Каббалистические видения. - Сенфорд Дроб

ОСМЫСЛЕНИЕ ЮНГОМ ВЛИЯНИЯ КАББАЛЫ НА АЛХИМИЮ

Известно, что интерес Юнга к алхимиипродлился в течение тридцати лет его жизни. Большинство его писем в 1940-ых и 1950-ых, так или иначе, затрагивало алхимические идеи, и справедливости ради стоит отметить, что самые зрелые его выводы относительно таких вопросов как Самость, совпадение противоположностей и архетипы коллективного бессознательного, появлялись в результате размышлений над алхимическими трактатами и идеями. Юнг считал, что псевдохимический тайный язык и задачи алхимиков - это символическое выражение духовности и, кроме того, принципов и идей глубинной психологии[5]. Изучая алхимические тексты, Юнг стремился раскрыть понимание психологических принципов, которые алхимики спроецировали в свои химические и металлургические формулы.

К тому времени, когда Юнг написал Mysterium Coniunctionis[6],он хорошо знал о прочной взаимосвязи каббалы и поздней алхимией, и часто говорил об определенных влияниях каббалистов на алхимиков. "Прямо или косвенно", - пишет Юнг, ""the Cabala[правописание Юнга] ассимилировалась в алхимию. Отношения между ними, должно быть, существовали очень давно, хотя трудно проследить их в источниках"[7]. Далее, рассуждая о символе "Предвечного Человека," Юнг говорит нам, что "следы каббалистической традиции часто прослеживаются в алхимических трактатах с шестнадцатого столетия"[8]. Юнг сообщает нам, что к тому времени алхимики начали делать прямые ссылки на классический каббалистический источник Зоар. Например, Юнг цитирует алхимикаBlasiusVigenerus(1523-1596), который заимствовал из Зоара сравнениеженской сфиры Малкут с Луной, которая отворачивает свое лицо от ясной сущности небес[9]. Юнг отмечает, что алхимики Вигенерус и Кнорр фон Розенрот связывали алхимическое понятие lapis или философского камня с определенными изречениями из Зоара, где давалось толкование стихов из книг Тв. (28:22), Иов (38:6), и Ис. (28:16) как обращенным к камню с могущественной, божественной и трансформирующей силой[10]. Юнг интересуется каббалистическим символомАдама Кадмона(Предвечного Человека), и многие алхимики широко ссылались к этому символу[11]. Юнг указывает на это: "алхимики... приравнивалиMercuriusи Философский камень к каббалистическому Предвечному человеку"[12]. Примечательно, что в исследовании символа предвечного Антропоса, которого он называет "смысловым ядром господствующих религий", Юнг прокладывает себе путь от материального алхимического представления о "камне", к квазифизической духовной единице - "Mercurius", к духовному и, кроме того, психологическому представлению такого каббалистического понятия какАдам Кадмон. Это - пример того, что я имею ввиду, когда говорю, что Юнг извлекает духовное/каббалистическе "золото" из материальной практики алхимии. В этом контексте мы должны отметить, что Юнг ссылается на утверждение Исаака Лурии о том, что любое психическое качество находит отражение в Адаме,[13]цитируя латинский перевод Кнорра фон Розенрота трактата Лурии и поясняя, что он обязан Гершому Шолему за "интерпретирующий перевод", судя по всему, с иврита[14].

Юнг отмечает, что Парацельс привнес в алхимию сапфир как "arcanum" из каббалы[15]. Юнг интересовался в основном двумя алхимиками, Кнорром фон Розенротом и Кунрадом, собиравшим каббалистические трактаты, так же как и такими как Дорн[16]и Луллий[17], бывшими под сильным влиянием каббалистической идеи "искр" (или "scintillae"), которая должна была стать основной составной частью лурианской каббалы. Наличие этой идеи в их трудах отражает каббалистическое стремление к преобразованию мира (в противовес гностической отвлеченности). Юнг указывает, например, что Дорн считал мудрость - пониманием "искры света (Бога)", которая является "невидимым солнцем",[18]эквивалентом образа Бога в человеке. Кунрад, который писал в то время, когда лурианская каббала быстро распространялась по всей Европе, считал, что "есть... пламенные искры Мировой души.. .. рассеянные или развеянные по Божьей воле в ткани большого мира, во всех плодах и всех частицах повсюду"[19]– типичная каббалистическая идея, которую Юнг интерпретировал как проецирование множественного свечения бессознательного[20].

КАББАЛА КАК ДУХОВНАЯ ОСНОВА АЛХИМИИ

В то время как Юнг знал о влиянии каббалы на алхимию, его новые познания подкрепили идею о том, что интересовавшие Юнга духовные аспекты алхимии, были в большой степени еврейского происхождения[21].

В этом отношении Рафаэль Патай[22]оказал неоценимую услугу в сопоставлении и представлении многих из еврейских алхимических источников и в рассмотрении влияния каббалы и еврейской алхимии среди алхимиков[23].