Раненое сердце - Полевка

наставниками. Крепость духа – это самое главное качество для супруга наследника. Мы гордимся, что вы не только отважны, но и сильны духом. Эти поступки заслуживают не только благодарности, как за спасение Тиграна, но и радости, что он выбрал достойнейшего из омег.

- Прекратите, - Альби покраснел и взмахнул руками, - вы меня смущаете!

- Виноват, - альфа побледнел и склонился в поклоне, - я передам эмиру, чтобы меня наказали. Я был несдержан.

- Нет, нет, нет, - испугался Альби, вспомнив о суровых наказаниях за, в общем-то, невинные вещи, - вы не виноваты. Просто я не привык, чтобы меня хвалили за… за то, что нормально… и потом, у меня нет ничего героического, я жуткий трус. Мне Тигран в самом начале даже зайца купил, потому что мне было страшно спать на новом месте. И я никогда не дрался, как Энди, это он был… есть… храбрый и отважный, а я лучше спрячусь, если что…

- Но когда Тигран попал в ловушку в воде, это именно вы, а не Малик с Кирамом нашли выход из беды и связались с супругом побратима. А потом отправились в штормовое море и там ждали подмоги, когда другие сильные и храбрые альфы уплывали прочь? - усомнился Ваиз, - и не вы ли отправились в летящий снег, вслепую, не думая о себе, рискуя своей жизнью и безопасностью? А в то время, пока другие сильные и храбрые альфы утверждали, что ничего сделать невозможно, один храбрый омежка сделал невозможное. Мы видели те кадры с записей дрона, который летел следом за вами. Скажу честно, когда вы вдруг пропали с экрана дрона, у меня от ужаса сердце остановилось! А потом мы видели, как вы искали Тиграна и как нашли его и пришли на помощь. Нет, отнюдь не каждый альфа решился бы на такое.

- Ты опять меня смущаешь! - Альби сам спрятался за Заки, а потом подумал и выглянул, чтобы удостовериться, что альфа над ним не смеется, но тот опять стоял, склонившись, - Ваиз, пойми… я не мог поступить иначе. Это была не храбрость, а скорее, отчаяние. Если бы Ран погиб, то я… то и я… давай закончим этот разговор! И запомни – я не храбрый! Храбрость – это совсем другое! Вот Энди, например, он ничего не боится, и если надо, то любому альфе может дать в ухо с разворота, или по яйцам! Мы когда подросли, то Энди все хулиганье стороной обходило, потому что он, как бешеный кот был, мог когтями всю морду располосовать!

- Зачем омеге драться с альфой? - растерялся Ваиз, - он что, нападал на альф?

- Первый – нет! - решительно отверг предположение Альби, - но если его кто тронет, то только клочки в разные стороны летели. Он и меня защищал, как младшего братишку, а я ему учиться помогал, там, контрольные за него писал, чтобы ему аттестат получить, и там, по мелочи всякого разного… Вот Энди храбрый, да, а я нет…

- Как скажете, - усмехнулся своим сапогам Ваиз, - простите за беспокойство. Я не хотел, чтобы вы волновались. Простите тысячу раз!

- И ты меня прости, если что, - Альби растерянно одернул платье и проверил, хорошо ли держится край шейлы, - но мы отвлеклись. А что касается омег, которых пришлют, - Альби замолчал, подбирая слова, - я думаю, это будет испытание от Ошая, для всех жителей… и для альф. Для того, чтобы проверить, насколько они благородны и мудры…

- Воля Ошая для нас священна… - Ваиз провел руками по лицу в короткой молитве, - мы примем любое испытание, которое он нам пошлет. Каким бы тяжелым оно ни было.

- Посмотрим, - пожал плечами Альби, - а теперь продолжим экскурсию. Можешь сам решить, на что мне стоит посмотреть в первую очередь.

- Хатун любит птиц? - осторожно спросил альфа, - я могу показать соколятник. Тигран рассказывал о своем соколе?

- Нет, - Альби заинтересованно блеснул глазками, - он как-то рассказывал о соколиной охоте, но я не понял ничего толком. Да я и птиц-то увидел впервые в пятнадцать, когда Энди меня потащил в парк погулять. Я тогда впервые увидел небо и упал в обморок. Было так страшно! Я старался под ноги смотреть, потому что, когда смотрел на небо, то казалось, что оно на меня падает! А потом голубей увидел в парке. Толстых таких, наглых… А соколы, они ведь хищные птицы? Я про них читал! А они кусаются? Вернее клюются?

Ваиз растерянно проморгался от очередной метаморфозы. Супруг у Тиграна был, как кочан капусты. Развернешь один лист, а под ним еще два. И все разные. Хотя, глядя на красивые выразительные глаза, он скорее, как роза. Очаровательный, неожиданный, непохожий ни на кого. Завораживающее сочетание храбрости и скромности, детской наивности и житейской мудрости. Он был, как отражение собственного запаха. Такого неожиданного для омеги. Не цветочный и не фруктовый, не декоративный… скорее, жизненный – уютный, спокойный, как семейный очаг, когда хочется протянуть руки, чтобы согреться. Как костер в ночи, когда глаз невозможно отвести и даже самый сильный и храбрый старается сесть ближе, чтобы не быть одиноким.

Ваиз был сотником в «Тигриной сотне». Он был наставником Салаха, отца Тиграна. На его глазах выросли и Салах, и его первенец. Следом за Салахом он приехал в этот эмират и служил здесь верой и правдой. Он по просьбе Салаха присоединился к сотне молодых альф, которые отправились в пустыню сопровождать Тиграна, когда тот в агонии метался после приезда с Земли. И за тот год, что они провели рядом на становищах и в боях, он хорошо разобрался в характере наследника Салаха. Из него получится в свое время сильный эмир, это было ясно уже сейчас. И Ваиз все пытался представить, какой бы Тиграну подошел омега… отнюдь не каждый омега смог бы быть с ним рядом. Не после Лекси, который вытравил на нем свои узоры кислотой собственного сердца.

Но этот омега был, как оттиск с печати, имя которой Тигран. С изломом собственной пережитой боли, опаленный страданием, но с чистой душой и не озлобившийся от пережитых испытаний, а ставший более мудрым. Понявший суть самой жизни, ее ценность, и готовый платить свою цену… за любовь. Потому что заплатить за любовь можно только любовью… Ваиз понял, что смотрит на Альби, завороженный этой красотой, когда сквозь