«Любовь» и другие одноактные пьесы - Мартин Гургенович Алоян

Г а л и н а  Ф е д о р о в н а. Почему?

В и к т о р. Так любой купит. Весь смысл в том, чтобы кого-нибудь обойти.

Г а л и н а  Ф е д о р о в н а (вглядывается в зятя, Ивану Сергеевичу). Может, он с ума сошел?

В и к т о р. А может, и нет. (Наташе.) Просто решил проверить на практике, подойдет ли моей жене деловой муж.

Н а т а ш а (счастливо смеется). Если никого нельзя обмануть, не лучше ли нам сходить в кино?

В и к т о р. Лучше.

Наташа берет мужа под руку, не попрощавшись, о н и  уходят. Галина Федоровна и Иван Сергеевич провожают их взглядом.

Г а л и н а  Ф е д о р о в н а. Оба сошли с ума!

И в а н  С е р г е е в и ч. Чего ждать от молодежи!

З а н а в е с.

Е. Шабан

РОКИРОВКА

Пьеса в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

КЛИМ — аппаратчик с дипломом инженера.

ВИТАЛИЙ — мастер цеха.

ЗОСЬКА — секретарь начальника производства.

БЕГУНОК — аппаратчик.

ЯДЯ — секретарь комсомольской организации производства.

ЯША — слесарь по контрольно-измерительным приборам.

НИКОЛАЙ ИГНАТЬЕВИЧ — начальник производства.

ГАЛКА — крутильщица.

ДЕВОЧКА.

РАБОЧИЕ И РАБОТНИЦЫ КОМБИНАТА.

Действие происходит на большом современном комбинате.

На просцениум выходит  В и т а л и й.

В и т а л и й (обращаясь к зрителям). Эта обыкновенная история произошла с нами, обыкновенными ребятами, на необыкновенном по своему размаху современном комбинате. Произошла она в мае, когда по-настоящему чувствуешь мощное дыхание весны и вместе с природой обновляешься и будто начинаешь жить сначала…

Занавес открывается. Дворец культуры. Шум, смех, музыка. Отмечается День химика. Слышатся голоса: «Сегодня у меня такой праздник дома!», «А что случилось?», «Сын первое слово сказал!..», «Поздравляю!», «Смотрит на меня так весело и кричит: «Дя-дя-я-а!»

В и т а л и й. Сейчас я познакомлю вас с героями нашей истории…

Появляется  З о с ь к а.

З о с ь к а. Привет! Клима не видали?

В и т а л и й. Это Зоська — секретарь начальника производства…

Появляется  Я ш а.

Я ш а. Клима не видали?

В и т а л и й. Яша, рационализатор-неудачник… Слесарь по контрольно-измерительным приборам.

Появляется  Б е г у н о к.

Б е г у н о к. Клима не видали?

В и т а л и й. Бегунок! Отличный парень! Аппаратчик. Влюблен в Ядю, секретаря комсомола…

Б е г у н о к (кричит). Ядя!

Я д я (проходя мимо). Отстань! Ты деспот, эгоист и робот!

В и т а л и й. Слышите? У Яди вечный конфликт с Бегунком.

З о с ь к а. Ядя, ты Клима не видала?

Я д я. Нет.

Г о л о с а. Увели твоего Клима!

— Галка увела, крутильщица из третьего…

— Галка может!..

— Она действительно может!

— Дамский вальс!

Гремит вальс. Общий шум. Смех.

В и т а л и й. А там, среди ребят, Николай Игнатьевич, начальник производства. С него, по существу, и начался комбинат. Когда еще ничего не было — одно огромное поле площадью сто двадцать гектаров, появился приказ о зачислении первого работника. Им и стал Николай Игнатьевич.

З о с ь к а (подходит к Николаю Игнатьевичу). Николай Игнатьевич, разрешите на дамский вальс?

Н и к о л а й  И г н а т ь е в и ч. Спасибо!

Танцуют.

Проходят  Я д я  и Б е г у н о к.

Б е г у н о к. Ядя, подожди…

Я д я. Что тебе, Бегунок?

Б е г у н о к. Может, потанцуем?

Я д я. Я тебя не приглашала.

Б е г у н о к. Ядя, я больше не буду…

Я д я. Что — не будешь?

Б е г у н о к. Не знаю, не знаю… Что скажешь — то и не буду…

Я д я. Тяжело с тобой, Бегунок.

Б е г у н о к. Почему, Ядя? Я псих, наверно.

Я д я. А почему?

Б е г у н о к. Век нервный… (После паузы.) Я люблю тебя. Я очень устал без тебя… Мне даже не с кем поругаться…

Я д я. Действительно причина. Ладно, идем танцевать…

Танцуют. Появляются  К л и м  и  Г а л к а.

В и т а л и й. Клим? Привет!

К л и м. А, начальство! Здорово! Галка, вы незнакомы?

Г а л к а. Не пришлось.

К л и м. Виталий, мастер цеха. Друг неповторимых студенческих лет. А сейчас, как видишь, он — начальник, а я подчиненный… Так сказать, он по ту сторону прибавочной стоимости, я — по эту…

В и т а л и й. Что наводит на размышление. Исключительная индивидуальность, восходящая звезда на небосводе инженерии, диплом с отличием… И вдруг…

К л и м. Надо встретиться за круглым, как говорят на островах Великой Британии, столом. Выяснить…

В и т а л и й. Тебя поймать почти невозможно. Что — ни одно мероприятие в городе без тебя обойтись не может?

К л и м. А ты думаешь, мне не надоело? Терплю. После возвращения из Англии только два раза на работе был.

В и т а л и й. У меня твоя общественная активность поперек горла стоит. Ребята недовольны.

Г а л к а. А правда, что в Англии, в каком-то парке, можно кому хочешь выступать и что хочешь говорить?

К л и м. Можно.

Г а л к а. А правда, что в кинотеатрах там разрешают курить?

К л и м. Смолят, Галка, только дым из ушей… Ну, как твои сердцееды? Процветают или сохнут?

Г а л к а. Засохнете вы! Дождешься!..

З о с ь к а (подходя). Клим!

К л и м. О, Зоська! Извините, оставляю вас…

К л и м  и  З о с ь к а  уходят. Пауза.

Г а л к а. Гуд-бай… (Вздохнула.) И что он в ней нашел? (С грустью.) До сих пор не пойму, что все-таки мужчинам нужно… Вы не подскажете?

В и т а л и й. Нет. Я плохой советчик… Извините.

Г а л к а. Вот так бросаешься то к одному, то к другому… Как птица. И мимо. Год назад он мне такое заливал!.. Водопад слов. А сейчас ей, наверно… А я привыкла к нему… Пойду. Извините… (Уходит.)

Занавес закрывается. Праздничный шум. Но постепенно он переходит в шум машин мощного предприятия. Его перекрывают голоса по селекторам: «Бригада ремонтников? Ершова! Нет?», «ЧП! Срочно на первую линию!..», «В чем дело? Почему стоим?», «Ершова срочное ЧП!» «Где ЧП?», «На первой!», «Ремонтники! Ремонтники!», «Ершов обедает!»

Занавес открывается.

Приемная начальника производства. За столом  З о с ь к а.

В и т а л и й (входя). Здравствуйте. Я вас прошу, Зося, передайте Николаю Игнатьевичу эту докладную.

З о с ь к а (взяла бумагу, взглянула). Опять Яшка?

В и т а л и й. Полез подправить что-то… Полдня копаемся и никаких результатов… А Клим вернулся?

З о с ь к а. Вернулся.

В и т а л и й. А где он?

З о с ь к а. Я его не видела.

Б е г у н о к (врывается в приемную). Граждане! Почему, получая одну зарплату, я должен ишачить за двоих! Надо совесть иметь! Если требуется, чтобы возле машины стоял человек, значит, необходимо, чтобы он там и стоял!

В и т а л и й. Успокойся, Бегунок, приехал Клим.

Б е г у н о к. Надолго? Одного за аварии бьем, а другой по фестивалям ездит, кинозвездам улыбается. «Я и Людмила Гурченко! Я и Вячеслав Тихонов!» Пожалуйста! Пусть ездит! Но возьмите человека на его место!

З о с ь к а. Эх, и темный же ты, Бегунок! Он же вас там представляет! Рабочий класс…

Б е г у н о к. А тогда пусть и работает! Конец квартала, а у нас из-за него авария!.. Плакали премиальные!

Я д я (входя). Здравствуйте! О чем спор?

З о с ь к а. На Клима нападает. Говорит, что он виновник аварии. А при чем тут Клим? Он только вернулся.

Б е г у н о к. Ты помолчи, Зоська! Ты не можешь быть объективной в этом вопросе, потому что ты необъективна.

З о с ь к а. Все понятно и научно-популярно.

Я д я. При чем тут Клим, Бегунок? Его уважают. Пресса о нем писала, он сам не раз выступал по радио и телевидению. Год стажировался в Англии…

Б е г у н о к. А для чего? По фестивалям ездить?

Я д я. Замолчи! Если двое утверждают, что