Мир завтра. Как технологии изменят жизнь каждого из нас - Стивен Котлер

«Я хотел, – говорит Джерри, объясняя свое участие в эксперименте, – чтобы мои внуки, встретив слепого человека с мозговым имплантантом, имели возможность сказать ему: “Позвольте рассказать вам о нашем дедушке!”». Много лет прибор, внедренный в голову Джерри, лежал там бесполезным грузом. В то время Добелла больше всего волновали потенциальные проблемы инфекции и биосовместимости. Когда ни с тем, ни с другим проблем не возникло, исследования двинулись дальше. За несколько лет было выполнено картирование зрительного поля Джерри, но его имплантант так и не смог обеспечить должную «функциональную подвижность».

Под этим термином понимается способность переходить улицу, ездить в метро, ориентироваться внутри зданий без помощи трости и собаки-поводыря. На протяжении последних сорока лет именно достижение такой функциональной подвижности слепых было целью исследований в области искусственного зрения. Однако с Джерри этой цели добиться не удалось; он так и застрял на полпути между зрячестью и слепотой.

Когда Джерри подключают к видеокамере, он распознает только оттенки серого в ограниченном поле зрения. И зрение у него очень «медленное». Чтобы это понять, сравните зрение с кино. Нормальная частота кадров в кино – 24 в секунду, но Джерри все видел как будто в замедленной (раз в пять) съемке. Как объяснил мне Добелл, это примерно как рассматривать снимки в неспешно перелистываемом фотоальбоме через отверстия, пробитые дыроколом в открытке.

У пациента Альфа, в отличие от Джерри, оборудования уже полный комплект – «искусственная система зрения для слепых от Института Добелла». Поскольку система еще не запатентована, доктор уклончив в ответах на технические вопросы. Он не спешит отвечать, сколько электродов у пациента в голове, но, по моим прикидкам, их там около сотни. Есть и другие изменения. Если у Джерри один имплантант, у пациента Альфа их два – по обе стороны головы. Материалы использованы новейшие, а обработчик сигналов и блок питания портативные. Но главное отличие новой системы от Джерри начал хоть что-то различать, а пациент Альфа был прооперирован всего месяц назад.

3

Уильям Добелл родился в 1941 году в Питтсфилде, штат Массачусетс, в семье хирурга-ортопеда. Спросите Уильяма, как получилось, что он занимается этим делом, и тот ответит: «Я всю жизнь занимался изготовлением искусственных органов; я жил в окружении протезов столько, сколько себя помню. Я сын своего отца: в восемь лет я занимался серьезными исследованиями».

Звучит абсурдным хвастовством, но наведите справки, и вы узнаете, что свой первый патент – на усовершенствованный искусственный тазобедренный сустав – он получил в 13 лет. В четырнадцать лет Уильям поступил в колледж и уже к восемнадцати всерьез занялся проблемой искусственного зрения. Тогда же ему пришлось бросить университет, чтобы заняться самостоятельными исследованиями в области физиологии зрения и одновременно подрабатывать механиком в мастерской Porsche.

В 1960 году Уильям Добелл снова сел за парту и окончил магистратуру по специальности «биофизика» в Университете Джонса Хопкинса, а затем защитил докторскую диссертацию по физиологии в Университете Юты, после чего получил должность заведующего отделением искусственных органов в Медицинском центре Колумбийского университета. В 1984 году у него появилась собственная лаборатория.

Лаборатория Добелла расположена в Хоппоге, почти в самом центре Лонг-Айленда, где находится крупнейший индустриальный парк Америки. Офисы многочисленных высокотехнологических компаний (Aerostar, Gemini, Forest Labs, Nextech, Bystronic) располагаются в угрюмых приземистых зданиях-пакгаузах, украшенных разве что подстриженными газонами и кое-где маркизами. «У нас маркизы нет», – отмечает Добелл, гордящийся своим аскетизмом.

Зайдя внутрь, вы обнаружите там такие тонкие ковровые покрытия, что по ощущениям они не отличаются от цементного пола. Мебель в офисах – из шпона – выглядит совершенно безликой; возникает ощущение, будто она куплена на распродаже. За офисами располагается мастерская, которая и обеспечивает предприятие Добелла средствами к существованию.

Чего только там не создавалось! И подавители икоты, и стимуляторы эрекции, и ингибиторы боли… К настоящему времени около 15 тысяч человек носят в своем теле что-нибудь из изобретений Уильяма Добелла. Сейчас в мастерской создаются стимуляторы дыхания, спинного и головного мозга. Поскольку Добелл никогда не хотел находиться под чьим-либо контролем, он отказывается от использования венчурного капитала, а продажа этих устройств позволяет ему оплачивать счета, чтобы спокойно заниматься своим главным делом – разработкой системы искусственного зрения.

– Это обходится недешево, – говорит Добелл, сопровождая меня в мастерскую.

Мы проходим механический цех – я вижу сверлильные и токарные станки, всевозможные пилы и прочие инструменты, одни из которых висят на стенах, а другие лежат в пыли и металлической стружке, – и попадаем в сборочный цех, в центре которого расположено отдельное помещение для тонких операций, отгороженное длинными и тяжелыми пластиковыми листами. У дальней стены стоит древний компьютер весом в две тонны с перфокартным вводом и телетайпным выводом. Его размеры достигают трех метров в ширину и двух метров в высоту.

– Для чего это? – спрашиваю я.

– Это моя первая система искусственного зрения, которую я создал для Джерри. Это мое прошлое. Тридцать четыре года работы и 25 миллионов долларов.

4

Однако цены понемногу снижаются. Согласно распечатке, которую вручил мне Добелл, стоимость возвращения зрения слепым сейчас составляет 117 тысяч долларов.

Система зрительного протезирования – 100 тысяч долларов:

1 миниатюрная камера, вмонтированная в солнцезащитные очки;

1 плата видеозахвата;

1 модуль генерирования стимулов;

2 имплантированных блока электродов с чрескожными пьедесталами;

3 блока перезаряжаемых батарей и 1 зарядное устройство (потребитель должен менять батареи по мере необходимости);

полная 5-летняя гарантия (не включающая путешествия);

ежегодное медицинское обследование на протяжении пяти лет в Португалии (переезд не включается); консультации по телефону без ограничений.

Обследование пациента, в том числе психиатрическое, – 2 тысячи долларов.

Расходы на госпитализацию – 10 тысяч долларов.

Перелет в Лиссабон, проживание в отеле и питание в течение недели (на двоих) и прочие расходы (включая такси) – 5 тысяч долларов.

Первым человеком, получившим подобный счет, стал пациент Альфа. Его настоящее имя – Йенс. Двадцать два года тому назад, в возрасте семнадцати лет, он ремонтировал железнодорожные пути, и случайно отскочившая от шпалы щепка выбила ему левый глаз. Затем, три года спустя, он ремонтировал снегоход, и отскочившая металлическая деталь оставила его без правого глаза. Йенс живет в канадской глуши, где зимой бывает очень холодно. Он зарабатывает на жизнь, заготавливая и продавая дрова. Йенс работает в одиночку, распиливая бревна огромной бензопилой. В сезон он за день перетаскивает вручную более пяти тонн. В его доме восемь детей. Шесть из них появились на свет с его помощью: он сам принимал роды у своей жены, без врача и акушерки. Роддомы, как считает Йенс, только деньги высасывают.