Kurohibi. Черные дни - Gabriel

— Нам недолго осталось.

Синдзи, услышав то, что он и так знал давно, лишь вопросительно поднял брови.

— Вся эта война и суета, все лишено смысла. Все рассыпается, как карточный домик, хотя мы готовились к этому с самого начала. Но, как и всегда, никто не мог учесть один маленький настырный фактор.

Она вдруг хмыкнула.

— Видел танки в городе? Со дня на день будут активированы серийные Евангелионы, и тогда НЕРВ прекратит свое существование. Старики из Комитета решили, что Икари и его сын берут на себя слишком много, чтобы продолжать давать им свободу, поэтому, взяв за шкирку марионеток из ООН, они решили собрать все ниточки в своих руках. НЕРВ существует, пока есть формальная необходимость защищать плод вечной жизни и плод знаний от Ангелов, но и этим временам скоро настанет конец. Изначально, чтобы обрубить руки Икари, они установили свою власть в Токио-3, взяв под контроль мэрию, муниципалитет, службы обеспечения жизни города и силовые структуры. И вот ведь ирония, именно в этот день произошел шокирующий случай в школе с массовым избиением и изнасилованием учеников. А полиция, оставшись без руководства, лишь развела руками, отделавшись сухим объяснением, мол, пострадало несколько школьников, все живы-здоровы, преступники были убиты в ходе полицейской операции. Забудьте и продолжайте заниматься своими делами. Но тут жители, и так запуганные слухами об участившихся случаях насилия и, гм, изнасилований при полном бездействии полиции, поминая пропажу учеников из школы, публичный секс на улице, угрозы пистолетом в общественных местах, дошли до крайней точки и, руководимые ошалевшими родственниками тех самых жертв нападения на школу, отправились митинговать к полицейскому участку, а, не получив никаких объяснений от и так ничего не понимающих, только что занявших должность марионеточных начальников, начали бунт. Последствием его были разгон демонстрации, погромы, стачка, ввод военной силы и, как следствие, исход мирных жителей и полный паралич города как административного центра. Вот и получилось, что командующий Икари, которого хотели незаметно выставить за дверь, в последний момент оказался самым нужным человеком в общем хаосе. И что-то мне подсказывает, хоть прямой связи я так и не установила, что виноваты в этом твердолобые старики, да глупые гражданские, а вот инициатором всех бедственных событий был один скромный мальчик, затрахавший половину Токио-3.

Синдзи неопределенно пожал плечами, промолчав.

— Ну, тут я с тобой согласна. Так уж совпало — вот, наверное, наиболее точное объяснение. Кто виноват и от кого началась цепь событий, сейчас выяснять уже нет никакого смысла. Потому что мы и так стоим на грани пропасти — полного уничтожения человечества, и к этому ты уж точно никакого отношения не имеешь.

Женщина, задумавшись, достала сигарету и закурила.

— Сражение человечества против Ангелов изначально было лишено смысла — мы бились не за выживание, а за возможность выбрать ту смерть, которая нам подойдет больше всего. Мы были обречены с самого начала, мы знали это с самого начала и, что самое страшное, решили использовать собственную гибель для выгоды кучки возомнивших о себе стариков. Все прочие — расходное мясо, включая нас с тобой. Тебя это не смущает?

— Нисколько. Раз нам всем конец, я хочу быть на вершине рушащегося мира и уничтожить его собственными руками.

Рицко хмыкнула, выпустив облачко дыма сквозь тонко сжатые губы.

— В любой другой ситуации такое заявление выглядело бы комичным. Делай, что хочешь. Мы пришли.

Двери лифта отворились, и перед Синдзи открылся огромный бесконечно длинный коридор с высоким сводом, обвитым сетью жутковато переплетенных и искривленных труб, словно являющихся частью живого организма. В холодном воздухе, ударившим в лицо порывом ветра, сразу же почувствовался острый больничный запах: химия, стерильное оборудование и металлический привкус крови. Женщина без колебаний направилась вперед, четким цоканьем каблуков нарушив глухую тишину, и Синдзи поспешил за ней, переборов дрожь от пробирающей до костей прохлады.

Они шли изнуряюще долго, проходя через арки механических бронированных дверей сквозь ангары, пустые лаборатории и технологические цеха, огромные темные помещения, в которых чувствуешь себя муравьем на стадионе, и Синдзи замечал вокруг совсем жуткие места, похожие на кладбища, усеянные могильными столбами. Сосредоточенно задумавшаяся о чем-то Рицко прервала молчание только в очередной гигантской комнате, явно являющейся частью пещеры, где вся стена была заставлена исполинскими цистернами, похожими на поставленные вертикально вагоны, с россыпью предупреждающих надписей и крупной эмблемой черного черепа и костей на желтом фоне, а с другой стороны виднелись окна в пролеты глубоких шахт баллистических ракет.

— Здесь хранятся стратегические запасы нейротоксина, способного уничтожить всю органическую жизнь со сложной ЦНС на территории всего восточно-азиатского сектора. В случае критической угрозы, он может быть смешан с суперполимеразой протоангела, и тогда его поражающее воздействие возрастет в миллионы раз, оставив целую планету мертвой на многие века. Ты слышал об инциденте двухлетней давности? Хотя, вряд ли. Но ты точно видел множество растений по всему городу, как и красное море. Это последствия нашей ошибки. Плоть протоангела, уникальная самовосстанавливающаяся ткань, что послужила материалом для строительства Евангелионов, была рассеяна по поверхности из-за коллапса высокого давления, в результате чего возник стремительный рост всей органики и прежде всего — растений, что впитали полимеразу из почвы. Деревья, пробившиеся из-под асфальта, бактерии, окрасившие океан в красный цвет, — все они явились следствием небольшой экологической катастрофы, которую никто не разглядел на фоне Второго удара.

Не дождавшись от Синдзи какого то ни было комментария, женщина, проводив каким-то трепетным взглядом цистерны, направилась дальше — к еще одному внушительному лифту. И снова они спускались в недра земли, кажется, углубившись так далеко, что уже можно было достичь дна земной коры. Конечно, Синдзи понимал, что это лишь игра воображение и следствие глухоты в ушах от огромной массы почвы над ними, создающей неприятное ощущение нахождения в могиле. Поэтому он не смог бы даже примерно сказать, сколько заняло их путешествие сквозь череду огромных лабораторий, похожих больше на рабочие покои безумного ученого со страстью к гигантизму — коробки строгих прямоугольных форм, обитые стерильными белыми панелями с торчащими из них жуткими кранами, проводами и механизмами, которые, что заставляло нервничать все больше, покрывали странные метки и символы, похожие на оккультные знаки.

К счастью, Рицко завернула в один небольшой коридор, прочь от этих возвышающихся конструкций, пока они не вошли в тесное темное помещение, поражающее своим контрастом. Вместо сияющих стерильной белизной камер комната выделялась своей мрачностью, грязью и