Бабник - Аля Алая

Она совершенно звуконепроницаема, тут не слышно больше музыки. Стены обиты черным бархатом, по периметру белые диваны полукругом, в центре небольшой пьедестал — что-о вроде огромного широкого пуфика.

— Тут тихо.

— Место для тех, кто хочет немного передохнуть. Хочешь выпить? — Иван бросает карточку на столик у входа. Сам садится на диван, разложив по спинке руки.

Безумно красивый, глаз не отвести. Интересно, сколько девушек было до меня с ним в таких комнатах. Иван помнит их всех? А меня запомнит?

— Нет, — делаю к нему шаг. Бросаю сумочку на пол.

Иван шумно сглатывает и подается вперед. Ладони касаются моих бедер, лицо упирается в трепещущий живот. Он выдыхает жаркое тепло.

У нас уже был секс и не раз. Да, без проникновения, но был. Мы видели друг друга голыми, ласкали. Каждый раз я испытывала потрясающие, ни с чем не сравнимые ощущения. В этот раз будет иначе, мне будет больно. Поэтому становится страшно.

— Ты дрожишь.

— Ты хочешь сделать мне больно.

— Да, немного, — он смотрит вверх, встречаясь с моим беспокойным взглядом, — я буду осторожен.

— Хорошо.

Руки Ивана ползут по моей спине, пальцы тянут за собачку молнии. Слышу, как она расходится, переставая удерживать ткань на груди.

На мне лифчик без бретелек и миниатюрные стринги, под облегающее платье вообще очень сложно выбрать белье, которое не будет видно.

Иван касается ладонью моей груди, сжимает, заводит руку за спину и щелкает застежкой. Затем скатывает по ногам трусики.

Кусаю губу до боли, так сильно нервничаю, расслабиться не могу никак. Обстановка непривычная, за дверью огромная танцующая толпа.

— Тише, — Иван утягивает меня к себе на колени. Его ладони везде, они умело ласкают, убаюкивают, расслабляют. Целую его первой, чтобы забыться и отключить мозг, этот трюк со мной срабатывает всегда.

Расстегиваю пуговицы рубашки, которая кажется влажной, добираюсь до его идеального тела.

— Юль, ты мой грёбаный пиздец, — выдаёт хрипло и опрокидывает на пуф рядом с диваном. Дышу шумно, пока Иван расстегивает брюки, становится на колени передо мной. В его взгляде неприкрытое, отчаянное желание. — Идеальная, — накрывает собой.

Отчаянно впиваюсь ногтями в его плечи, практически не дышу. Животом чувствую его каменный член.

— Только не будь грубым, — шепчу, еле сдерживая слезы. Вдруг обрушивается понимание, что именно сейчас все по-настоящему, а раньше была лишь репетиция.

— Не буду, что ты, Юль. Если не хочешь сейчас...

— Хочу, — прижимаюсь к нему. Я слишком волнуюсь, во второй раз вообще могу передумать. Раз и все, никаких сантиментов.

Вдох-выдох, вдох-выдох.... головка члена входит в меня, растягивает.

— Не сжимайся малыш, так больнее будет.

А я не могу расслабиться, утыкаюсь Ивану в шею лицом и замираю. Он проталкивается до преграды. Она натягивается, заставляя и вовсе оцепенеть. Ни вскрикнуть, ни двинуться.

— Сейчас, Юль, сейчас, потерпи.

Все тело пронзает вспышкой боли, от которой из глаз брызгают слезы. На эмоциях впиваюсь Ивану в шею зубами.

— Больно, — всхлипываю громко.

— Сейчас пройдёт, все... все... Юль.

— Достань, пожалуйста. Мне жжет, — всхлипываю сдавленно.

— Сейчас, — его голос звучит растерянно. Иван медленно вынимает член. Он весь в крови и выглядит угрожающе. Он сжимает его у основания, ведёт до головки и густой поток спермы выстреливает мне на живот. Его взгляд совершенно стеклянный.

— Юль, ты как?

Загнанно осматриваюсь по сторонам, понимаю, что больше не хочу тут находиться. Испытываю шок. У меня все еще болит внутри.

— Можно мне все это вытереть? — Неуклюже сажусь на банкетку, она светлая и сразу впитывает вытекшую из меня кровь. Сперма сочится по животу и между ног. Мне стыдно, что кто-то узнает о том, что здесь произошло.

Черт возьми, какая я дура.

— Сейчас, подожди, — Иван застегивает брюки, меня вытирает своей белой рубашкой, — иди ко мне, черт, прости.

— Я не хочу, — отталкиваю его от себя, — мне нужно одеться. Проигнорировав лифчик и трусы, натягиваю на себя платье, хватаю сумочку и иду на выход.

— Юль, подожди, — он пытается схватить меня за руку, но я выскальзываю. Выбегаю в дверь и несусь по коридору, там врезаюсь в толпу танцующих. Иван теряется где-то за мной, его голос я больше не слышу.

На улице прыгаю в такси, которые только что высадило пассажиров. Водитель даже не возражает, видя меня заплаканную, лишь спрашивает адрес.

Не понимаю, что со мной случилось. Внутри словно что-то сломалось. Я слишком глупая и в глубине души верила, что у меня будет не так. У нас с Иваном. А оказалось... просто секс с парнем, с которым у меня нет будущего.

Дома, закрыв дверь, оседаю на пол. Я Ивана ненавижу, вот и все!

На внутренней стороне бедер немного запекшейся крови. На животе платье прилипло к коже. Еле собираю себя и отправляюсь в ванную. В зеркало смотреть страшно, поэтому не делаю этого.

С ног до головы обливаюсь гелем для душа, тру тело, смываю косметику, потом заворачиваюсь в халат и бреду на кухню.

Параллельно слышу трель дверного звонка. Игнорирую. В кухне наливаю себе кофе, бросаю тупо две таблетки успокоительного и выпиваю залпом.

Ненавижу!

— Юля! — доносится из окна. — Юля, открой!

Не буду отвечать. Не хочу и не буду!

Ненавижу!

Окрутил меня, дуру такую, соблазнил, играл в свои сексуальные игры. И что в итоге? Девственности в каком-то клубе лишил.

Все, что хотел, то получил!

Что ему ещё от меня надо?!

Съеду сама и черт с ними с деньгами за долгосрочную аренду. Пусть трахает своих баб за стеной сколько хочет, мне плевать!

— Юля, — раздается совсем рядом со стороны открытого окна. Вглядываюсь в ночь, ничего там не видно. На моем подоконнике поочередно появляются две загорелые ладони и светлая макушка. Слышатся натужные выдохи с матами. Иван подтягивается, перебираясь в мою квартиру.

Не пустила в дверь, он просто взял и вошел в окно!!!

— Ты с ума сошел?! — Я в шоке. Тут пятый этаж, он мог соскользнуть и разбиться. Прямо под моими окнами переломать себе ноги или свернуть шею. Кошмар!

— Юля, я идиот, — надвигается на меня, вытирая содранные ладони друг о друга. В глазах тревога и растерянность. — Прости.

— Иди отсюда, — указываю на дверь из кухни, — и больше не появляйся!

— Юль, никуда я не пойду, — подходит вплотную и обнимает, — хочешь ударить — ударь. Я заслужил. Со всей силы бей.

— Не буду я тебя бить, идиот! — Кулаком бью его в плечо несколько раз. — Бабник чертов! Псих! Проваливай!

— Заслужил, — поднимает меня на руки, как ребёнка, и садится со мной на хлипкую скрипящую табуретку.

— Что тебе ещё надо? Проваливай! Со мной тебе больше ничего не светит! Иди