Раненое сердце - Полевка

всего и вся… А поскольку дело было в декабре, когда собиралась вся семья, то все, естественно, поехали к деду. Поскольку это семья Доминика – мужа дяди Тео, то мы с родителями остались дома, и я могу сказать, что лучше бы Лекси остался тогда с нами…

Нам позвонили спустя день после того, как все уехали в эту свою Венецию. Потом я могу судить по газетам и услышанным разговорам взрослых. Вначале все было хорошо, а потом Лекси понял, что Максимильян опять стал всеобщим любимцем, обойдя всех остальных внуков, и закатил самую настоящую истерику. Все закончилось тем, что ему дали пощечину в попытке прекратить визг и обвинения. На все это Лекси что-то там разбил и рванул из зала. Дядя Тео бросился за ним, но Лекси споткнулся на лестнице, а Тео, пытаясь спасти его, подхватил в последний момент, но не удержался, и они упали с нее вдвоем. При этом Тео принял основной удар на себя, закрывая Лекси своим телом.

В итоге, у дяди Тео было сотрясение мозга, сложный перелом позвоночника, раздробленное колено и перелом руки. Ну и конечно, множество ушибов и, самое страшное, это был выкидыш. Он, оказывается, был на третьем месяце беременности омежкой. Мы приехали семьей на остров в имение Чезаре, чтобы поддержать Тео и его мужа. На дядю Доминика было страшно смотреть. Оказалось, на той же лестнице погибла его вторая жена, которая тоже была беременна, и взрослый сильный альфа едва с ума не сошел, когда увидел у подножия Золотой лестницы еле дышащего супруга.

На Лекси не было ни синяка, ни ссадины, но это, как ни странно, не доказало ему, как его ценят в семье, а наоборот, оттолкнуло от нее. Он обвинил себя во всем. И молча страдал. Я помню, как нашел его в спальне. Он сидел с пустыми стеклянными глазами и молчал. Его никто не обвинял в происшедшем и не наказал, именно это его и сломало. Он посчитал, что его никто не любит и он никому не нужен. Все собрались вокруг Тео, Доминика и Максимильяна, который сидел возле кровати папы и держал его за руку. Но Лекси никто не отгонял и не закрывал в комнате, он сам ушел, посчитав себя виноватым.

И с тех пор Лекси разделил семью на СЕБЯ и ИХ. Это была ИХ семья, и ОН – одинокий и никому не нужный. Он сам назначил себя изгоем и упивался своей виной и одиночеством. И вот с тех пор Лекси сам надел себе терновый венец и наслаждался собственной болью. И что бы ни говорили, что бы ни делали, он все пропускал через призму собственных страданий. Так что теперь ты знаешь, кто самый несчастный человек во вселенной. Это наш Лекси! Мученик, папу его за ногу…

- А Ран? - Том хлопал глазами, - как он сюда попал?

- А Ран нашел Лекси в счастливом детстве, - Аэрин усмехнулся, - знал бы он тогда, чем все это обернется – бежал бы, закрыв глаза руками, в другую сторону. Но когда они встретились, Рану был год, а Лекси три года. Правда, я почти его не помню в то время. Дедушка Мадлен рассказывал, что мы встречались пару раз, но я тогда, кроме Робби, никого не видел. Мне было три года, и я почти ничего не помню с того времени. Помню пони, Лекси чем-то хвастался, но мне все это было неинтересно. Дедушка Мадлен рассказывал, что Ран, хоть и был всего годовичком, но выглядел постарше Лекси, и, говорят, в седле хорошо сидел. А еще был очень серьезным альфочкой. И покорил своей серьезностью и Тео, и Доминика. Они оказались истинной парой, говорят, очень мило смотрелись вместе.

Но Ран, он, как ты знаешь, с другой планеты, и поэтому он улетел со своими родителями и долгое время просто переписывался с Лекси, время от времени присылал ему небольшие подарки. Как раз в то время, когда случилось падение с лестницы, Робби отправили на планету к родителям Рана. Я впервые остался без своего Робби и чувствовал себя как будто с разорванным сердцем. Мне было больно в разлуке, а без постоянной связи со своим истинным альфой я себя чувствовал будто голым и очень несчастным. Эта боль позволила мне приблизиться к Лекси. Вернее сказать, он позволил мне приблизиться к его страданиям.

Мы с азартом переписывались со своими альфами. На той планете очень сильные магнитные поля, никакие цифровые носители не выдерживают. Поэтому просто письма, написанные от руки, на бумаге. В этом даже был свой романтизм, и Робби прислал мне самые настоящие перья для письма и чернильницу. Это было очень мило, прямо как в старинном романе. Родители посмеивались, но не мешали, они знали, что я вырасту, и мы с Робби поженимся во что бы то ни стало. А пока мы учились, я занимался на дополнительных занятиях и строил планы на будущее, а Лекси… Лекси страдал от перепадов настроения. Он то смеялся, то мрачно молчал, то плакал, то бросался на всех с упреками.

Его возили по врачам, пытались диагностировать здоровье, и физическое, и психическое. Он пил комплексы витаминов, сидел на специальных диетах, ездил на тренинги, занимался медитацией и прочими духовными практиками. Но как бы ни старались родители, Лекси все равно считал, что от него просто пытаются откупиться и засунуть в дальний угол, лишь бы не видеть его страдания. Ведь он не родной ребенок и все, что происходит, это просто игра на публику.

Я вначале молча слушал грустные истории на тему: «никто меня не любит, никто не приголубит, пойду я у садочок, наемся червячков», а потом я возмутился, ведь что бы другие ни делали, он сам только кривился и вздыхал. Я предложил пойти к родителям и объясниться с ними, выставить свои претензии, выслушать их возражения, поговорить и разобраться наконец. Ведь если не нравится то, что имеешь, возьми и измени! Лекси наорал на меня, что я ничего не понимаю, ведь я родной ребенок, а он приемный! Я возмутился, ведь Робби тоже приемный, и что? Он все равно родной! И родители никогда не делали разницу между ним и другими детьми. Мной или моим братом-альфой.

Но мне тыкнули в нос, что Робби выслали с планеты, когда он стал не нужен, а я просто слепой дурак. Ведь своих сыновей они никуда не высылали! Я испугался и прибежал к родителям, в ответ на мои