На огненной черте - Константин Михайлович Симонов

Предоставь нам — разберемся. Ты лучше скажи, какую мне для тебя награду придумать. Чем наградить? Чего ты хочешь, Климов?

К л и м о в (не сразу). Не знаю…

Л а в р о в. Проси больше, полковник, торгуйся и не уступай.

Д ы б и н. Ну?

К л и м о в. Сказать страшно, засмеете, а помочь откажетесь.

Д ы б и н. А ты попробуй. Может, и не откажем.

К л и м о в. Пушек противотанковых у меня не хватает. Мне бы пушек пяток… При переправе потерял.

Д ы б и н. Ой, хитрый жулик! Ловко подъехал. Дам пушек не пять, а семь. Что скажешь?

К л и м о в. Спасибо скажу.

Д ы б и н. А кроме пушек ты, Климов, мечтаешь еще о чем-нибудь?

К л и м о в. Отоспаться бы досыта, товарищ командующий…

Д ы б и н. Верю… (Пауза.) И все-таки не об этом ты мечтаешь, полковник.

Делает знак Лаврову. Лавров уходит.

Нет, Климов, в самом деле. Представь на минутку, что я — всемогущий царь. Волшебник. Как в сказке. Я могу сделать для тебя все, что ты захочешь. Чего бы ты сейчас хотел? Не ври…

К л и м о в (тихо, грустно). На сына бы взглянуть…

Д ы б и н. На сына? Чего не могу — того не могу.

Автоматчики, охраняющие штаб, негромко поют песню: «Ой да ты калинушка, ты малинушка…»

А я, Климов, ребятам петь разрешил. Пусть поют, если охота.

К л и м о в. Хорошо поют.

Д ы б и н (взял трубку телефона). Члена Военного совета. (Климову.) А ты поседел, Климов. Когда успел?

К л и м о в. Не знаю. В зеркало смотреться времени нет, товарищ командующий…

Д ы б и н (у телефона). Кузьма Акимыч? Все в порядке. Все остается по-старому, как заварили. Да, вот передо мною сидит. (Смеется.) Я и говорю. Приходите, ждем. (Положил трубку.) Да, плохой я волшебник. Сидят мои ребята, как Ермак на берегу, и объяты их головы одной думой: скорее бы победить… Многие смерть чуют… (Пауза.) И большой у тебя сын, полковник?

К л и м о в. Был — такой. А теперь не знаю. Давно не видал.

Входят  Л а в р о в  и  В и т ь к а. Одна нога у мальчика перевязана.

Л а в р о в (кашлянул). Товарищ командующий…

Д ы б и н. И все-таки я волшебник, Климов. Хотел ты сына — получай сына.

Климов медленно, точно завороженный, встает, идет навстречу сыну.

В и т ь к а (кричит). Папа! Пустите меня! (Вырывается из рук Лаврова, делает шаг вперед, падает.)

Климов берет сына на руки.

К л и м о в. Что с тобой?

В и т ь к а. Нога… Ходить я не могу.

Д ы б и н. Ногу вылечим.

Л а в р о в. До свадьбы заживет.

В и т ь к а (сквозь слезы радости). Я жениться не буду.

Д ы б и н. Это ж почему?

В и т ь к а. Рано…

К л и м о в. Товарищ командующий, дивизия готова к выполнению любого боевого задания.

Д ы б и н. Как же тебе задания давать, когда ты приказы не выполняешь? Немцы пишут — отходи назад, а ты лезешь вперед.

К л и м о в. Ваш приказ я выполнил, хотя и не получал его.

Входят  п е р в ы й  и  в т о р о й  о ф и ц е р ы  с в я з и.

В т о р о й  о ф и ц е р. Товарищ командующий, на участке нашей дивизии немцы стягивают танки.

П е р в ы й о ф и ц е р. Замечено: около двух полков пехоты противника сосредоточиваются в районе завода «Богатырь».

Д ы б и н. Заметались! Теперь пусть хоть самого черта сосредоточивают. Сегодня наступать будем мы. Ну, Климов, держись! (Лаврову.) Николай Иванович, сколько времени осталось?

Л а в р о в. Подошло.

Д ы б и н. Сейчас наша музыка начнет играть. (Лаврову.) Отдавай приказ на огонь.

Л а в р о в (снял трубку телефона). Сорок четыре. Василий Гаврилович, у тебя все готово? Огонь!

Д ы б и н. Так ты, Климов, о пушках мечтаешь? А я, грешник, еще и о другом думаю: хоть бы одним глазком на жену взглянуть…

Вбегает  а д ъ ю т а н т.

А д ъ ю т а н т. Товарищ командующий, шифровка из штаба фронта.

Д ы б и н (прочитал шифровку про себя, тряхнул ею). Вот он ключ от Берлина, полковник Климов!

Л а в р о в. Что?

Д ы б и н (читает вслух). «Северная и южная группировки наших войск замыкают кольцо вокруг группировки немецких войск генерал-фельдмаршала Паулюса».

Л а в р о в. Побожись, Василий Иванович.

Д ы б и н. Истинный крест, не вру. (Смешно крестится.)

Канонада.

З а н а в е с.

ЭПИЛОГ

Гаснет свет. Канонада переходит в музыку победы, которая становится все радостнее и торжественнее. Вспыхивает свет — море света. Зима. Заснеженный, сверкающий на солнце крутой волжский берег. На первом плане слева — выход и спуск из блиндажа Дыбина. Справа — уходящая вдаль замерзшая Волга. Красные флажки на фоне снега придают картине праздничный вид. Берег полон движения: проходят бойцы, возвращаются из эвакуации жители города. У входа в блиндаж командарма стоит  ч а с о в о й.

Ч а с о в о й. Тишина-то какая!

Из блиндажа выходят  Д ы б и н  и  Л а в р о в.

Д ы б и н. А помнишь, Николай Иванович, как тебя осенью в блиндаже засыпало и ты приказал, чтобы тебе в дыру телефон просунули, боем руководить?

Л а в р о в. Как не помнить!.. А помните, как однажды…

Входит  б о е ц.

Б о е ц. Товарищ командующий, пленных немецких генералов привели.

Д ы б и н. Убери их к черту, чтобы настроение не портили!

Входят  К л и м о в  и  К у д р о в.

К л и м о в. Товарищ командующий, генерал-майор Климов по вашему приказанию явился.

К у д р о в. Товарищ командующий, Герой Советского Союза старший сержант Афанасий Кудров прибыл по вашему приказанию.

Д ы б и н. Вот это гости! А то — немецкие генералы… (Климову.) Ну вот, Климов, и дожили до первого праздника. А?

К л и м о в. Дожили, товарищ командующий.

Вбегает  а д ъ ю т а н т.

А д ъ ю т а н т. Товарищ командующий, член Военного совета просит вас не опоздать на митинг.

Д ы б и н. Опять шумишь? Дай же, адъютант, людям к тишине привыкнуть…

Вдруг врываются звуки духового оркестра, шум, возгласы толпы.

А д ъ ю т а н т (жест в сторону города). Все равно — там, товарищ командующий…

Д ы б и н. Так это — там. Чтобы эту музыку услышать, мы шесть месяцев бились. Пусть шумят, радуются наши орлы. Эх, был бы у меня сейчас дворец, накрыл бы я столы и сказал…

Л а в р о в. А вот сейчас на митинге и скажете…

Д ы б и н. Что ты, Николай Иванович. Не смогу. Где слова подходящие взять?

Появляются  г о р о ж а н е. Они тянут салазки с домашним скарбом.

Г а л ч и х а. Да ты ногами-то быстрей перебирай! Шевелись, говорю, Петенька. Последними выезжали и опять через тебя в хвосте плетемся.

М у ж  Г а л ч и х и. Кричи, кричи шибче. Я сегодня на тебя — добрый.

Л а в р о в. Молодцы! Барахлишко — на салазки, тонут по пояс в снегу, а идут, возвращаются… Хоть и мертвые камни, а родные, зовут…

Д ы б и н. Куры откуда-то взялись… Петухи поют. Вчера дохлой кошки нельзя было найти, а сегодня петухи.

Вбегает  В и т ь к а.

В и т ь к а. Афанасий Павлович, скорее, на киноаппарат нас будут снимать!

К у д р о в. В присутствии старших по званию ты, Витька, должен обращаться ко мне по всей форме.

В и т ь к а. Опоздаем ведь.

Д ы б и н. Не опоздаем, сынку! День только начинается. Солнца сколько! Февраль… весной пахнет.

Из-за обрыва появляются  п л е н н ы е  н е м е ц к и е  с о л д а т ы.

К у д р о в. Вот они — фрицы. (Немцам.) Не оглядывайся, не оглядывайся, твоих тут нет, не признаешь.

Д ы б и н. Что же ты, товарищ Кудров, столько фашистов упустил? Это ведь твои все, а?

К у д р о в.