MOBY. Саундтрек моей жизни - Моби

Я хотел похвастаться, что у меня теперь есть три пакета соевого молока и апельсин, но у его родителей была вилла в Провансе, так что мои приобретения вряд ли впечатлили бы его.

В девять утра, с новообретенным богатством в карманах, я отправился в магазин здоровой пищи «Прана» на Первой авеню. «Прана» была единственным таким магазином в районе, и она нисколько не изменилась с 1970 года. Там пахло овсянкой, пивными дрожжами и залежавшимся шпинатом, а все сотрудники были угрюмыми, худыми и больше всего напоминали беженцев с парковки на концерте Grateful Dead. У них даже был классический хипповский кот, который спал на большой коробке с семенами кунжута. Я потратил деньги на свое любимое роскошное лакомство – ванильное соевое молоко по 1,49 доллара за пакет. Ворчливому хиппи за прилавком пришлось долго ждать, пока я пятицентовиками отсчитаю 4 доллара 90 центов за три пакета ванильного соевого молока и органический апельсин. Вот так я стал дважды алхимиком: превратил пивные банки и бутылки в соевое молоко и апельсин.

Я прошел по Первой авеню до дома и вернулся как раз ко времени, когда проснулись мои соседи. Роберто, пошатываясь и явно страдая от похмелья, ходил по кухне в трусах «Кальвин Кляйн» и сандалиях «Адидас».

– Ты убрался? – недоуменно спросил он.

– Я отнес все бутылки и банки в машину для переработки рядом с «Фуд-Эмпориум», – гордо сказал я.

– Чувак, да ты прямо как бомж! – сказал он.

Я хотел похвастаться, что у меня теперь есть три пакета соевого молока и апельсин, но у его родителей была вилла в Провансе, так что мои приобретения вряд ли впечатлили бы его.

– Слушай, что ты там за отстойный рок поставил под конец вечеринки? – спросил он.

– Night Moves Боба Сегера? – спросил в ответ я.

– Отстойное говно.

Я хотел было встать на защиту Боба Сегера, но ничего не сказал – только убрал еду в холодильник. Роберто вырос в Нью-Йорке, и у него было свое понимание клевости, совершенно недоступное мне. Мы оба были диджеями, но он обожал малоизвестный джаз и «Кози Бургер», а я – Боба Сегера и соевое молоко.

– Эй, поделишься апельсином? – спросил Роберто.

Моим апельсином. Он, между прочим, стоил сорок центов, или восемь пивных банок.

– Хорошо, – ответил я. – Он органический.

– В противоположность синтетическому?

Я очистил апельсин, мы сели на грязный матрац и начали играть в «Супер Марио» на нашем «Нинтендо».

– Диджеишь в «Марсе» сегодня? – спросил он.

– Ага, в подвале. На первом этаже – Кларк Кент, на втором – Ред Алерт.

– О, хорошо. Можешь меня вписать?

– Конечно. Тебя плюс двоих?

– Ага, спасибо, – сказал он.

Мы сидели на матраце, ели мой органический апельсин и смотрели, как Марио прыгает по гигантским грибам. Я бросил взгляд на серую стену дома напротив и улыбнулся. Впервые с 1967 года я снова стал ньюйоркцем.