Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1918—1945). Том первый - Иржи Маген

В и л л и. А почему я встретил пожилого пана и пожилую пани одних, без барышни Славки?

Славка не отвечает. Пауза.

(Смеется.) Слушайте… а здорово вы осадили утром папашу Рошкота! Но как только вы заикнулись о болезни пана Глубины, я сразу же учуял подвох…

Славка ставит лампу на стол и садится в некотором отдалении от Вилли. Пожимает плечами.

Нет, что верно, то верно, папашу Рошкота вы славно образумили. И… сынка, собственно говоря, тоже. Во всяком случае, этот грубиян начал наводить порядок в собственной голове и обнаружил там мысли, каких вчера еще не было… (Искренне.) Вообще… я о вас колоссального мнения. И… если бы вы сегодня вечером хоть раз дружески и радушно назвали меня Виликом… я бы сумел это оценить. Ей-богу… сумел бы…

С л а в к а (на губах ее промелькнула улыбка; прерывая гостя). Не болтайте чепухи, Вилик.

В и л л и (глядя на нее, растерянно улыбается, опускает голову; после короткой паузы). Не стоило, наверно, зажигать лампу…

С л а в к а. Почему?

В и л л и. При месяце… было так чудесно…

С л а в к а (насмешливо). О, вам доступны даже такие вещи… как месяц и летний вечер?..

В и л л и. Иногда… Иногда… они покоряют. (На него нахлынули воспоминания.) Знаете… как-то раз во время войны мы сидели в окопах на Святом Габриэле… Была лунная ночь. И вдруг ни с того ни с сего слышу: звонят колокола. Все колокола мира. Хлынул такой могучий океан звуков, что захлестнул все пространство от земли до неба…

Славка сначала смотрит на него, затем в сторону.

Ни разу после войны я не вспоминал об этом. И вот сегодня… (Пауза. Движением головы показывает на развешанные по стене фотографии.) Нельзя ли взглянуть вблизи на эту пигалицу?

С л а в к а. Нет.

В и л л и. Жаль. Росту была, наверно, вот такого (вытягивает руку низко над полом), и, поди, с косичками… А теперь превратилась в нечто потрясающее…

С л а в к а. Перестаньте!

В и л л и. Перестану я или не перестану, а это так. Видите ли… когда я вернулся с фронта, меня можно было строгать рубанком — все одеревенело, заскорузло. И, как вы думаете, в чем я тогда нуждался? Пожалуй, только в том, чтобы кого-нибудь глубоко уважать. Вот, может, вы как раз и станете этим «кем-нибудь».

С л а в к а (чуть обеспокоенно). Несете какую-то околесицу…

В и л л и. Кто знает, кто знает, может, и не такая уж это околесица. Я уже вас уважаю. Вы, черт возьми, какая-то… такая… словом, таинственная. И почему в вашем присутствии мне лезут в голову всякие чудеса: то эти колокола, то еще что-то? Никогда раньше такого со мной не случалось. А сейчас я вдруг вижу, что позади осталось нечто прекрасное и что прекрасное наверняка ждет меня и впереди. Вот вы какая… (Неожиданно несколько бесцеремонно.) Почему вы, собственно говоря, еще не замужем?

Славка бросает на него удивленный, строгий, отчужденный взгляд. Молчит.

Что, обиделись? Я ведь спрашиваю просто так и наперед знаю, что только презрительно махнете рукой и рассмеетесь… Ну, так почему же вы до сих пор не вышли замуж?

С л а в к а (взгляд ее становится менее строгим, смеется). Будешь, мальчик, много знать…

В и л л и (тоже смеется). Ага!

С л а в к а (лукаво прищуривает глаза). Терпение, мальчик, терпение. Допустим… что еще осенью этого года я выйду замуж. Допустим… жених упрямится, но с завтрашнего дня он будет засыпать меня нежными посланиями, до тех пор пока я не сжалюсь…

В и л л и (весело, просто). Сжалитесь? Вряд ли. Впрочем… утверждать не берусь. Кто знает, что у вас на уме… (Улыбаясь, восторженно смотрит на нее.) Но старикам нашим вы замечательно сказали, а? Мол, разве молодость — это всего-навсего кладбище, куда мы с годами приходим повздыхать и вспомнить былое? Неужто она проходит бесследно, как насморк?

С л а в к а. Положим… этого я не говорила!

В и л л и. Какая разница. Что-то в этом роде… (Стремительно вскакивает, не в силах усидеть на месте.) Словом, у наших отцов золотая рыбка проскользнула меж пальцев с такой быстротой, что они теперь даже сомневаются, была ли она вообще! (Бурно жестикулирует.) Чепуха! Молодость была и есть! Есть! Вот сожму ладонь — и она в моем кулаке. Протяну руку к вам (движение рукой в сторону Славки) и сожму сильно, сильно…

С л а в к а. Сейчас же сядьте!

В и л л и (оторопело). Я… я хотел до вас только дотронуться!.. (Смущен. Прислушивается к шуму за окном. После паузы.) Что это шумит?

С л а в к а (усмехнувшись). Вы только сейчас услышали?

В и л л и. Нет, не сейчас. Давно. Я его постоянно слышу — этот шум.

С л а в к а. Река, разумеется.

В и л л и. Река? Знаете… у меня такое чувство, будто я мчусь, бурлю, рокочу вместе с ней… (Уже поборол растерянность; с коротким смешком.) А у отцов так все и проскользнуло меж пальцев. Сидят они там сейчас, смотрят один другому в лицо и словно пытаются прочесть выцветшие строчки, где уже ни слова не разберешь… (Неожиданно.) Да, Славка, я вам кое-что принес…

Славка бросает на него вопросительный взгляд, как бы намереваясь что-то сказать. В тот же момент издалека доносится музыка. Играют несколько смычковых инструментов. Оба поворачивают голову к окну. Славка саркастически смеется.

Чему вы смеетесь?

С л а в к а (продолжая смеяться). Жених куражится… Так что же вы мне принесли?

В и л л и (смотрит то на нее, то в окно; по его лицу пробегает тень; твердо и строго). Я закрою окно.

С л а в к а. Не смейте!.. Показывайте, что принесли!

В и л л и (еще раз взглядывает на нее, в окно; затем, махнув рукой, смеется). Вот… (вытаскивает из кармана тетрадь) принес вам роман… (На недоумевающий взгляд Славки.) «Месяц над рекой».

С л а в к а. О! Правда? (Поспешно протягивает руку к тетради, торопливо листает.) В самом деле! (Читает вслух.) «Йозефу Рошкоту посвящается»…

В и л л и. Днем я его стащил у отца, побежал к реке, сел на бревна и попробовал читать…

С л а в к а. А тут даже что-то нарисовано… (Поднимая глаза на стоящего рядом Вилли.) Если вы еще раз так же ехидно ухмыльнетесь, я… Славный рисунок! О чем этот роман?

В и л л и (смущенно). Кажется… кажется, именно о том, как золотая рыбка проскальзывает меж пальцев…

С л а в к а. Кажется, кажется! Вы же читали…

В и л л и. Видите ли… (явно попав в затруднительное положение) я начал читать… но потом стал думать… главным образом о вас… а потом солнце так припекало и река так убаюкивающе шумела, что я… уснул.

С л а в к а. Эх вы, соня.

Смотрят друг на друга, смеются.

В наказание следовало бы заставить вас прочитать мне вслух весь роман…

В и л л и (горячо). Прикажите, и я прочитаю.

С л а в к а. А вы опрометчивы! Вот прикажу — и все тут! Смеетесь? Ну, так вот вам… читайте! Немедленно читайте!

В и л л и (берет тетрадь,