Книга магов - Владимир Рохмистров

Сообщают, будто сила колдунов велика настолько, что все уверены в их способности разрушать, истреблять и изменять все низшие вещи; как говорит Вергилий:

Трав вот этих набор и на Понте найденные яды

Мерис мне передал сам – их много родится на Понте.

Видела я, и не раз, как в волка от них превращался

Мерис и в лес уходил; нередко души умерших

Он из могил вызывал и сводил урожаи…[136]

Также, вспоминая о спутниках Улисса, он говорит:

Все, кого силою трав погубила злая богиня,

В диких зверей превратив и обличье отняв человека.

И немного далее:

Страстной любовью к нему горя, превратила Цирцея,

Ядом сперва опоив и лозой золотою ударив,

В пеструю птицу его, по стволам стучащую громко.[137]

Наконец, у Лукана есть упоминание о фессалийской ведьме, которая вызывала духов:

Все, что природа вокруг на гибель и зло породила,

Вместе мешает она. Собаки здесь бешеной пена,

Рыси лесной требуха, позвоночник гиены свирепой,

Здесь и оленя мозги, змею проглотившего с кормом;

Рыбка, что может корабль, когда Евр надувает ветрила,

Вдруг среди волн задержать, глаза драконов и камни…[138]

Также Апулей говорит относительно старавшейся добиться любви колдуньи Памфилы, которой служанка Фотида вместо волос молодого Луция намеренно принесла козлиную шерсть, срезанную с бурдюков, сделанных из шкур этих животных. И Памфила, будучи без ума от молодого человека, забралась под самую черепичную кровлю, откуда открывался вид на восточную сторону, и там совершила обряд, предварительно обставив все вокруг соответствующим образом – железной посудой с выгравированными на них незнакомыми словами, оторванными кусками корабельной кормы, и множеством покойников, и разбросанными различными частями от погребенных останков: здесь носы и пальцы, там подвешены гвозди с остатками мяса, а в других местах кровь тех, что были убиты, и изуродованные зубами диких зверей черепа; затем перед принесением жертвы, заклиная живописно лежащие внутренности, спрыснула их различными ликерами; немного погодя – водой из источника, еще немного погодя – коровьим молоком, через некоторое время – горным медом и луговым медом. Затем она взяла завязанные узлом волосы и положила в огонь, чтобы сжечь с различными запахами. И тотчас по неудержимой власти магии и слепой силе божеств тела тех, у кого были взяты волосы, задымились и загремели, приняв и дух человека, и ощущение, и слух, и походку, и явились, влекомые запахом собственных паленых волос, взамен юноши Луция, скача и прыгая с радостью и любовью.[139]Августин также сообщает, что слышал о некоторых женщинах-колдуньях, которые были настолько сведущи в этом виде искусства, что, давая сыр человеку, они могли тотчас обернуть его в рабочую скотину, а когда вся работа бывала сделана, вернуть ему человеческий облик.