Исход - Алексей Яшин

и обилием пены в отдельных местах. Пропороть днище о такие «сюрпризы» труда не составляло, и потому Денис старался держаться подальше от подобных кипящих котлов, то и дело возникающих посреди простирающегося на сотни километров темного моря.

Вот так, продвигаясь от одного «маркера» к другому, путешественники постепенно приближались к городу, окраины которого пока не были видны из-за гребней высоко вздымающихся волн. Ледяные брызги щедро окатывали сидящих в лодке, Григорий уже успел основательно продрогнуть, а его, вцепившиеся мертвой хваткой в деревянное сиденье, руки теперь имели бело-синий цвет и были едва ли не тверже той древесины, за которую они так усиленно держались. Чуть больше двадцати километров до областного центра ощущались уже целой сотней, а конца и края этим мучениям не было видно. Промозглый ветер, не унимаясь ни на секунду, гнал навстречу резиновой лодке нескончаемый поток волн, на котором небольшое суденышко подпрыгивало, подобно едущему по бездорожью вездеходу. Довольно внушительная порция ледяной воды плескалась в ногах пассажиров, промерзшие конечности немели и уже слабо ощущали болезненное покалывание осеннего озноба. Пашнин не без причины размышлял о том, сможет ли он ходить, после того, как достигнет твердой поверхности. С неба периодически начинали падать редкие снежинки, которые смешивались с летящими в лица путешественников брызгами и доставляли всем уйму дополнительных и очень «приятных» ощущений. Откуда конкретно падал снег, было совершенно не ясно: мрачное небо имело практически однородный свинцово-серый цвет и представляло собой одну сплошную тучу. Там, наверху, судя по всему, ветер был еще сильнее, интенсивно перемешивая различные оттенки серости в одинаковый по цвету фон. Находящееся над тучами небо тоже не вызывало никакого позитива, ненамного отличаясь своей мрачностью от ближайших к земле слоев. Глядя на все это «великолепие», Григорий пытался вычислить дату окончательного наступления нового Ледникового периода, и размышления мужчину вовсе не радовали.

На пути к городу им довелось встретить несколько других лодок. Как минимум половина из них передвигалась под флагами МЧС, а на некоторых явно просматривались люди в военной форме. Несколько лодок были гражданскими, сидящие в них люди выглядели уставшими и обеспокоенными, а обилие мешков и сумок с багажом свидетельствовали о возможном перемещении их к месту финальной дислокации. Пара из замеченных судов не имела мотора вовсе, весла сидящих там энтузиастов то и дело взмывали над верхушками коварных волн, которые лишь препятствовали движению и всеми силами старались развернуть средства передвижения в нужном только им одним направлении.

По мере приближения к городу на пути следования все чаще попадались торчащие из воды вышки линий электропередач. Некоторые из них выглядели, как раньше, а вот другие наклонились в ту или иную сторону и держались лишь за счет толстых проводов, электричества в которых не было с самого момента планетарной катастрофы. Отдельные линии были оборваны, а их концы свисали прямо в воду, беспомощно раскачиваясь под порывами холодного ветра. В любой другой момент от подобного зрелища кожа покрылась бы липким и холодным потом ужаса, а неосторожный зритель поплатился бы жизнью за свою беспечность или наглость, но сейчас с этими проводниками электроэнергии можно было делать все, что угодно, без какого-либо риска для жизни.

На самой границе с городом лодку Дениса встретил целый букет вышек сотовой связи, которые стояли так близко друг к другу, что действительно напоминали поставленную в вазу связку цветов. Направленные во все стороны антенны грустно взирали на совершенно безлюдный пейзаж, превратившись из связывающих людей звеньев в своеобразный памятник техническому прогрессу, о котором в последние месяцы вспоминали исключительно с ностальгией.

Обычно пригороды любого крупного мегаполиса изобиловали множеством коттеджных и дачных поселков, служащих своеобразной визиткой населенного пункта. Сейчас все это «благополучие» находилось под толщей темной воды, и лишь изредка Пашнину удавалось разглядеть в мутных волнах крышу какого-нибудь особняка, который раньше вполне заслуженно выделялся своей роскошью и мог похвастаться обилием обставленных шикарной мебелью этажей. Более низких и менее пафосных строений не было видно вовсе, но катаклизм уровнял всех, и теперь в глубинах вновь образовавшегося моря лишь любопытные рыбы могли наслаждаться элементами роскошного декора и выбирать для жизни наиболее подходящее для этого строение.

Вблизи город еще больше напоминал сломанный Тетрис. Какие-то здания тянулись вверх, словно их только что выровняли по строительному уровню, другие наклонились в сторону, и было сложно понять, за счет каких сил они до сих пор не рухнули. Слезы наворачивались на глаза от вида двух совершенно новых двадцатиэтажных «свечек», которые еще даже не успели ощутить приятную щекотку от копошащихся внутри них человечков. Оба здания склонились друг к другу и практически обнялись на уровне последних этажей. На все эти проявления близости молчаливо взирал высоченный башенный кран, который каким-то чудом выстоял во время ощутимой тряски земной поверхности, но теперь уже никак не мог исправить последствия разбушевавшейся стихии. Речной буксир, обычно стоящий недалеко от вымощенной гранитом набережной, сейчас крайне нелепо торчал из колокольни православной церкви, чьи выступающие из воды позолоченные купола выглядели на фоне этого апокалиптического пейзажа очень гротескно и нереально.

Больше не было никакой необходимости придерживаться дорог и магистралей, в настоящий момент въезжать, а точнее вплывать, в населенный пункт можно было откуда угодно. Блестящие стеклом современные бизнес-центры теперь служили отличными ориентирами для передвижения в затопленном мегаполисе, по-другому понять, где ты находишься, было просто невозможно. Денис, помимо всего прочего, за свою жизнь успел поработать еще и таксистом, потому неплохо знал местность. Среди полузатопленных многоэтажек волнение ощущалось не так сильно – уставшие и продрогшие путешественники смогли немного расслабиться. Каким-то внутренним чутьем рулевому удавалось вычислять приближение водного патруля, в такие моменты он обычно прятал лодку в тени какого-нибудь здания, не забыв при этом заглушить двигатель и призвав пассажиров к абсолютной тишине. Волнение внутри города было не таким, как снаружи, однако оно тоже способствовало их скрытному передвижению. Денис даже умудрялся вовремя заметить квадрокоптеры, сканирующие безлюдные и затопленные улицы, успевая и от них спрятать свой «корабль». В погруженном под воду областном центре уже давно действовал режим тотальной эвакуации, и пребывание на его территории без веских причин было чревато очень серьезными проблемами.

Маршрут путешествия оказался выстроенным так, что адрес Пашнина в нем был последним. У Григория немного отлегло от сердца, когда он увидел свой дом стоящим в целости посреди бурлящей и пенящейся воды. Первые четыре этажа были затоплены полностью, а уровень моря доходил практически до середины окон пятого. Денис подрулил свою лодку так, чтобы ее борт оказался прямо напротив окна в подъезд. Без лишних церемоний мужчина веслом разбил стекло и практически выпихнул в образовавшийся проем своего последнего пассажира. Полет с полутораметровой высоты оказался не самым приятным, но и не самым болезненным ощущением за прошедший день, Григорий умудрился приземлиться на картонные коробки, которые жильцы частенько выставляли из квартир поближе к мусоропроводу. Отряхнувшись, он привычными шагами двинулся в сторону лифта, но тут же сам себя обругал и пошел вверх по лестнице. Задубевшие ноги слушались плохо, а промокшие насквозь ботинки оставляли на пыльных ступенях темные следы-кляксы. В подъезде царил полумрак, а звуки хлюпающей воды заставляли мужчину ежиться даже больше, чем от холода. Затхлый запах щекотал ноздри, а эхо от собственных шагов чуть ли не оглушало незваного гостя. Уже у порога своей квартиры Пашнин залез в карман куртки и вполне предсказуемо уронил связку домашних ключей на пол: замерзшие пальцы почти не гнулись и отказывались полноценно служить своему хозяину. Грохот металла по бетонному полу практически окончательно лишил мужчину слуха, он даже не успел вовремя распознать и должным образом среагировать на силуэт довольно внушительных размеров, выдвинувшийся в его сторону из темноты подъезда, еще недавно казавшегося совершенно безлюдным.

* * *

– Черт, Даня, ну ты и мудак! – вздрогнувший от неожиданности замерзший путешественник узнал в появившейся из темноты фигуре своего соседа по подъезду Данила. – Я чуть в штаны не наложил!