Сила растительного питания. Японская оздоровительная диета - Мицуо Кода

Это было началом моей борьбы за собственное здоровье, которая длится уже 6 лет. За первый год я сменил три больницы, но мое состояние осталось прежним. Еще год я потратил на восточную медицину и альтернативные методы лечения, но все безрезультатно. Затем я наконец прошел комплексное обследование в университетской больнице. Из-за того что главный профессор и сам толком не понимал, что происходит, жена поверила, что мою болезнь можно победить с помощью медикаментов. На четвертый год недуг захватил не только ноги, но и руки, поэтому моя супруга позвонила главному врачу, чтобы узнать правду.

Тогда она впервые услышала, что мое заболевание неясного генеза считается неизлечимым, а лекарства пока не существует. «Обычно люди умирают через год, в лучшем случае – через три», – прозвучал вердикт.

Знакомство с сыроедением

Учительница Аяко Кониси (в девичестве Ниномия) и профессор Сёдзи Терасима, узнав о моей отчаянной ситуации и бедственном положении, рассказали мне о докторе Коде.

3 сентября 1982 года мой лучший друг Масато Мигаки, управляющий сельскохозяйственным продовольственным центром Окаяма, и Ёсико Токи привели меня в клинику профессора Коды.

Доктор слегка обхватил мой средний палец в двух местах и сказал: «А ты любитель покушать!» Затем он потрогал мой живот со словами: «Давай-ка избавимся от этого запора». Затем он, к моему удивлению, начал рассказывать обо мне так, будто бы мы уже были знакомы, хотя это была наша первая встреча. Наконец, он выдал мне листок с назначениями и попросил исполнять их в течение как минимум года. Вот его рекомендации.

Обед

1. Сырые овощи, листовые овощи – 250 г.

2. Корнеплоды: тертая морковь – 120 г, тертая редька – 100 г, тертый батат – 30 г.

3. Мука из коричневого риса – 40 г.

4. Соль – 4 г.

Ужин

Меню идентично обеденному (не употребляйте ничего, кроме рекомендованных продуктов).

Вечером, когда я вернулся из Яо в Окаяму, жена в качестве последнего «нормального» ужина приготовила унагидон[38]. Мы оба решили, что лучше начать терапию пораньше, и я сразу приступил к работе над неподвижными мышцами посредством различных упражнений, водолечения и т. д.

Супруга, узнав, что я могу есть только несколько видов продуктов, пожалела меня и тоже перешла на сыроедение, чтобы поддержать.

Полтора года сыроедения, внушающего уверенность и надежды на будущее

В начале терапии я весил 59 кг, в первый месяц похудел на 4 кг, во второй – еще на 5 кг; на третий месяц мой вес составил 47 кг, а на четвертый (январь 1983 года) – 44 кг. Ниже этой отметки он больше не опускался, а потом начал понемногу увеличиваться даже на маленьких порциях, рассчитанных на 1000 ккал в день. Первые месяцы терапии давались мне тяжело, ведь я привык есть по две тарелки риса трижды в день: на завтрак, обед и ужин. До этого я всегда наедался досыта, а 6 стаканов зеленого сока и тушеные овощи считал не иначе чем закуской. На завтрак на столе всегда были булочка и кофе. Меня бросало в дрожь от одной только мысли о том, что со второго полугодия я останусь без своего утреннего ритуала. Спасала лишь надежда на то, что это поможет мне исцелиться. Я благодарен жене за то, что она в качестве поддержки сидела на диете вместе со мной. Нет, она ничем не болела, она просто стала практиковать сыроедение «за компанию». Тем не менее супруга сразу ощутила эффект. Спустя месяц ее диастолическое давление[39], которое всегда было довольно низким, поднялось с 40 до 70. Мои же показатели, всегда считавшиеся высокими (140/104), через 4 недели упали до 128/84, и мы забыли о гипо- и гипертонии.

В сентябре моя жена, пытаясь поставить на полку вентилятор, уронила его на плечо, поэтому ей пришлось пройти курс точечного массажа, чтобы избежать проблем с позвоночником. Тем не менее в ноябре у нее онемела правая рука и заболели пальцы на левой руке. Ее состояние ухудшалось, но из-за большой занятости она не могла заняться решением проблем со здоровьем. С 3 декабря она стала постоянно отлучаться в туалет. После многочисленных походов в дамскую комнату боль и онемение наконец прекратились. Причина проста – моя жена избавилась от запора.

Для практики сыроедения в паре нам требовалось 2 кг овощей в день. Нашлось 4 человека, которые поставляли для нас натуральные продукты без пестицидов, – супруги Мицугаки из сельскохозяйственного продовольственного центра Окаяма, а также прихожане той же, что и я, церкви, – Масао Фуруя с женой. Эти люди поставляли нам жизненно важную еду. Кстати, я хотел бы упомянуть еще одну важную персону – Киоко Ниситани, работницу библиотеки, мою коллегу из высшей технической школы Хигаси Окаяма в префектуре Окаяма. Каждый день она готовила для меня в обед растительные блюда. Без нее я бы не смог соблюдать терапию.

Все эти люди оказывали мне необходимую поддержку, а через полгода мое меню расширилось. Порция муки из коричневого риса увеличилась с 40 до 80 г, а также добавились 10 орешков арахиса и 10 г кунжута. Я не мог наесться одними лишь овощами, поэтому у меня постоянно возникал соблазн перекусить чем-нибудь еще. Жене приходилось тяжелее, ведь она должна была готовить детям обычную еду. Таким образом, небольшое изменение меню стало для нас дополнительным стимулом продолжать сыроедение.

Доктор Кода придает большое значение регулярным утренним собраниям, призванным спасти нас от превращения в голодного духа, Прету[40]. Я думаю, строгость вегетарианской диеты шокирует многих, но ежемесячное утреннее собрание в клинике дает шанс послушать об опыте других пациентов, получить консультацию доктора и спастись от разочарования.

Первые пару месяцев я испытывал такой голод, что постоянно задавался вопросом, а не стоит ли мне прекратить терапию. В то время нас вдохновляла книга «Рекомендации к практике питания небольшими порциями – опыт 31 человека» («Сё:сёку кэнко:дзиссэн но сусумэ – сандзю: итинин но тайкэнсю:»). Мы постоянно ее перечитывали и даже дали клятву, что сделаем все возможное, чтобы наш опыт попал во второй том.

В январе 1983 года мы с супругой стали миссионерами. Я работал в средней школе с утра понедельника до полудня субботы, а оставшуюся часть выходных посвящал себя деятельности нашей христианской церкви. Куда бы мы ни отправились, мы всегда брали с собой сыроедческие блюда. По воскресеньям мы рассказывали прихожанам о пользе вегетарианской диеты. В конце недели жена готовила нас к следующему дню терапии вне зависимости от того, как поздно она вернулась домой. Мы не искали легких путей и даже не пытались перекусить едой из магазина. В понедельник я вставал в