-я гвардейская. Армия была героической. Отличились её солдаты в боях за Сталинград.

Шагают, идут солдаты.

На одном из последних маршей догнал одну из стрелковых рот командующий 8-й гвардейской армии прославленный герой Сталинграда генерал Василий Иванович Чуйков.

– Генерал… Генерал… Сам Чуйков! – зашептались солдаты.

Увидел Чуйкова ротный:

– Смирно!

Подтянулись солдаты, ударили в землю парадным шагом.

– Вольно! – сказал Чуйков.

– Вольно! – подал команду ротный.

Приказал генерал Чуйков остановить солдат. Остановились солдаты. Смотрит на них генерал:

– Ну что ж, дошагали, выходит.

– Дошагали!

– Рядом Берлин.

– Рядом! – дружно в ответ солдаты.

Смотрит генерал на солдат, на лица, на ордена. К одному, к другому:

– Сталинградец?

– Сталинградец!

– Сталинградец?

– Сталинградец!

Снова солдат понравился:

– Сталинградец?

– Так точно, товарищ командующий.

Посмотрел на орден. Опять на солдата. Признал солдата.

– Никак, орден тебе вручал?

– Так точно, товарищ командующий.

Похлопал Чуйков солдата по плечу, посмотрел на него внимательно. Гимнастёрка. Пилотка. Ремень. Строен солдат. Подтянут.

– Хорош, – хвалит Чуйков. – Хорош. Гвардеец. Сталинградский орёл!

Сказал про орла, глянул на ноги. На гвардейские ноги. Истрепались, исхлестались на дальних дорогах солдатские сапоги. Вот-вот – и совсем развалятся.

Вслед за генералом Чуйковым посмотрел и ротный на солдатские сапоги, посмотрел и взводный. Старшина из хозяйственной части глянул: да, не гвардейские сапоги.

Обратился генерал Чуйков к солдату с укором:

– Что же это у тебя, брат, сапоги такие? Дрянь сапоги!

Повернулся к офицерам, к старшине и им:

– Дрянь сапоги.

– Так точно, дрянь, – ответили офицеры.

– Так точно, дрянь, товарищ командующий, – ответил старшина.

Все повернулись, смотрят на солдата. Вытянулся солдат по команде «смирно». И вдруг:

– Никак нет, товарищ генерал.

– Что никак нет? Дрянь, говорю, сапоги.

– Никак нет. Отличные сапоги, товарищ командующий, – опять о своём солдат. Подтянулся, руки по швам: – Сталинградские, – произнёс.

– Так точно, товарищ генерал, – подтвердили ротный и взводный, – сталинградские.

– Не желает менять, – сказал старшина.

– Сталинградские?!