Плохие девочки не плачут. Книга 3 - Валерия Ангелос

Щас спою.

Да ладно, не дергайтесь. Просто припугнула, никаких заунывных песнопений не светит. Вдохните глубже, отложите беруши, постарайтесь расслабиться и получить удовольствие.

Шутку любите? Признаюсь, я очень люблю. Шутки люблю и шутливые стихи. Особенно интернетовские, особенно такие, где все легко и понятно, где правда жизни умещается в скупых и отчаянных рифмах, где цивилизация представлена тонко и емко, без лишних растеканий мыслями по древу.

Ну, вот к примеру:

Гибнет природа,

Мир ее праху.

Люди — уроды,

Пошли они нах*й.

И ведь не подкопаешься, не опротестуешь, вето не наложишь. Разыграно как по нотам, ни прибавить, ни отнять.

Взгляд в собственное отражение, в отражение своей реальности. Взгляд в зияющую пустоту. Взгляд в бездну.

Хочется напиться так, чтобы не протрезветь никогда. Дойти до стадии полного нестояния и неосознания. Вырубить мозг, выключить чувства, навсегда замерзнуть изнутри.

Хочется сдохнуть, чтобы не видеть тотального торжества убогости вокруг. Не видеть и не знать, как глупость мудрствует лукаво, как пестро наряженная ложь глумится над истиной в жалких лохмотьях, как псевдопророки горделивой поступью шагают к трону, украшают царскими регалиями лик прокаженного. Лик, изъеденный коростой, покрытый гниющими струпьями, не вызывающий ничего кроме тошноты. Тошноты в сердце.

Доколе, товарищи?

Ничтожество с довольным видом восседает на троне, щедро раздает автографы, кривит рот в снисходительной улыбке, принимает почести от рабов. От зомбированных сектантов, которые подобострастно заходятся в надрывных возгласах иступленного восторга. От винтиков в годами отлаженном механизме, что взращен на жертвах, на костях, на боли и слезах.

Не судите и не судимы будете, ибо какою мерою судите, такою и будете осуждены?

Да, верно. Но только…

Хочется судить и посадить, хочется разнести в щепки, призвать к ответу и наказать виновных. Заковать в раскаленные оковы нарушенных обетов, распнуть дымящуюся плоть сверкающими лезвиями справедливости. Придвинуть зеркало ближе и заставить смотреть.

Пусть поймут, пусть признают. Пусть научатся опытным путем.

Keep your f*cking word. (Держи свое греб*ное слово.)

Разуй глаза и активируй извилины.

Говорят, всем свойственно ошибаться.

Да ладно?

Всем не просто свойственно ошибаться, всем свойственно существовать в личной ракушке-психушке. Витать в облаках, в идеальной иллюзии, розовой и сахарно-сладкой.

Очнись, наконец. Смахни с трепещущих ресниц пыль сновидений, вырвись из проклятой матрицы.

Считаешь, у тебя есть друзья, настоящие, прямо до гроба, проверенные в бедах. Считаешь, будто они понимают тебя, разделяют радость, поддерживают в горе. Считаешь, будто вы находитесь на единой волне, плечом к плечу пройдете километры по битом стеклу, смело выступите против озлобленной армии.

Забудь, це лише твоя уява. (Забудь, это только твое воображение.)

Бедняга Юлий Цезарь тоже имел неосторожность так считать. Пока не проснулся и не обнаружил на бренном теле двадцать три ножевых ранения. А, нет, вру. Он не проснулся. Он погиб, истекая кровью.

Все люди — сволочи. Эгоисты, циники, беспринципные твари.

Некоторым нравится мучить. Некоторым — играть в мучеников. Остальной куче — ловить кайф, будучи мучениками. Одни открыто признают очевидные факты. Иные самозабвенно кроят правила под себя.

Мир давно обратился в тлен. И это вроде не наша вина. Это было, есть, будет.

О какой честности или порядочности может идти речь в царстве из дерьма?

Участливо протягиваем руку помощи, заботливо вонзаем острый клинок в спину. Готовим красивые фразы на каждый случай, говорим шаблонами, сводя к нулю изначальную цену. Решительно вытягиваем из опасной трясины, а после толкаем в пропасть с обрыва.

Почему? Потому что день за днем судьба преподносит жестокий урок.

Бей первым, стреляй первым. Не открывай душу, иначе получишь подарок в челюсть с ноги, захлебнешься в багряном потоке благих намерений.