Метаморфозы жира. История ожирения от Средневековья до XX века - Жорж Вигарелло

Еще один ныне банальный факт: распространенность заболевания обратно пропорциональна уровню дохода семьи[1204]. Это ломает «буржуазную» схему: якобы ожирение свойственно богатым, меняется и возникший позднее образ социально обусловенного ожирения, наконец, это отсылает к бесконечным вопросам о новых «недостатках» и «нехватке» продуктов для бедных: вредны калории, получаемые «без труда», дешевая еда способствует ожирению. Столь беспрецедентный парадокс обусловлен экспоненциальным ростом лишнего веса, «настигающего» бедных: избыточный вес — проблема общая, но распределяется она очень по-разному[1205]. Это наводит и на важные размышления о том, как замедлить рост распространения ожирения, о необходимости контроля торговли и доступности информации о продуктах питания.

Уделяется большее внимание вопросу социального неравенства. Более тщательно изучается бесконечное количество влияющих на проблему факторов, таких как отсутствие у представителей простого народа информации о пищевой ценности продуктов, меньшее внимание, уделяемое приготовлению пищи в этих кругах, недоступность «изысканных» или «престижных» продуктов, что компенсируется заметным перееданием. Эти различия можно выразить в цифрах: в среднем представители простого народа ежедневно потребляют на 200 килокалорий в день больше, чем люди среднего и высшего классов[1206].

Как бы то ни было, ползучая эпидемия ожирения, это скрытое бедствие планетарного масштаба, наступает и становится «санитарной угрозой». Люди с ожирением или избыточным весом в три-четыре раза чаще страдают гипертонией, диабет у них встречается в четыре — девять раз чаще[1207], мы видим «почти линейную» зависимость между смертностью и индексом массы тела[1208]. К тому же это повышает расходы на здравоохранение: если на «нормального» человека тратится 1263 евро в год, то на человека с ожирением вдвое больше — 2500 евро[1209], что в целом составляет 5,7–7 % общих расходов на здравоохранение в США и 2–3,5 % в Европе[1210]; все это дает основания предполагать, что к 2020 году во Франции расходы, связанные лишь с патологией ожирения, составят 14 миллиардов евро[1211],[1212]. В результате появляется тема «новой французской болезни»[1213].

Принимаются ли меры?

Эти зловещие цифры свидетельствуют о проблеме для здоровья населения. Появляются два устойчивых выражения: «социальное бедствие»[1214] и «дело общества»[1215]. Начинается мобилизация сил: «призывы к принятию срочных мер»[1216], «политизированные» дебаты[1217].

Подчеркнем: эти опасения впервые демонстрируют главную цель — создание мер коллективной безопасности против ожирения. Они выявляют и иное восприятие избыточного веса[1218]: проводятся совершенно новые опросы по поводу изобилия и конкуренции, о рекламе и промышленном распространении, о том, что к еде перестали относиться как к ритуалу, о малоподвижном образе жизни… Появляется и новое отношение к стратегиям брендов. Например, наблюдается отказ от дальнейшего увеличения количества сахара и жиров в порциях еды и напитков, сокращается количество мест, где стоят торговые автоматы, созданные специально для привлечения и удержания большего количества потребителей[1219], что подтверждается цифрами. Например, в США с 1977 по 1996 год из-за снеков количество потребляемых мужчинами калорий увеличилось на 90 %, а для женщин этот показатель вырос на 112 %[1220].

Подростки во Франции в среднем выпивают по 200 мл сладких напитков в день, взрослые — по-прежнему вдвое меньше[1221]. Жир называют главной проблемой для здоровья, чего не было раньше: один сладкий напиток, ежедневно выпиваемый школьником, может увеличить риск ожирения на 60 %[1222], а ограничение жиров сопровождается «скромной, но значимой потерей веса»[1223].

В качестве ответной меры появляется законодательная стратегия. Впервые против ожирения выступает закон. 25 января 2005 года Апелляционный суд Нью-Йорка отменяет решение первой судебной инстанции, приняв жалобу двух подростков, обвиняющих «Макдоналдс» в их ожирении[1224]. 27 февраля 2007 года во Франции принят закон, принуждающий любую рекламу продуктов питания «сопровождать сообщением о необходимости избегать распространения ожирения»[1225]. 18 сентября 2008 года Ассоциация французских потребителей Que choisir требует от парламентариев проголосовать за «закон, запрещающий распространение рекламы продуктов, содержащих повышенное содержание сахара и жиров, во время детских телепередач»[1226], а в 2007–2008 годах в сенат Франции был представлен проект более общего «закона о предупреждении ожирения и борьбе с ним»[1227].

Существуют также превентивные инициативы — например, Национальная программа здорового питания (PNNS), начатая в 2001 году, и ее продолжение — PNNS-2 и PNNS-3, в которых содержатся рекомендации и советы. Конечно, они сразу подверглись критике и обвинениям в несовершенстве: «Важны не рекомендации, а их выполнение»[1228], «Мало внимания уделяется недостатку физической активности»[1229].

Тема ожирения с нормами и ограничениями отныне занимает важное место в здоровье населения. Борьба с ожирением ведется во имя всех: оно больше не является «частной» бедой.

Динамика худобы, динамика ожирения

Сегодня можно разделить две проблемы, которые долгое время переходили одна в другую, а именно настоятельное требование быть стройным и нарастающее отрицание полноты. Первое говорит о том, что стройность остается социальной нормой, второе — о том, что ожирение несет угрозу для здоровья. У этих проблем разные источники: если первая связана с культурным кодом, требующим стройного силуэта и осанки, то вторая — с экономикой, поскольку представляет собой коллективный риск. Причины вызываемого ими беспокойства различны, как и последствия возможных провалов. Конечно, не приходится сомневаться в том, что из-за требования быть стройным «излишняя полнота» бросается в глаза. Тенденция замечать «лишнее» говорит о том, что это «лишнее» встречается часто и что оно очевидно. Жесткость стандартов фигуры делает отклонения от нормы явными и подчеркивает все недостатки внешнего облика. При этом неоспорим тот факт, что избыточная полнота множества людей в нашем обществе заметна не на фоне стройных фигур, а бросается в глаза из-за образа жизни, способствующего ожирению. Требование быть стройным вызвано в первую очередь изменением поведения, а не внешностью. Центральный момент — священная война с лишним жиром и сахаром. Возросшая обеспокоенность рисками и затратами вызвана не стремлением к стройности как таковой, но страхом новой напасти специфически органического происхождения, опасности для здоровья, переходящей в социальную проблему. Иначе говоря, пугает не внешняя стройность, а неполадки в организме и нарушения его функций.

На протяжении веков тщательнее и тщательнее изучалась полнота, ее типы и степени, но не это сейчас ставится на карту. Теперь в центре внимания — беспрецедентное наступление ожирения, его распространение в разных слоях населения, ущерб, наносимый обществу. Благодаря этому взгляду появляется возможность понять новизну «эпидемии». Именно благодаря новому пониманию проблемы идет исследование