Эскортник - Лил Алтер

— Извините, Эля, я не хотел застать вас врасплох. Мне очень легко и приятно с вами, вы необыкновенная женщина. Не надо сразу давать мне ответ, я подожду.

Он отключился, а Эля задумалась над его заманчивым приглашением. Нельзя врать самой себе — он ей приятен, с ним просто общаться и не скучно проводить время. Может быть, стоит попробовать? Но Эля возмутилась своей слабости: «Прекрасно! Я опять пытаюсь решить головой то, что нужно решать сердцем! Разве одного раза недостаточно? Будь он хоть принцем на белом коне — зачем он мне? Я его не люблю! Лучше остаться одной, чем второй раз удариться лбом о ту же стенку. Я слишком долго ждала, что Лёшек сделает первый шаг! Хватит! Если он меня не хочет, пусть скажет это, глядя мне прямо в глаза! Я не отпущу его, я буду бороться за наше счастье!».

— Света, — позвала Эля секретаршу. — Закажи мне, пожалуйста, билеты на самолёт на пятницу.

— А когда обратно, Эвелина Владимировна?

— Этого, моя милая, я ещё не знаю.

Глава 24

Просвет

«Не раз зима весной сменилась,

Луга не раз сменили лик,

И двадцать лет испепелилось,

Как-будто бы за один миг…».

Через три дня после того, как он пришёл в себя, Лёха выписался из больницы.

— Алексей Николаевич, я вам советую побыть под нашим наблюдением ещё хотя бы неделю, — убеждал его главврач. — У вас случаются сильные головные боли, да и рёбра…

— Вы сами мне сказали, что боли постепенно пройдут, а рёбра — обещаю не напрягаться, пусть себе спокойно срастаются. Только дайте мне таблетки посильнее. Я не люблю отлеживаться, и на работе завал.

— Не могу удерживать вас силой, но хоть не водите сами машину, пусть с вами шофёр будет, если плохо станет.

— Договорились.

Сделка была в последней стадии документации, так что Сергей попросил Лёху поехать в Лондон на несколько недель и довести всё до ума. Лёхе это было как раз кстати: мешать алкоголь с обезболивающими было нельзя, и после пары трезвых ночей в одиночестве, он готов был уехать хоть к чёрту на рога. Дни в Лондоне проходили в переговорах, вечерами он до отупения смотрел телевизор на английском в своём номере в Савой. Ему не хватало Эли, и иногда тянуло забыть обо всём и набрать её номер, увидеть её, услышать её голос. Но он так и не сделал этого.

Саймон пригласил Лёху к себе домой на ужин и познакомил с женой; Джон — на воскресный семейный обед, что было просто невероятно для англичанина. Оба знали о том, что произошло, и старательно избегали всего личного. Лёху уже достали нейтральные разговоры о погоде, природе, британской империи и королеве — Джон был ярым монархистом. Наконец все спорные вопросы были ironed out[12], день для подписания назначен, и пора домой.

Сергей, неимоверно довольный результатами, уже предвкушал аромат кожаных сидений нового Ролс Ройса.

— Ну что, Лёха, как тебе нравится быть чуть богаче Креза? — спросил он друга.

— И чуть беднее тебя! На самом деле, для меня это ничего не меняет. Разве что вместо Рендж Ровера куплю Бентли.

— Ты так ни с Максом, ни с Элей, не разговаривал?

— Хотел, но не могу пока. Максу, конечно, позвоню. Говоришь, у него всё в порядке?

— Да, намечались неприятности, но сейчас всё улажено. Кстати, он молодец — когда припёрло, поступил правильно. Стержень у парня всё-таки есть. Не то, что мой младший обалдуй, Лёвка — ищет себя он, видите ли, художник хренов, от безделья на стенку лезет, недавно очередную машину грохнул. Я ему сказал, что новую не куплю — пусть на метро покатается. Ещё пригрозил, что работать по-настоящему придётся. Надо с самого начала не баловать, теперь уже поздно.

— Хочешь, пусть шофёром у меня поработает. Врач попросил самому пока машину не водить.

— Тебе одной аварии мало? Ладно, скажу ему. Завтра presser[13] с Джоном, объявим всем о слиянии, и поехали. Подумай о предложении Саймона, перспектива там огромная. Другой сразу ухватился бы. Они и так всё приостановили из-за тебя. Если начнут всерьёз искать — очередь желающих выстроится.

— Избавиться от меня хочешь? Ничего, подождут. Я ещё не решил. Не бойся, тебе первому скажу.

***

Первым делом, Лёха забрал у Таньки накопившуюся за время отъезда почту и начал её просматривать.

Элиного письма в пачке не было. Хоть и пришло оно на домашний адрес, но в отсутствие Лёхи, парень из офиса заезжал к нему на квартиру и привозил всё к Таньке. Когда девушка увидела имя и обратный адрес на конверте, то запаниковала и решила посоветоваться с Нинкой — передавать ли его Лёхе.

Она застала Нинку в подавленном настроении — ссора с сыном и его отсутствие угнетали. Ей не хватало Макса — его голоса, улыбки, быстрого поцелуя в щёку. Даже вечных ожиданий у окна. Надо было позвонить, помириться, вернуть деньги. Но гордость и обида мешали. Услышав о письме, она попросила отдать его ей. Танька была только рада от него избавиться.

Недолго думая Нинка разорвала конверт и пробежала письмо глазами. Чужое признание в любви оставило её равнодушной. Такие чувства, и к кому? К Лёхе? Что он сдался этой дуре? Пожила бы Элька с его выкрутасами с месяц, тогда поняла бы, что он за говно! Горбатого могила исправит! Может и сдерживался бы некоторое время, а потом опять бы гулять начал. Эльке ещё повезло, что всё так получилось, она этого просто не понимает. Живёт в прошлом, которого больше нет, видит в Лёхе кого-то, кто давно не существует, если и существовал.

Нинку, правда, удовлетворили Элины заверения, что между ней и Максом ничего не было. После долгих раздумий, она и сама пришла к такому выводу. Убеждённая, что поступает правильно, Нинка разорвала письмо на мелкие кусочки и выбросила в мусор. «Теперь между ними по-настоящему всё кончено!», — злорадно подумала она.

***

— Алексей Николаевич, женщина из Таллина звонит, — Танькин голос отвлёк Алексея от мыслей о предложении Саймона. — Она за последние недели телефон мне оборвала. Вы здесь или нет?

— Что ей нужно?

— Говорит что-то важное, но личное.

— Ладно, соединяй, — Лёха взял трубку.

— Алексей, это вы? — голос у женщины был не молодой, но приятный, с едва заметным эстонским акцентом.

— Да, чем могу вам помочь?

— Меня зовут Марта. Я увидела ваше фото в интернете, и мне нужно с вами встретиться.

— Извините,