Сила растительного питания. Японская оздоровительная диета - Мицуо Кода

был готов на что угодно, лишь бы избежать потери голоса на всю жизнь, и видел в качестве альтернативы вакцину Маруяма[32], противораковые препараты и те хирургические методы, при использовании которых не нужно удалять голосовые связки.

«В современной медицине мы рассматриваем несколько способов: первый – операция, второй – лучевая терапия, третий – медикаменты и четвертый – вакцина, и я не могу рекомендовать какой-то конкретный из них. Частичное удаление опухоли грозит рецидивом, поэтому лучше удалить голосовые связки полностью. Не теряйте время и хорошенько подумайте», – вот что я услышал от врача в больнице. Еще две недели я не находил себе места, меня мучила страшная бессонница. Многие поддерживали меня: «Ты же художник, и тебе не обязательно разговаривать. Вместо этого ты можешь рисовать. Подумай, ведь это вопрос жизни и смерти». Но я никак не мог принять окончательное решение, потому что для меня было очень важным говорить с детьми на занятиях.

Сколько бы я ни раздумывал, итог всегда был одним – хирургическое вмешательство. В конце концов я решил оперироваться и назначил день икс на следующую неделю.

Встреча с профессором Кодой

Человеческая жизнь – загадка. Я уже смирился со своей судьбой и готов был взойти на эшафот, но все изменила одна книга. Сестра, пришедшая навестить меня, сказала: «Помнишь господина М. из Нагои, которого госпитализировали в больницу Кансай? Он рассказывал, что там берутся даже за самые сложные случаи», – и протянула мне «Создание слепого пятна в западной медицине». Тогда я в первый раз узнал о профессоре Коде. Книга была прочитана за одну ночь, и, лежа на больничной койке, я понял, что нашел свой лучик надежды в бездне отчаяния. Операция, на которую я согласился, так и не стала для меня удовлетворительным решением, поэтому на следующий день я выписался из больницы.

На осмотр к доктору Коде я попал 25 марта. Он предупредил меня: «Вырезать опухоль просто, а мое лечение – тяжелое и неприятное. Но если все делать правильно, то болезнь уйдет. Ты готов?

Ты сможешь сделать все возможное?» – и в конце приема выдал мне рекомендации относительно сыроедения.

Я представил себе страдания, через которые мне придется пройти после операции, и сделал выбор в пользу терапии, хоть меня и предупредили, что будет нелегко.

Практика сыроедения

Я начал сыроедение уже на следующий день. В меню входило 80 г муки из коричневого риса, 250 г листовых овощей, 100 г редиса, 120 г моркови, 30 г батата и 5 г соли. Принимать пищу следовало дважды в день – в обед и ужин, без завтрака. Кроме того, в день разрешалось выпивать не более 1,8 л воды или чая из листьев хурмы.

Хоть я и был морально подготовлен, первая порция оказалась тяжелым испытанием – я с грустью размышлял, есть ли на свете что-то более игнорирующее вкусовые пристрастия человека. Я не смог осилить и полстакана зеленого сока и с трудом затолкал в себя рисовую муку. Однако известно, что в критической ситуации тело может приспособиться к чему угодно, и всего лишь через неделю я пришел к мысли, что вегетарианский рацион восхитителен на вкус. Я понял, что готов пить зеленый сок литрами. Правда, поначалу меня раздражал аромат приправ, которые моя семья использовала при готовке, особенно запах мисо-супа – когда он наполнял комнату, мне приходилось прятаться на втором этаже.

По мере того как я привыкал к диете, я экспериментировал с ингредиентами, чтобы разнообразить вкус зеленого сока, а иногда нарезал соломкой редис и морковь. Я узнал, что рисовую муку легче есть, если смешать ее с тертым редисом и бататом, а периодически вообще заменял ее на зерновой рис. Чтобы получать больше удовольствия от своей особой трапезы, я стал уделять больше внимания посуде, сервировке и другим подобным мелочам.

Я постепенно привык и к дополнительным рекомендациям доктора Коды: воздушным ваннам, картофельным компрессам и т. д., – но меня расстраивало, что лечение занимает так много времени. Каждый день мне приходилось постоянно одеваться и раздеваться. Я вставал в 5 утра и заканчивал все процедуры только в 8 вечера. Подумав, что невозможно соблюдать такой режим, не укрепив силу духа, я составил график лечения и строго ему следовал.

Я привык к терапии, которая поначалу казалась мне невероятно трудной, уже через неделю, и к тому времени у меня изменился цвет кожи. Кроме того, она стала гладкой, хоть я и не пользовался никакими специальными средствами. До болезни мой вес составлял 68 кг, а когда я только-только приступил к сыроедению – 62 кг. Через месяц я похудел до 52 кг, тело стало легким и энергичным. Я не чувствовал усталости, мало спал и не потел. Так я понял, что моя отрицательная конституция меняется на противоположную.

Примерно через три месяца по совету доктора Коды я посетил ближайшую клинику: нужно было еще раз пройти обследование горла. Врач сделал рентгеновский снимок, осмотрел меня с помощью эндоскопа и сказал: «Я увидел шрамы от операции, но не нашел раковых клеток. Не могу поверить, что они были раньше. Если это действительно так, то ваше лечение приносит свои плоды. Приходите ко мне на регулярные осмотры».

Всего через три месяца после начала вегетарианской диеты рак полностью исчез. Помимо радости я чувствовал неописуемую благодарность сыроедению и доктору Коде.

Все последующие обследования дали хороший результат. Таким образом, первый год прошел без особых проблем, конституция тела поменялась, а самочувствие улучшилось. Состояние горла не вызывало опасений, голос вернул былую силу, и я радовался, что снова могу петь.

Рецидив рака

В марте 1982 года я сообщил профессору Коде, что достиг своей цели за год сыроедения и теперь хочу вернуться к обычному питанию. Доктор согласился, но предупредил меня, чтобы я был осторожен во время восстановительной диеты. Увы, терапия отняла все мои силы, и я потерял бдительность… Я вернулся к работе, и написанные мною картины получили приз на выставке. Я был так счастлив, что на вечеринке после церемонии награждения позволил себе выпить пива и полакомиться закусками. Это и стало моей ошибкой.

Художники всегда устраивают торжественный прием по поводу персональных выставок коллег. К тому же после каждого рабочего совещания или дружеской встречи мы обязательно шли в кафе… Мне стало тяжело соблюдать диету в таких условиях. Кроме того, объем работы вырос, и мне пришлось сократить до минимума количество оздоровительных упражнений.

Я перестал соблюдать график и через какое-то время почувствовал странные ощущения в горле. Врач из ближайшей клиники поспешил успокоить меня, сказав, что это небольшое воспаление вследствие проведенной операции. На всякий случай в сентябре