Драматургия ГДР - Фридрих Вольф

Входит  М а р и я  с кофейником и чашкой.

А г е н т ы  выносят стулья.

Мария, подумай о ребенке!

М а р и я. Милый! (Наливает ему кофе.)

П о л и ц е й с к и й. Свидетель советник полиции доктор Штибер! Вы приглашаетесь в зал суда!

Ш т и б е р  уходит.

Музыка.

Входит  Г о л ь д х е й м, прислушивается у двери.

Г о л ь д х е й м. Ваш супруг потрясающий оратор! Как ваше дражайшее здоровье? Как маленький?

М а р и я. Уже шевелится.

Г о л ь д х е й м. Прекраснейший сувенир из Англии.

Входит  Ш т и б е р.

Господин советник, я уже сказал вашей супруге, что вы потрясающий оратор!

Ш т и б е р. А не могли бы вы сказать, каким это образом в почте от пятого августа смогли оказаться письма, написанные двадцатого августа? Пришлось присягнуть.

Г р е й ф (входя). Лейтенант полиции явился из Лондона. Книга протоколов совсем свежая, еще чернила не высохли, а также привет от Флери. И госпоже супруге.

М а р и я. Как он поживает?

Г р е й ф. Спасибо, хорошо. Подвижен, как всегда. Невозможно представить себе нашу организацию без Флери.

М а р и я. Я знаю.

Ш т и б е р (листая книгу протоколов). Самые секретные сведения о группе Маркса. Переплетена в красную кожу и подписана. Все нужные нам имена. Маркс, Вольф, Энгельс, Либкнехт, кёльнские обвиняемые, подробности. Четверг. Маркс открывает заседание. Оскорбления в адрес наследного принца. Угрозы, Великолепно. Говорят о покушениях. Открывает Либкнехт. Открывает Вольф. Оскорбления в адрес присяжных, какой точный удар! Посты обвиняемых в будущем революционном правительстве. Гирш был великий талант. Он дал мне нечто капитальное. Но увы! Мертвый капитал. Мир захочет узнать, откуда и от кого эта книга, и почему она оказалась именно у меня. Нужно что-то придумать.

Входит  З е к к е н д о р ф.

З е к к е н д о р ф. Господин советник (показывает газету), демократические газеты охрипли от крика. Вы распорядились арестовать этого Котеса. Почтенный человек. Коммерсант. Получил письмо от Маркса. И прекрасно. Но его арест — публичное признание, что мы вскрывали всю почту из Лондона в Кёльн. Я в идиотском положении. Потрудитесь загладить скандал. Придумайте что-нибудь.

Ш т и б е р. Его арест должен послужить примером. Котес получил от Маркса инструкции, как построить защиту. (В одной руке у него книга протоколов, в другой — газета.) Это совпадение навело меня на блестящую мысль. Перед судом дело будет выглядеть следующим образом. (Развивает дальнейший план действий.) Мои тайные агенты давно уже сообщали о наличии секретной переписки с Кёльном. Но мы никак не могли напасть на след. И вот в прошлое воскресенье специальный курьер привез мне из Лондона сообщение о том, что обнаружил секретный адрес, через который Маркс переписывался с обвиняемыми. Это коммерсант Котес. Мы усомнились в достоверности сообщения, ведь адрес мы получили от полицейского агента. Тот же курьер привез нам и книгу протоколов, полученную этим же агентом от одного из членов группы Маркса. Были приняты необходимые меры, и через два дня с вечерней почтой из Лондона пришло письмо на конспиративный адрес Котеса. Все прояснилось. Донесение агента подтвердилось. Письмо было обнаружено, Котес арестован.

З е к к е н д о р ф. И вы, Штибер, готовы присягнуть в этом?

Ш т и б е р. Господин обер-прокурор! Здесь налицо классическая цепь доказательств. Подлинность книги протоколов подтверждается адресом, подлинность адреса — письмом, надежность и правдивость моих агентов подтверждается адресом и письмом, а подлинность книги протоколов в свою очередь подтверждается надежностью и правдивостью моих агентов.

З е к к е н д о р ф. Я, разумеется, закрываю глаза на мелочи. Но нельзя упускать из виду закон. (Уходит.)

П о л и ц е й с к и й. Свидетель советник полиции доктор Штибер! Вы приглашаетесь на допрос.

Ш т и б е р  уходит.

Музыка.

Г о л ь д х е й м. Грейф, быстро в зал суда. Мне пришла в голову ужасная мысль.

Г р е й ф  уходит.

(Что-то подсчитывает в блокноте.) Если он получил книгу протоколов в прошлое воскресенье, тогда радоваться нечему. (Марии.) Сегодня суббота, двадцать третье. В прошлое воскресенье было семнадцатое. В этот день, как утверждает ваш супруг, прибыл курьер с адресом Котеса. Два дня спустя, то есть девятнадцатого, пришло письмо Котесу. Но Котеса арестовали восемнадцатого! Значит, письмо Котесу пришло за два дня до курьера с его адресом, то есть Котеса арестовали восемнадцатого за письмо, полученное им только девятнадцатого.

М а р и я. Здесь какая-то неясность, вам не кажется?

Ш т и б е р  возвращается из зала суда. Продолжительное молчание.

Г о л ь д х е й м. Я хотел обратить внимание господина советника… Остается возможность сказать, что, говоря о прошлом воскресенье, мы имели в виду не семнадцатое, а десятое.

Ш т и б е р. И письмо пришло не через два дня после прибытия курьера, а через неделю, как это и высчитала защита.

Г р е й ф. Господи!

Ш т и б е р. Пришлось присягнуть. Но как вы объясните, что в нашей книге значится К. Вольф, а красного редактора зовут Вильгельм Вольф?

П е р в ы й  а г е н т (входя). Сообщение из Лондона. Маркс заверил у лондонского бургомистра подписи Либкнехта, Вольфа и свою.

Ш т и б е р. Когда письма с подписями могут быть в Кёльне?

П е р в ы й  а г е н т. Через три дня.

Ш т и б е р. С завтрашнего дня вскрывайте все письма из Лондона.

В т о р о й  а г е н т (входя). Господин советник!

Ш т и б е р. Что еще?

В т о р о й  а г е н т. Подпись Вильгельма Вольфа уже в Кёльне.

Ш т и б е р. Исключено.

В т о р о й  а г е н т (показывает бумагу). Смотрите. Вильгельм Вольф.

Ш т и б е р. Откуда она у вас?

В т о р о й  а г е н т. Один из защитников разыскал в старых революционных протоколах.

Ш т и б е р. Что такое? Они вели протокол во время революции?

Г р е й ф. Но это же была прусская революция. И прусские коммунисты.

Т р е т и й  а г е н т (входя). Господин советник! Существуют два редактора по фамилии Вольф.

Ш т и б е р. Мне бы это пришло в голову и без вашей помощи.

Т р е т и й  а г е н т. Читайте, в самом деле в Лондоне два редактора Вольф.

Ш т и б е р. Повторите.

Т р е т и й  а г е н т. В Лондоне два редактора по фамилии Вольф.

Г о л ь д х е й м. Какая радость, господин советник!

Ч е т в е р т ы й  а г е н т (входя). Подлинная подпись Либкнехта.

Ш т и б е р. Почта из Лондона идет три дня. Откуда это к вам попало?

Ч е т в е р т ы й  а г е н т. Из шестидесяти документов Дица.

Ш т и б е р. Как так?

Ч е т в е р т ы й  а г е н т. Либкнехт вместе с Марксом подписали заявление о выходе из группы Шаппера и Виллиха.

Ш т и б е р (рассматривает документы). Этот Либкнехт подписывается совсем не так, как в наших протоколах. У нас он значится Х. Либкнехт, а здесь?..

Ч е т в е р т ы й  а г е н т. Вильгельм Либкнехт.

Г р е й ф. Суд не должен признавать подпись.

Ш т и б е р. Но письмо с подписью единственное подлинное письмо от Маркса, которое у нас есть! Я присягнул в подлинности шестидесяти писем, а не пятидесяти девяти.

П о л и ц е й с к и й. Свидетель советник полиции доктор Штибер. Вы приглашаетесь на допрос.

Ш т и б е р. Нас спасет одно: если в Лондоне два Вольфа, почему бы там не быть двум Либкнехтам.

Музыка.

Ш т и б е р  молча возвращается из зала суда.

М а р и я. Вилли, возьми себя в руки.

Ш т и б е р. В Лондоне и в самом деле два красных Вольфа. Но второго Вольфа зовут Фердинанд, а в нашей книге протоколов значится К. Вольф. Может быть, его зовут Кердинанд. Я договорился с прокурором, что в Лондоне четыре Вольфа. Присягнул. Кому пришло