Комедии - Абдулла Каххар

считать, что Мавлон-ака до сих пор был еще болен, лежал в клинике. Принял горькое лекарство и — сегодня выздоровел.

К у з ы е в. Оркестр, туш! Туш.

Х о л н и с о (Мавлону). С самого начала я не верила в ваше письмо. (К Хамробиби.) Теперь вы тоже не верите… но… позже, позже…

Х а м р о б и б и. Ладно, подруженька, если я виновата, простите меня, а если вы виноваты, хотя ни в чем вы и не виноваты, но, так и быть, я вас тоже прощаю.

Р а х и м д ж а н. Хороший день! Знамя получать будем! Мавлон-ака выздоровел… Тетушки приехали. Полгода плова не ем — сегодня три блюда съел бы. (Неожиданно.) План у меня есть!

А д ы л о в. И у меня есть план.

М а в л о н. И у меня план. Хороший план! Сестра моя Хамробиби и почтенная Холнисо погостят у нас.

А д ы л о в. Тем временем Хашим построит дом…

К у з ы е в. Факт!

Р а х и м д ж а н. И будем есть плов на свадьбе Хафизы и Дехканбая.

А д ы л о в. Салтанат и Кузыева…

Х а м р о б и б и. Конечно, я старая женщина, со мной можно не считаться, меня можно не спрашивать, но если вы меня не спросите, я вам все равно скажу: я — согласна!

В узле Хамробиби зазвенел будильник.

Х а ф и з а. Наш будильник?! Вы его с собой привезли?! (Достает из узла будильник.)

Х а м р о б и б и. Забыть о будильнике — все равно что забыть об аллахе. Хафиза, доченька, свадебный подарок ты уже вышила?

Х а ф и з а. Сюзане? Нет, мама, я его еще не вышила. Не одна я… все мы его вышиваем. Комсомольцы… Весь колхоз! Взгляните: каждая пядь поднятой земли — новый узор на нашем сюзане. Представьте, мама, какой будет Голодная степь через три-четыре года.

Вступает музыка. Музыка нарастает. Темнота.

Постепенно сцена светлеет.

ЭПИЛОГ

То же здание правления. Все кругом цветет, переливается яркими красками. С двух сторон, уходя вдаль, растянулись новые дома, окруженные молодыми садами. У правления — цветник. Х а м р о б и б и  и  Х о л н и с о, сидя перед зданием правления и напевая какую-то мелодию, вышивают сюзане (до конца картины оно скрыто кустами или стеблями цветов от глаз зрителей).

Х о л н и с о. Помните, как не хотели мы отпускать наших детей в Голодную степь? Старший сын мой — муж вашей дочери, тогда еще жених, — как он уговаривал вас? А теперь…

Х а м р о б и б и (с чувством). Пусть вечным праздником будет жизнь людей, преобразивших эту землю!

Х о л н и с о. Да будет так! И у старшего сына — широкая дорога, и у младшего сына широкая дорога! В институт его приняли.

Х а м р о б и б и. Учиться будет: на кондуктора!

Х о л н и с о. Не на кондуктора, а на конструктора.

Х а м р о б и б и. Тоже хорошо…

Вбегает взволнованный  А м а н; он повзрослел.

А м а н. Мама! Тетушка! Они уезжают…

Х о л н и с о (испуганно). О чем ты говоришь? Куда они уезжают?

Х а м р о б и б и. Опять уезжают? Это все ваш сын! Чего им не хватает в Голодной степи? Зачем отсюда уезжать?

А м а н (прерывая). Тетушка! Уезжают Салтанат и Хашим. (Посмотрев на дорогу.) Сюда они идут…

Входят  К у з ы е в, С а л т а н а т, Д е х к а н б а й  и  Х а ф и з а.

К у з ы е в. Да, тетушка, уезжаем мы с Салтанат… (Поет.)

«Молодым везде у нас дорога…

Входят  А д ы л о в  и  М а в л о н.

Старикам везде у нас почет…»

М а в л о н (добродушно). Э! Кто это старик! Проживи половину моих лет и… называй меня стариком…

Х а м р о б и б и (к Салтанат). Куда же вы едете?

Д е х к а н б а й. Завидуем мы им… Хафиза и я…

Х о л н и с о. Я уже поняла! (К Хамробиби.) Вы тоже сейчас поймете, но после меня. Позже… Знаете, куда они едут…

А м а н (торжественно). На строительство канала. И я бы мог поехать, если бы не институт…

А д ы л о в. Ничего, Аман. По каналу пароходы будут плыть, а над каналом — твои самолеты.

Х а м р о б и б и. Слова-то какие: пароходы! Самолеты!

Х о л н и с о. И где? В песках…

Х а м р о б и б и. Алах не смог бы этого сделать! А люди могут…

А д ы л о в. Советские люди — строители коммунизма, борцы за мир…

Входит  Р а х и м д ж а н.

Х о л н и с о. Пусть те, кто хотят войны, сгорят на медленном огне…

Х а м р о б и б и. Зачем же на медленном? Чем быстрее они сгорят, тем лучше будет людям!

Р а х и м д ж а н. Не возражаю. (Подходит к старухам.) Заканчиваете сюзане?

Х о л н и с о. Закончили. Вот… последний стежок.

Х а м р о б и б и. Всем колхозом вышивали…

А м а н (Адылову). Вы отвезете его в Москву, да?

А д ы л о в. Да, в родную Москву.

Старухи, закончив вышивать сюзане, поднимают его и показывают зрителям.

Р а х и м д ж а н. Пусть расскажет наше сюзане о цветущей стране…

Х а ф и з а. О том, как исчезают рогожные заплаты на шелковом сюзане узбекской земли…

А д ы л о в. Об обновленных людях на обновленной земле…

Х о л н и с о. О наших детях…

Д е х к а н б а й. О наших матерях…

А м а н. О наших мечтах…

С а л т а н а т. Как в строчках на бумаге, пусть прочтут в этих узорах слова беспредельной благодарности родной партии…

Х а м р о б и б и. Слова вечной любви…

К у з ы е в. Слова нерушимой верности…

А д ы л о в. Слова боевой клятвы строителей коммунизма!

Музыка.

З а н а в е с.