Светлячок для бандита - Юлия Гауф

Андрей

3 года назад

Права Марина! Ох, права! Алкоголь – зло. Нажрался как скотина, и натворил…

Но не думал ведь, что она придет! Ждал, надеялся, но слишком долго шло время – минуты считал, как сопливый малолетка. Думал, придет моя девочка, и я пообещаю ей все, что угодно! Все, что она захочет пообещаю, ведь это любовь!

Прощения бы попросил за все, что натворил. За все, в чем провинился перед ней, и даже за то, в чем не виноват.

Лишь бы вернулась ко мне! Лишь бы смотреть в ее глаза до конца жизни, лишь бы не отталкивала больше! И за месть свою глупую повинился бы, ведь именно Марину она задела! Мне от нее легче не стало – лишь хуже!

А она увидела эту сцену. Не могла не увидеть, иначе бы не убежала в слезах…

Идиот, с чего я вообще решил, что Марина, едва придет, начнет ластиться ко мне? Как мог перепутать руки моей девочки с руками шлюхи, которая дальнобойщиков на трассе обслуживала?

С пьяных глаз!

Бью кулаком о белую стену, как дурак радуясь, что оставляю на ней свою кровь. Красиво получается: красное на белом. Красиво и зловеще. Еще удар, и еще… хоть злость свою выместил. И протрезвел немного.

Надо ехать!

— Стой! – хватает меня Олег, и к моей злости, у него получается меня удержать. Из-за моей отсутствующей сейчас координации. – Дай ты ей время, не торопись так! Вы сейчас только окончательно разруга…

Отталкиваю младшенького, не собираясь тратить драгоценное время на бессмысленный спор и иду к двери. Но Олег словно с цепи сорвался – виснет на мне, держит.

— Разобьешься ведь! Позвони ей, соври, что она не так поняла, — тараторит Олег. – Сам ведь понимаешь, что никакого смысла сейчас нет в вашей встрече!

Пожалуй, Олег прав. Единственный за всю свою жизнь раз. Только с чего это он так осмелел?

— Телефон дай, — протягиваю я руку. – Твоих рук дело?

— О чем ты? – младшенький протягивает мне свой телефон, и я набираю знакомый номер.

— Ты надоумил шлюх позвать? И Марину впустил?

— Нет, — хмурится брат. – Я бы никогда…

— Не ври! – прерываю я Олега, и снова набираю Марину. – Я тебя насквозь вижу, родственничек!

Светлячок не отвечает. Звоню, и слушаю болезненные гудки, отмеряющие эти мерзкие минуты моей жизни. Хоть бы глупостей не натворила… не было ведь ничего!

— Я не хотел Марину впускать, — бубнит Олег виновато. – Да, я не самый лучший брат, но я не хочу, чтобы ты разбился пьяный! Марина – хорошая девушка…

— Которую ты не оценил, — злюсь я.

Почему злюсь? Ведь сам настоял, чтобы познакомился с ней поближе. Чтобы в дом ввел, чтобы мне отдал и в сторонку отошел. Заплатил за это даже!

— Я оценил… только поздно. Дай ей остыть! И никто не заставлял тебя ей изменять!

Нет! Не дам я ей время! Сколько времени потерял на пустые разговоры! Успеет Марина напридумывать себе глупостей, пока я здесь беседы веду.

— Едем! – решаю я. – Ты за рулем!

Толкаю дверь, и морщусь от холода – волосы высохнуть не успели. Заболею… плевать!

К машине мы подойти не успеваем.

— В дом иди. Быстро, — толкаю я Олега, наблюдая как меня идут арестовывать. Дом окружили… сколько их? Человек тридцать – и на одного меня!

Какая честь, так и возгордиться можно!

Без доказательств бы не решились, значит, есть на меня что-то. И эти не из наших, которые все у меня в кармане. Столичные?

— Громов Андрей Николаевич, — подходит ко мне…ба! Да это же знакомец Светлячка! Чуть ли не прыгает от радости, хоть и пытается сдержаться. – Вы арестованы по подозрению…

Киваю, слушая список своих прегрешений. Что нарыли, мне интересно? И кто мог меня сдать?

В наручники меня не заковывают – ведут к служебной машине, и сажают на заднее сидение. Уже отъезжая от дома, вижу, как внутрь забегают опера.

Наши дни

— Ну и как оно? – интересуется Олег, везя меня домой.

Домой! Надо же…

— Вполне неплохо, — отвечаю я, открыв окно. – Самообразованием занялся, наконец-то!

Вдыхаю холодный, свежий воздух. Олег бурчит что-то, но мне плевать – потерпит. Три года меня перевозили из колонии в СИЗО и обратно, и окружающий мир я видел лишь из окон автозаков. Всегда рядом был конвой, напоминающий мне, что свобода, оказывается, великая ценность!

Ценность, которую очень легко потерять!

— Чем займешься?

Смотрю на брата прищурившись. Дураком был – дураком остался.

— Жить буду. Вот чем.

— Ты ведь понял, о чем я, — дуется младшенький.

Взрослый ведь уже, но ведет себя как ребенок! Или только со мной Олег такой рохля? Привык, что я все решаю. Что я – старший брат, который вечно за него в ответе.

— Понял, но это не твое дело, — пожимаю плечами, и с сожалением закрываю окно.

Холодно!

— Ты на сделку какую-то пошел? – осторожно интересуется Олег, боясь, что я сорвусь.