Раненое сердце - Полевка

- Амин, ты имеешь что-то против выбора своего сына, - Ясмин выгнул бровь и глянул на свекра так, что тот даже побледнел, - так вот, и в выборе моего сына не смей сомневаться!

- Прости его, Ясмин, - Хани раздул ноздри и зло зыркнул на замершего по соседству омегу, - давайте лучше выйдем из парилки, хотя здесь и сбавили температуру, но НАМ, беременным, не стоит перегреваться лишний раз!

- Хани! - взвизгнули хором омеги и бросились обнимать миниатюрного омегу, а следом стали хором поздравлять с такой новостью.

- Нет, пока не знаем, кто, - Хани радостно смеялся и отбивался от обнимашек, - Айюб пока не определил, или бета, или «сливочный» омега. Надо подождать, чтобы запах стал более выраженный.

Они перешли в следующий зал, где было прохладнее и, кроме этого, было несколько разных по размерам и глубине купален. В одних плавали лепестки цветов, от других просто заманчиво пахло различными травами. Появились слуги с подносами, на которых стояли стаканы с напитками или маленькие бутербродики и фрукты, порезанные на кусочки. Айдан, успокоившись и наобнимавшись с Хани, уселся на край бассейна и стал рассказывать, как он впервые увидел Альби и как обрадовался Тигренок приезду селафь. Как Тигренок пел под окном и как Айдан грозным голосом разогнал молодых альф. Омеги похихикали, как дети, и закивали головами, да, это так романтично – песни под окнами любимого!

Альби тем временем положили на теплый мраморный столик и стали массажировать под видом мытья, а потом закутали в пенное облачко и оставили насладиться покоем. А Айдан тем временем рассказывал о приготовлениях в общине, и в лицах рассказал о своей встрече с Ошая. В очередной раз восторгаясь необыкновенным омегой, он рассказал, как красиво тот пел вместе с сыном, и какой дождь был на улице. Некоторые омеги даже всплакнули от умиления, надо же, благословленная Ошая свадьба, такая радость!

Альби бы заснул, если бы пена не стала лезть в нос самым наглым образом. Он попытался убрать ее от лица, но на руках тоже были облачка пены, и в итоге он мазнул ей по лицу и расчихался! В ответ его окатили едва теплой водой и потащили дальше мыть волосы в шампунях, кремах и масках, и это только волосы! А потом маникюр и педикюр, и опять ненавязчивый массаж. И если Альби вначале был бодрым с дороги, то от всего этого почувствовал себя уставшим и попытался заснуть просто сидя. Но его бережно растолкали и потащили дальше к большому закрытому бассейну.

Там вовсю шло веселье. Омеги голышом купались в бассейне, повизгивая и брызгаясь, как дети, а слуги ожидали их с покрывалами и полотенцами. Другие слуги играли на музыкальных инструментах, на подносах разносили сладости и кувшины с пряным напитком вроде крепкого компота. Купол купальни был высоким, в нем были вырезаны звезды, через которые в купальню проникали солнечные лучи. Было очень странно купаться в бассейне голым, но неожиданно приятно… Альби доплыл до столбика солнечного света и подставил руки, ловя солнечный луч. На ладонях стало тепло от яркой звездочки полуденного солнца.

- Любишь солнце? - к Альби подплыл молодой омега и встал на дно бассейна. Воды было по грудь обоим. - Меня представили как Бельчонка, но мое полное имя – Изабель. Родители говорят, что я пахну, как виноград Изабелла. - Омежка пожал плечами, - я нюхал этот виноград, вроде ничего так… но на вкус не понравился… его еще дразнят «лисьим виноградом». Отец смеется и говорит, что самый подходящий запах для скрытного лисенка.

- Лисенка? - удивился Альби.

- А! - Бельчонок махнул рукой, - обычай такой. Омегу, рожденного в гареме, а не в семействе бет, называют лисенком. И это все из-за пресловутой «лисьей охоты». Долго объяснять… - опечалился омежка, - ты, это… зови меня Бэль, дома все так зовут.

- Почему Бельчонок, если ты пахнешь, как виноград? - опять удивился Альби.

- Никому нельзя говорить, какой у меня запах, - передернул плечами омега, - ну, по крайней мере, до течки, когда о моем запахе узнают все. Если какой-нибудь альфа заявит, какой у меня запах, и это будет правда, то это будет поводом для хитбы. И неважно, нравится он мне или нет. Начнется официальное ухаживание, а если он мне все равно не понравится, то у отца будут проблемы. Он, конечно, вступится за меня, и все закончится дуэлью, а я не хочу, чтобы он рисковал своей жизнью. Он, безусловно, сильный воин, я в этом не сомневаюсь, но слепой случай никто не отменял. Взять хотя бы моего старшего брата-омегу Абаля. Он бы в жизни не согласился на брак с Джабалем. Он такой страшный!

- Но сейчас он счастлив в браке, - к ним тихо подобрался селафь и встал рядом, - и за три года брака носит уже второго ребенка. Это чудо, чтобы омега был готов к рождению так скоро. Так бывает только от большой любви в паре. Он, кстати, тоже родился практически следом за Тигренком. Не стоит судить об альфе по его внешнему виду и по словам. Внешность очень обманчива, а язык вообще лжив! Только поступки имеют ценность, и даже не совсем поступки, а стоимость поступка для самого человека. Один человек – поэт, и стихи из него льются, как вода из разбитого кувшина, а другому срифмовать пару строк, как через гору перебраться. Но когда влюблен, в голове появляются такие странные мысли… - Айдан довольно зажмурился, вспоминая, - это как ценить подарок за его стоимость. Для богатого человека брильянт, как булыжник, а для бедного и медное колечко – запредельная роскошь.

- Ну, у Джабаля с этим нет проблем! - фыркнул Бэль, - и стихи из него фонтаном, и калым за супруга прислал, как в сказке про Али-Бабу.

- Хм, - селафь недовольно прищурился, - не могу понять, это страх перед будущим или зависть к брату? Ты что, боишься, что за тебя такого калыма не дадут? Даже не сомневайся – не дадут! Джабаль такой один. Ни за одного омегу на Сабахе не давали такого калыма, как за Серенити. За меня калым был четвертушка неогранённых самоцветов, почти годовой расчет за питание общины с алчными торговцами Федерации. За твоего папу вообще калым был смешной, но это не умаляет его ценности в глазах мужа и семьи. За Альби заплатили