Счастливо, Ивушкин! Избранное: Стихи, повести, сказки, пьесы - Ирина Петровна Токмакова

Князь Светозар. Алёнушка! Росинка моя прозрачная, слезинка моя горькая!

Алёнушка. Светозар, милый мой, суженый! Как же долго я в тёмном омуте пробыла!

Все смотрят туда, где только что была Ведьма.

Харитон. Так то правда! Ведьма ведьмущая хозяйку погубить хотела!

Козлёночек скачет от радости, перекувыркивается несколько раз. Из-за деревьев выбегает Иванушка.

Иванушка. Алёнушка, я слово-то нерушимое сдержал!

Князь Светозар. Кто это?

Алёнушка. Это брат мой, Иванушка-козлёночек!

Князь Светозар. Диво-дивное!

Пантелей. Чудо совершилось! Хозяюшка, милая, здравствуй!

Харитон (кланяется). Простите меня, хозяин с хозяюшкой. Прости и ты, Пантелеюшка. Виноват я вам всем! Сам я хворостина еловая оказался!

Иванушка. А ведьма не вернётся?

Скоморохи. Ведьме теперь весь век вороной летать!

Скоморохи играют на своих инструментах и поют.

Первый скоморох. Брат размилый, брат Васюта, Сказочка рассказана!

Второй скоморох. Сказочка рассказана.

МАНУК — ОТВАЖНОЕ СЕРДЦЕ

Пьеса в двух действиях, семи картинах

Действующие лица

Царь.

Назир — первый министр.

Манук — охотник.

Гаянэ́ — красавица.

Вишап — чудовище.

Старушка — волшебница.

Ашот — Зелёный воин, брат Гаянэ.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Картина первая

Царские покои. Высокое сводчатое окно. Со стен свешиваются ковры с изображением женоголовых птиц. Низкие тахты крыты коврами и завалены расшитыми мутаками (валики, набитые шерстью) и подушками. На низком столике — узкогорлый кувшин и блюдо с фруктами. Вбегает Царь. На голове шитая жемчугом плоскодонная шапочка. Чёрные брови, седая борода, орлиный нос. Парчовая широкорукавная одежда, туфли-бабуджи, с загнутыми носками, без пяток.

Царь. Что? Вы все забыли, кто у вас царь? А?

Назир (с восточным поклоном). Ты — царь, а я твой верный назир.

Царь. А раз я царь, значит, будет по-моему. Я хочу жениться!

Назир. Но, великий царь…

Царь. Где невеста? Где моя невеста?

Назир. Но, премудрый царь…

Царь (кричит). Чтоб вы ослепли, чтоб вы засохли, горанак-чёранак, я хочу жениться!

Назир. Осмелюсь…

Царь. Не смей! Я хочу жениться!

Назир. Но, светлый царь, в нашем царстве больше не осталось невест.

Царь. Как не осталось?! Несите зеркало!

Назир. С тех пор как ты решил жениться, о великий царь, в зеркале твоём каждый день появлялось изображение девушки…

Царь (перебивая). Знаю! Знаю! Эту девушку находили, приводили ко мне.

Назир. И она тебе не нравилась.

Царь. Ну и что?

Назир. Так ведь, солнцеликий царь, девушек-то больше не осталось!

Царь. Всё равно найдите!

Назир. Прости меня, но девушки не лук в огороде, нужно время, чтоб подросли новые.

Царь. Неси зеркало!

Назир. Но ему некого изображать, всех девушек ты уже отверг.

Царь (в истерике). Принесите зеркало, моё зеркало! (Хлопает в ладоши, сошвыривает с ног туфли, кидает в назира подушкой.)

Назир. Да будет воля твоя! (Убегает.)

Царь (один, поёт, приплясывает).

Мне невеста ночью снится,

Правда. Так. Так.

Ужас, как хочу жениться,

Правда. Так. Так.

Я высок, и прям, и строен.

Правда. Так. Так.

Я хорош и ладно скроен.

Правда. Так. Так.

Говорят, что староват я,

Правда. Так. Так.

Ну уж тут не виноват я.

Правда. Так. Так.

Я невест перебираю.

Правда. Так. Так.

За меня пошла б любая.

Правда. Так. Так.

Не найду себе по нраву.

Правда. Так. Так.

Перерыл я всю державу.

Правда. Так. Так.

Где моё зеркало?

Назир (задыхаясь, тащит зеркале, накрытое покрывалом. Прислоняет к стене отдувается). Фух, тяжело, рама тяжёлая!

Царь. Откинь покрывало, я посмотрю!

Назир. Не стоит трудиться, царь! Зеркало может отразить только твой солнечный лик и моё недостойное лицо. Но девушки оно нам не покажет.

Царь. Не может быть. Я ведь хочу жениться!

Назир. Женись, великий царь.

Царь. Но мне не нравятся невесты моего царства. (Поёт.)

Одна из них косая,

Другая — босая,

У третьей слишком чёрный глаз,

Четвёртая — чесалась,

А пятая — кусалась.

Что? Нет, чихнула восемь раз.

Назир. Осмелюсь возразить. Были ведь и прекрасные девушки. (Поёт.)

Была одна как роза в саду,

А другая как чинара пряма.

И была одна как персик в цвету,

А другая точно песня сама.

А одна была как пенный Раздан.

А другая так тиха, как Севан.

И была одна как в небе звезда,

А другая — точно горный туман.

Царь. Перестань! Лучше откинь покрывало!

Назир. Ну, раз ты так хочешь, повелитель.

Назир сбрасывает покрывало с царского зеркала. В зеркале лицо прекрасной девушки.

Царь и Назир (вместе, перебивая друг друга). Ах! Кто это? Какая красавица!

Царь. Седлай коня, бери кинжал, иди ищи эту девушку.

Назир. Но, великий царь… Я не могу…

Царь. Что? Возражать?! Своему царю?

Назир. Но этой девушки нет в нашем царстве.

Царь. Все горы обыщи, все долины обшарь, семь раз поднимись на Масис, семь раз спустись вниз. Отправляйся!

Назир. Не могу!

Царь. Без разговоров! А я пойду принаряжусь. Эй, слуги! (Уходит, напевая.)

Мне невеста ночью снится.

Правда. Так. Так.

Ужас, как хочу жениться.

Правда. Так. Так.

Назир (один). Жениться, жениться. (Показывает царю вслед «нос».) Старый козёл. Тьфу! (Глядит на изображение девушки в зеркале.) Ах, хороша! Вай, хороша! Джан, хороша! Но где я её найду?

Из-за сцены доносится песня:

На горной вершине белый снег.

Узка меж уступов тропа моя.

Меня не засыплет белый снег,

Легка на тропе стопа моя.

Скачет по скалам гордый джейран,

О, как ты крепка, скала моя.

Как ни стремителен гордый джейран,

Его настигнет стрела моя.

Входит охотник Манук. Он высок, черноглаз, черноус, очень обаятелен. На нём баранья шапка, бурка, узкие чёрные сапоги. Он несёт на плечах убитого им джейрана.

Манук. Многие лета здравствовать, назир.

Назир. Что тебе, Манук?